Я нахмурилась, вернулась на страницы с описанием артефакта и перечитала выдержку еще раз, но оставила чувственные метания небесных светил на потом — продолжила чтение более внятного описания:

«Энраилл отыскал слезу Луны и напитал его магией жизни. Тот, кто коснется артефакта, обретет память прошлой жизни. Но только одной жизни. И только один раз…»

Целая страница предположений о том, как был создан артефакт и убеждений, что никому не под силу повторить выдающихся достижений Энраилл, я читала, не углубляясь в собственные рассуждения. Запоминала какие-то фрагменты, чтобы позже обсудить с Ив. Если, конечно, решусь обсудить это с ней. Она, может быть, не обратит внимание на Сердце времени в перечне, но Роми… Ему лучше не напоминать об этом артефакте.

«Смерть Солнца» — числился следующим в списке артефактом. Я уже слышала от Волтуара, что солнце — это что-то вроде проводника душ, и что оно умирает ежедневно. Поэтому лишь вскользь пробежалась по строкам легенды и перешла сразу к описанию:

«Сумев создать артефакт, возвращающий жизнь, Энраилл обеспокоился, что им может воспользоваться враг. «Если опасный дар ошибочно попал в злые руки, его необходимо отобрать» — писал Энраилл неизвестному другу. Позже появился второй артефакт, названный Смертью солнца. Он вызывает у любого существа болезнь солнца…».

Даже слабые отсветы мерцающих бутонов не помогали разглядеть его очертания. Темнота вокруг словно мешала дышать полной грудью. Я оглядывалась, осторожно переступая.

Ни один камушек не должен сдвинуться под ногами! Ничего не должно выдать моих шагов, иначе он доберется до меня первым. Тяжелые рукояти оружия стремились выскользнуть из крепкой хватки. Никакой порошок не мог впитать весь пот, покрывающий ладони. Нужны перчатки… Мне казалось, что грохот моего сердца слышно за версту. Он же и мешал прислушиваться к ночному окружению. На зрение я не полагалась, но все равно приглядывалась, надеясь заметить среди разноцветных сияющих бабочек и бутонов нужные подсказки. Корни деревьев приходилось нащупывать носками, чтобы случайно не споткнуться о них — мрак стелился под ногами.

Хруст ветки резанул по ушам. Сердце замерло, дыхание прервалось. Я вглядывалась в темноту дальних зарослей, но ничего больше не происходило. Тихо присела на корточки, положила один кинжал на землю, а второй зажала в зубах. Отерла ладони о плотные темно-зеленые штаны. Опустила капюшон куртки еще ниже, вернула оружие в руки и крадучись направилась к зарослям кустов.

Поляна залита лунным светом — наверняка он заметит меня на ней. Слева трава выше, а справа углубление, словно траншея…

Я выбрала траву. Будь траншея забита отходами, можно было бы воспользоваться ею, но не в тот момент, когда она чиста. Он будет ждать моего появления оттуда.

Ветер несильный, но порывистый. Пока дует, можно двигаться в траве. Как только затихает, лучше остановиться. Впереди достаточно возвышенностей, где можно затаиться и прекрасно видеть открытые участки. Ни о чем нельзя забывать. Любая мелочь важна. Кто кого найдет первым? Это важно… Но важнее смертельная угроза.

Вновь хруст в стороне. Я затаилась, так и не достигнув тени деревьев. Высокие стебли щекотали открытые участки кожи, лезли в нос и маячили перед глазами. Хотелось снять капюшон, чтобы слышать лучше, — разница, оказывается, существенна. Вновь зажав кинжал в зубах, я освободила правую руку и, вытянув ее вперед для равновесия, продолжила красться. Последний метр преодолела рывком, прижалась к стволу дерева и осмотрелась перед собой. Шум исходил у меня за спиной. Я перебежала за другое дерево и осторожно выглянула. Листва не позволяла увидеть источник шума. Я скривилась от ноющей боли во всем теле, но снова отогнала мысли о ней.

Что-то точно мелькнуло в кустах папоротника!

Я склонилась к земле и тихо двинулась вперед. Нашла!

Подбиралась незаметно, держась самых темных участков заброшенного парка, но это не помогло. Шелест листьев, хруст веток и топот сопровождали уходящую добычу. Сбегает? Не даст отпор?! Я помчалась следом, но лишь вступив в холодную воду, остановилась. Осмотрелась и юркнула обратно в тень. А если ведет в ловушку?

Низину сложно было назвать болотом, но тем не менее вода разливалась на долгие сотни метров вокруг. Самые глубокие участки достигали колена, жижа неприятно втягивала ступни, однако тут никто, никогда не умирал, утонув в грязи.

Силуэт под деревом на небольшой возвышенности я рассмотрела не сразу. Он прятался и крутил головой, видимо, внимательно прислушиваясь. Сидел так, словно обнимал себя за колени. Странность… или ухищрение? Всплески сопровождали каждый мой шаг, который приходилось отвоевывать у вязкого дна. Но я старалась идти как можно тише. Кралась так, чтобы он не мог меня заметить. Выбралась на крохотный островок, сразу проваливаясь по щиколотку в мох. Запах тины буквально пропитал все вокруг, казалось, забил ноздри и успел въесться в носоглотку. Из-за него язык будто сводило легкой горечью гнили. Зато добыча была близка…

Я выскочила из-за дерева и обомлела, глядя в огромные черные глаза мини-кенгуру с аккуратными ушками. Занесенный кинжал едва не выпал из руки. Животинка фыркнула, топнула лапой, тихо пискнув, сорвалась с места дальше.

Ноги пронзила острая боль. Я втянула воздух сквозь зубы, попыталась обернуться, но не успела. Запястье перехватили и вывернули — кинжал не удержала. Второй удар снова пришелся по ногам. Я упала, разбивая колено, роняя второй кинжал. Он плюхнулся прямо в воду, но гораздо ближе чем первый.

Главное бить и бороться до последнего! Взбрыкнула, попадая пяткой по мягкому — позади раздалось шипение.

Я не оборачивалась, поползла по земле. Соскользнула с островка и съехала на животе по пологому склону. Упала прямо в воду, хлебнув омерзительной жидкости. Рвотный рефлекс удалось подавить. Но в тот же миг красная вспышка ослепила. Боль от неудачно поставленного запястья в долю секунды добралась до локтя. Я только успела немного глотнуть воздуха, как рука согнулась, и я ушла с головой под воду. Попыталась выбраться, но наткнулась пальцами среди ила на кинжал. Потянулась к нему, но ворот куртки врезался в горло. Жгуче впился, выдавливая мой болезненый рык. Меня отшвырнули, как котенка. Упав на землю, я легла на бок.

— Поздно! — выкрикнул Роми, опрокидывая меня обратно.

Его колено тяжестью легло на мою грудную клетку, не позволяя ни вдохнуть, ни откашляться. Острие дротика неприятно укололо шею.

— Ты умерла, — добавил он, наконец-то, отпуская.

Я мгновенно повернулась на бок и перестала бороться. Будто тухлой глины наелась. Пока меня полоскало, Роми сидел под деревом и ждал. Когда стало легче, я поднялась и молча приступила к поиску оружия. Вольный наблюдал за мной, и что меня особенно радовало — наблюдал молча. Обычно он не упускал возможности съязвить, поиздеваться и даже усугубить мое состояние, но в последние дни его отношение ко мне менялось.