Кэтрин поискала глазами Дженни, но не успела разглядеть в толпе подругу, не желая заставлять миссис Дримлейн ждать чай слишком долго. На обратном пути ей и без того пришлось обойти бальную залу по узкому заднему коридору, чтобы не показываться гостям с тяжелым подносом.

По лестнице девушка поднималась медленно, ее руки дрожали от веса чайных приборов и тарелочек, которые она щедро наполнила пирожками и пирожными, так что каждый ее шаг сопровождался звоном подпрыгивающих на блюдцах ложечек. Пришла пора как следует подкрепиться перед тем, как она поведает миссис Дримлейн о событиях сегодняшнего вечера.

В коридоре наверху никого не было, лампы светили тускло, мистер Лофтли старался экономить на освещении по ночам. Те из постояльцев, кто по разным причинам не собирался на бал, должно быть, ждали его окончания в своих комнатах, ворча и жалуясь на шум. Впрочем, не совсем так – Кэтрин уже подходила к «Залу фей», когда дальше по коридору быстро промелькнула чья-то фигура и захлопнулась какая-то дверь. Кто-то из гостей слишком устал и не дождался ужина.

Кэтрин же думала только о том, как бы побыстрее усесться в уютное кресло и взять с подноса пирожное с воздушным розовым кремом. Ей пришлось перехватить поднос одной рукой и прижать его к стене, чтобы открыть дверь в «Зал фей».

– Вот и я, надеюсь, я не задержалась дольше, чем обещала! – преувеличенно бодрым голосом заявила она, чтобы замаскировать усталость.

Миссис Дримлейн уже сидела в кресле перед незажженным камином, и Кэтрин сделала целых три шага вглубь комнаты, прежде чем поняла, что откинувшаяся на спинку фигура не принадлежит старой даме.

Лампы в комнате горели ярче, чем в коридоре, но кресло миссис Дримлейн стояло так, чтобы свет не падал на лицо старушке – вольная или невольная дань былому кокетству.

– Дженни? – Кэти почти приблизилась к креслу, когда узнала подругу. – Как ты здесь оказалась? Просыпайся, дорогая, сейчас сюда придет миссис Дримлейн. Ей не понравится, что ты уселась в ее кресло! Но ты можешь выпить с нами чая, здесь есть другие…

Она еще продолжала говорить, когда грохот выпавшего из дрожащих рук подноса заглушил ее слова. О, да, это Дженни Морвейн сидела в старом полосатом кресле, но ее головка неестественно запрокинулась, лицо исказилось и полиловело, а глаза закатились, что в целом представляло собой неописуемо ужасное зрелище. Во всяком случае, для Кэтрин, разум которой не мог тотчас же дать объяснение этой картине. Случилось что-то страшное, вот что Кэти пока смогла осознать. И тогда она завизжала, не замечая, что горячий чай намочил ее подол, а пирожки и пирожные разлетелись во все стороны, запачкав кремом ковер, столик и нарядное розовое платье сидящей в кресле девушки. Мертвой девушки.

– Ах, дитя, что случилось? Ты опрокинула поднос? – неуверенные торопливые шаги за спиной заставили Кэтрин прервать отчаянный визг и резко обернуться. Миссис Дримлейн спешила к ней, недоуменно щуря глаза за стеклами очков.

– Милостивый боже! – старческий разум, который принято считать медлительным, осмыслил случившееся куда быстрее, чем растерянно заметавшееся сознание семнадцатилетней девушки. – Бедняжку убили! Это ведь твоя подружка, не так ли?

– Да, это Дженни, – слабый голосок Кэтрин был едва слышен теперь, после оглушительного визга. – Она… умерла?

– В этом нет никаких сомнений, – с грустью и быстро растущей яростью в голосе откликнулась миссис Дримлейн. – Какой-то негодяй, настоящее чудовище, задушил несчастную девушку. И мы не должны терять время, стоя тут в оцепенении, когда его необходимо поскорее отыскать. Ступай вниз, наверняка судья Хоуксли и констебль Грейтон еще не отправились по домам. Зови их сюда, да поживее! Но не кричи так, ради бога, иначе ты переполошишь весь город. Беги, девочка, беги!

От этого окрика Кэти немного пришла в себя. В самом деле, требовательный тон и понятные указания – именно то, что нужно, чтобы молодая девушка не впала в истерику. Подхватив мокрые юбки, она развернулась и уже было ринулась к двери, но тотчас снова обернулась.

– А… как же вы? Может быть, я провожу вас в вашу комнату? – Кэтрин внезапно подумалось, что старушка должна испытывать еще больший ужас, нежели она сама.

– Меня не напугаешь видом покойницы, – мрачно покачала головой миссис Дримлейн. – Ступай же, а я побуду здесь и прогоню всякого, кто войдет в эту комнату прежде судьи и констебля.

В уверенности миссис Дримлейн в том, что она знает, что делает, Кэтрин почерпнула силы и для себя. Во всяком случае, она не скатилась с лестницы и не споткнулась о порог бальной залы.

Не обращая внимания на удивленные взгляды тех из дам, кто успел заметить ее мокрое платье в пятнах заварного крема, Кэтрин успела схватить за рукав судью Хоуксли до того, как он перешагнул порог «Зала герцогини», где уже успели убрать следы ярмарочной суеты и накрыть столы к ужину.

– Сэр! – дрожащий голосок девушки судья едва бы расслышал, но ощутил, как что-то удерживает его руку.

– Что такое, мисс?.. – Кэтрин частенько видела судью в ресторане «Охотников и свиньи», но он совсем не обязан был помнить, как зовут племянницу миссис Лофтли.

– Сэр, случилось убийство! – она не попыталась сообщить свою кошмарную новость в более подобающих выражениях. – Мою подругу, Дженни Морвейн, убили там, наверху…

Едва она сама произнесла эти слова вслух, реальность надавила на нее всей своей массой, заставив Кэтрин подавиться.

– Что-о? – судья уже готов был возмутиться нелепой шуткой, до каких такая охотница нынешняя молодежь, если бы не неподдельный ужас, ясно читающийся на лице девушки, и глаза, быстро наполняющиеся слезами. Судья Хоуксли быстро огляделся и громко позвал: – Грейтон, подойдите-ка сюда, у этой молодой леди есть сообщение для вас!

Гости, уже вошедшие в зал, обернулись на этот возглас, а двигавшиеся позади судьи замедлили шаг, исполненные любопытства. Неужели у кого-то из дам на балу украли драгоценности? Или похищены сборы от продажи ярмарочных безделушек?

Судья и сам понял, что допустил оплошность. Несмотря на почтенный возраст, теперь уже он ловко ухватил Кэти под локоть и отвел в сторону, вглубь холла. Главный констебль Грейтон, высокий мужчина лет пятидесяти с загорелым лицом рыбака, уже спешил к ним сквозь толпу.

– Что произошло, мисс Хаддон? – в отличие от судьи, он знал, кто такая Кэтрин, – супруга Грейтона состояла в благотворительном комитете, и Кэти вместе со своей тетушкой несколько раз бывала в его доме.

– Дженни… мою подругу… задушили в комнате наверху, – задыхаясь от невыплаканных еще слез, сумела выговорить Кэтрин.

– Задушили? – резко переспросил Грейтон. – Идемте!

Он быстро направился к лестнице, не заботясь, успевают ли за ним мисс Хаддон и судья Хоуксли. Кэтрин пришлось вновь неприлично подобрать юбки, чтобы догнать констебля с его широким шагом. Судья не отставал, демонстрируя отменное здоровье спортсмена-охотника даже во время подъема по лестнице.