– А когда убили Артмана?

– Часа полтора-два назад.

– Проверьте, где была в это время его женушка, – уверенносказала она. – Не удивлюсь, если вы обнаружите, что это сделала именно она.

– Вам что-нибудь известно? – спросил Мейсон.

– Абсолютно ничего.

– Когда вы легли спать?

– Около пяти утра.

– Вы живете одна?

– Разве не видно?

– Когда я позвонил, вы спали?

– Да.

– С пяти утра?

– Ну да.

– Где вы находились около десяти утра?

– Здесь, спала на этой самой подушке. А что? Кто-тособирается повесить на меня это убийство?

– Когда закрывается «Золотой гусь»?

– Примерно в два ночи.

– А где вы находились между двумя ночи и пятью утра?

Она покачала головой:

– Это вас не касается. Тут замешан другой человек. Я нелюблю лицемерить и рассказываю все как есть, когда дело касается лично меня. Нокогда речь идет не только обо мне – это другое дело.

– Вы были не одна?

– Нет, – насмешливо ответила она. – Я была не одна. У меняхватает достоинств, за которые мне неплохо платят. У меня их даже больше, чеммне это оплачивают. Я живу как хочу, и никто не имеет права вмешиваться в моюжизнь.

– Давайте все-таки внесем некоторую ясность, – предложилМейсон.

– Я полагала, мы это уже сделали.

– Сегодня, около десяти тридцати утра, не вы ли находились взапертой спальне в доме Артмана Д. Фарго по адресу 2281, Ливингдон-Драйв?

– Нет, не я.

– А где вы были?

– Здесь.

– Вы водите машину?

– Разумеется, вожу.

– И это не вы вывели «Кадиллак» Артмана Фарго из гаражаоколо двух часов назад, а потом…

– Не говорите ерунды!

– Это были не вы?

– Нет.

– Что вам известно о миссис Фарго?

– Никогда не была с ней знакома. Но видела ее в «Золотомгусе». Он был с ней вчера вечером.

– Что вы о ней знаете?

– Не думаю, что стоит вдаваться в это, если только… еслитолько это не правда, что Артмана убили.

– Это сущая правда.

– Почему я должна вам верить?

– Скоро вы в этом убедитесь. Если только я не слишкомпреувеличиваю мыслительные способности лейтенанта Трэгга из отдела порасследованию убийств, то скоро вас будут допрашивать с пристрастием.

– Меня это не волнует, – отрезала она. – Я взрослая, белая,свободная женщина и сама отвечаю за свои поступки.

– Так что там насчет его жены?

– Если Артман мертв, мистер Мейсон, то его убила Мирт.

– Какая Мирт?

– Миртл, его жена.

– Похоже, вы в этом не сомневаетесь.

– Да.

– Поделитесь со мной, что внушает вам такую уверенность?

– Она очень тщеславная особа. Артман ее не устраивал. Ейтребовался другой муж, с более высоким положением.

– Какой другой?

Она покачала головой:

– Миртл очень скрытная.

– Думаете, у нее кто-то есть?

– Уверена.

– Что заставляет вас так думать?

– Много чего.

– Но вы понятия не имеете, кто он?

– Ни малейшего. Мне кажется, Артман тоже не знал.

– Давайте перестанем ходить вокруг да около. У меня естьоснования подозревать, что в запертой спальне второго этажа в доме Фаргосегодня утром находились именно вы. У меня есть основания считать, что это вынеслись сломя голову в «Кадиллаке» по городу, пытаясь стряхнуть с хвостапреследователя. Я полагаю, что вы бросили машину в таком месте, где, как высчитаете, ее никак не соотнесут с вами. У меня есть причины считать, что вбагажнике машины может быть обнаружен труп Миртл Фарго. Но это всего лишь предположения,писанные, так сказать, вилами по воде. Возможно, вы имеете отношение к убийствуМиртл Фарго, а может быть, ничего о нем не знаете. Вы будете говорить?

– Я вообще ни о чем больше не буду говорить. Такого игрока,как вы, не обыграть. Я старалась играть по правилам, но вся беда в том, что вызнаете, какая масть козырная, а я нет.

– Когда полиция обнаружит машину, – сказал Мейсон, – онанайдет на рулевом колесе отпечатки ваших пальцев.

– Откуда такая уверенность?

– Потому что полиция уже взялась за поиски женщины,причастной к этому убийству.

– То есть меня?

– Да, вас. И они обшарят всю машину в поисках отпечатковпальцев.

– Вот и прекрасно.

– И, – продолжил Мейсон, – если это вы убили Артмана Фарго,то было бы куда правильнее сделать признание, что вы сделали это в целяхсамозащиты, когда узнали об убийстве его жены, чем пытаться увиливать и в концеконцов оказаться обвиненной в преднамеренном убийстве. Мне не хотелось бывыступать в роли вашего адвоката, и я не в том положении, чтобы давать вамсоветы – я и не даю их вам как адвокат, – но вам стоит подумать над тем, что ясказал. Этого требует простой здравый смысл.

Она соскользнула на край кровати, ее халат задрался, имелькнувшие белые ноги на фоне темной подкладки показали, что под халатом у нееничего нет. Потом она встала на ноги, оправила халат и сказала:

– Взгляните на меня, Мейсон.

– Гляжу.

– Вы, наверное, думаете, что на мне клейма ставить негде ичто я всего повидала. А поскольку я работаю в ночном клубе, то вы, видимо,считаете, что я законченная авантюристка. Валяйте, думайте что угодно.

Мне двадцать семь лет, и я действительно повидала всякое. Ия не знала мужчины, который подошел бы ко мне без задней мысли. Все старалисьменя обвести вокруг пальца. Сколько раз я думала: «А почему бы и нет, Селинда?Давай не теряйся, подумай о себе». Но меня всегда что-то удерживало. Я всегдастаралась играть честно. Мне нравился Артман Фарго. И если он и вправду мертв,то для меня это сильный удар, но я переживу. Мне уже многое приходилосьпереживать. Не раз, когда мне казалось, будто я твердо стою на ногах, у менявыбивали из-под них почву. После того как вы уедете, я сяду и буду реветь, и,когда мне надо будет вечером идти на работу, я буду черт знает на кого похожа.Ну а пока я не вешаю нос и не распускаю нюни перед вами.