– С вами кто-то еще?

– Да, еще один агент.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Берите эти два билета. Садитесьв автобус. Перепишите фамилии и адреса всех пассажиров. Будьте тактичны и…

– Само собой, – отозвался детектив, – это моя работа. Мы всепонимаем, мистер Мейсон.

– Отлично. Перепишите фамилии и адреса, – повторил Мейсон. –И в первую очередь тех пассажиров, которые разговаривали с молодой женщиной,которую мы вам покажем.

– А вот и пассажиры, – объявил детектив.

– Отведите меня к миссис Ингрем, – велел Мейсон.

Мейсона подвели к женщине лет пятидесяти, с тонкогубым ртом,которая выглядела крайне обеспокоенной.

– Так это вы и есть мистер Мейсон, – начала она. – Я ничегоне понимаю в том, что здесь происходит. Мне сказали, что вы адвокат, причемодин из лучших. Надеюсь, вы знаете, что делаете. Моя дочь, мистер Мейсон,хорошая девочка, очень хорошая. Помните об этом. Она не может быть ни во чтозамешана. Я не знаю, из-за чего такой переполох, надеюсь, что вам виднее. Норазве можно вот так хватать меня и тащить бог знает куда…

Мейсон с трудом перебил ее:

– Мы не вполне уверены, что ваша дочь едет этим автобусом.

– Конечно, этим, каким же еще? Она сама мне это сказала.

– Произошли некоторые непонятные и совершенно неожиданныесобытия, миссис Ингрем. И не исключено, что ваша дочь…

– Мама, что ты здесь делаешь?

Миссис Ингрем повернулась. Ее глаза словно оттаяли, однакоее рот остался поджатым.

– Ах, Миртл, ты меня так напугала! Ты…

– Я напугала! Это ты напугала меня! Что ты тут делаешь?

– Ну нет, не взваливай все на меня, – заявила миссис Ингрем.– Это мистер Мейсон, а это мисс Стрит, его секретарь.

Миртл Фарго перевела взгляд на Мейсона. Ее лицо побледнело,глаза расширились и округлились.

– Мистер Мейсон! – произнесла она голосом, походившим скореена испуганный шепот.

– Вы знаете меня в лицо, миссис Фарго? – спросил Мейсон.

– Да, я… мне вас показывали. Но что вы здесь делаете?

– У нас нет времени на объяснения. Дело приняло серьезныйоборот. На каком месте вы сидели в автобусе?

– Э… дайте вспомнить – второе спереди, в левом ряду.

– У окна или у прохода?

– У окна.

– А вы помните, кто сидел рядом?

– Очень приятная женщина. Она…

– Она вышла?

– Нет.

– Где она села?

– Ну… я точно не знаю, где-то в долине.

– Но она была в автобусе, когда вы садились в него вЛос-Анджелесе?

– Боже, я не помню. Я совсем недавно обратила на неевнимание.

– А здесь вы ее не видите? – спросил Мейсон.

– А, да. Вон она – стоит у газетного киоска.

Раздался голос диктора:

«Рейс номер 320 отбывает в Сакраменто. Пассажиров просятзанять свои места».

– Что здесь все-таки происходит? – спросила миссис Фарго. –Мама, ты можешь поехать со мной? Ты можешь…

– Вы поедете вместе со мной, – перебил ее Мейсон. – Мынаймем машину. Мы прибудем в Сакраменто раньше автобуса, чтобы опроситькое-кого из пассажиров.

Пассажиры сели в автобус. Сквозь окна Мейсон мог видетьдетектива и его помощника, которые передвигались по автобусу и спредупредительной улыбкой обращались к пассажирам, записывая их фамилии иадреса.

– Ну а теперь, – потребовала Миртл Фарго, – не могли бы вымне объяснить, что происходит?

– Да, я тоже хочу это знать, – вмешалась миссис Ингрем. –Меня так напугали, куда-то повезли чуть ли не силой… я совершенно сбита столку. Едва успела собраться. Никогда в жизни так не спешила. Хватают, волокут…Миртл, ради бога, во что ты впуталась?

– Ни во что, мама.

– Видимо, некоторые вопросы нам придется отложить на потом,– заявил Мейсон.

– Глупости, мистер Мейсон! Мне нечего скрывать от матери.

– Вы говорили, что вам меня показали? – спросил Мейсон.

– Да.

– Где?

– В ночном клубе. Дайте вспомнить, это было… Да, это быловсего лишь вчера вечером! С вами была еще мисс Стрит. Верно, мисс Стрит?

– Но сначала вы собирались вылететь сегодня утром самолетом,миссис Фарго?

– Самолетом?!

– Да.

– Боже мой, конечно нет! Мое время не столь дорого. К томуже мне нравится ездить автобусом. Встречаешь много интересных…

– А вы случайно не говорили мужу, что собираетесь лететьсамолетом?

– Нет.

– И он не отвозил вас сегодня утром в аэропорт?

– Да нет же. Чушь какая-то! В такую рань? Да он ни за что насвете не поднимется так рано! Я тихонько встала, наспех позавтракала, поймалана улице такси и успела как раз к отходу автобуса на восемь сорок пять.

– Но ваш муж сказал мне, что он сам отвез вас в аэропорт.

– Артман Фарго сказал вам, что отвез меня в аэропорт?

– Именно так.

– И когда же он вам это сказал?

– Примерно в девять утра.

Она покачала головой:

– Он, наверное, пошутил. Он знал, что я собиралась ехатьавтобусом. Я всегда так езжу, правда, мама?

– Ну да. Почти всегда. Хотя тот раз ты прилетела самолетоми…

– И всю дорогу меня тошнило. После этого я решила, что лечув последний раз. С тех пор я всегда езжу автобусами «Грейхаунд» и очень имидовольна.

– Да, все это так, но, ради бога, скажи мне, из-за чего весьэтот переполох? Я уже далеко не девочка, чтобы меня хватать и тащить бог знаеткуда…

– Миссис Фарго, – сказал Мейсон. – давайте определимся. Еслисочтете нужным, вы имеете право не говорить мне больше ничего, но ведь это вывчера вечером звонили мне из аптеки на углу Венс-авеню и проспекта Крамера?

Она медленно покачала головой и, немного помедлив, спросила:

– А какое это имеет отношение к делу?

– Не лгите мне, – с нетерпением сказал Мейсон. – Делослишком серьезное.