– Хочешь сказать, что за всем этим стояли Мастера? – спросил, не скрывая скепсиса, Шарков.

– Не знаю. – Карцев дурашливо вытаращил глаза и пожал плечами. – Но почему бы и нет?

– Потому, – припомнил Шарков школьный курс истории, – что у всех этих событий имелись свои исторические предпосылки.

– Разумеется, есть сотни разных способов объяснить то, чему к настоящему времени и свидетелей не осталось. Взгляды на те или иные события зачастую кардинально меняются в зависимости от точки зрения исследователя. Мастера, стоящие за кулисами тех или иных значительных событий, меняющих ход истории, ничем не хуже теории Мирового правительства или масонского заговора.

– Все это конспирология.

– Разумеется, друг мой, – меланхолично качнул головой Карцев. – Разумеется. До тех пор пока теория не становится реальностью. И у нас с тобой есть замечательный, уникальный шанс увидеть, как все происходит на самом деле.

«Он спятил, – глядя на человека в драном медицинском халате, с всклокоченными волосами и щетиной на лице, подумал Шарков. – Или же Мастер неудачно поковырялся у него в мозгах».

При мысли об этом Шаркову сделалось не по себе. Интересно, чувствует ли что-нибудь человек, когда чуждый разум проникает к нему в мозг и начинает что-то там менять? Даже думать об этом жутко. И, что совсем прискорбно, от этого не существует защиты.

– Как близко должен находиться к человеку Мастер, чтобы забраться к нему в мозг? – спросил Шарков.

– Понятия не имею, – безразлично пожал плечами Карцев. – Мне кажется, Мастер и сам до конца еще не знает всех своих возможностей. А почему тебя это интересует?

– Думаю, как себя обезопасить.

Карцев рассмеялся и покачал опущенной головой:

– Пустая затея. Нас уже ничто не может спасти. Даже всеобщее просветление и покаяние. – Карцев протянул руку, взял бутылку и слил то, что в ней оставалось, себе в бокал. Набралась от силы половина. – Знаешь, почему я все еще здесь? – спросил он. И сам же ответил: – Мне просто интересно увидеть, чем все это закончится!

Виктор показал Шаркову пустую бутылку.

– Еще принесешь?

Тим думал совсем не о том, когда из уст Димона прозвучало вожделенное слово «разведка». Тим представлял себе секретную операцию, вылазку в тыл врага, дерзкое проникновение в штаб противника с целью похищения важных документов… Он все это мог сделать. И он не боялся опасности. Он был рожден для того, чтобы водить противника за нос, показывая ему кукиш всякий раз, когда тому казалось, что он начинает что-то понимать. Едва став воплощенным альтером, Тим принялся учиться бегать по лезвию бритвы. И у него уже неплохо получалось. Он был в этом уверен.

Но, вместо того чтобы поручить ему какое-нибудь серьезное дело, Димон отправил Тима на разведку в соседнюю деревню.

В деревню, Тим!

Да еще дал ему в напарники Игната Зеленко. Который был всего-то на пять лет старше Тима, но при этом строил из себя командира. Вроде как он опытный боец, побывавший в таких передрягах, какие Тиму и не снились. А когда Тим просил его рассказать о своих подвигах, Игнат делал вид, что все это такая великая тайна, о которой даже с самим собой говорить нельзя.

Все воплощенные из команды Димона почему-то звали Игната Лукой. Поэтому и Тим стал его так называть: он ведь теперь тоже был членом команды. Игнат возражать не стал. Но, когда Тим поинтересовался, почему его зовут Лукой, неожиданно взбеленился и посоветовал Тиму не совать нос не в свои дела. Тиму такой разговор не понравился. Но он смолчал, решив, что у него еще будет время выяснить отношения с Лукой. Тим полагал, что разведка в деревне была проверкой, которую решил устроить ему Димон. И, чтобы пройти ее, он должен был делать все, что ему велели.

В деревню Тим с Игнатом отправлялись во второй половине дня. Посещение занятий в поселковой школе было свободным, и Тим ходил лишь на те уроки, которые ему были интересны и которые советовал не пропускать его наставник. От работы по дому отец Тима освободил после того, как поговорил с Соломоном. Димон все точно рассчитал. Он сам сначала переговорил с Соломоном, после чего тот уже объяснил ситуацию Юфтану Аддамсу.

Поначалу Юфтану вся эта затея не понравилась. Ну то есть абсолютно не понравилась. Он сказал, что парень должен работать по дому, за скотиной ходить, а не в шпионов играть. В ответ Соломон предложил ему взглянуть на ситуацию с другой стороны. Тим вырос и, как всякий молодой человек, ищет свой путь в жизни, а заодно и применение своим способностям. А способности у него – те еще! Такие, что многие позавидуют. Дома он никакого применения им не найдет. Ну, в самом деле, не от коров же ему прятаться! А ежели ему все запрещать, так в конце концов он сам учудит что-нибудь такое, что все будут не рады. Так пусть лучше развивает свои способности под контролем взрослого, ответственного наставника. Такого, как Димон. Патрулирование окрестностей поселка – дело нужное. И в то же время не таящее в себе никакой опасности. Ну, подумаешь, пара ребят прогуливается. Кто станет обращать на них внимание?

Соломон фактически своими словами пересказал то, что накануне говорил ему Димон. На Юфтана его речь возымела требуемое действие. Если бы то же самое сказал ему Димон, Юфтан, пожалуй, только недоверчиво усмехнулся в ответ. Выслушав же Соломона, он согласно кивнул.

Кроме того, у Димона была еще одна, более чем веская причина, чтобы не вести разговор с Юфтаном лично. Юфтан был очень сильный телепат. Пожалуй, самый сильный из всех, с кем приходилось встречаться Димону. И Димон точно знал, что не сумел бы утаить от Юфтана свою истинную цель, о которой он пока что никому не рассказывал. На всякий случай, чтобы случайно где-нибудь не выплыло. В поселке ведь полно альтеров, в той или иной степени владеющих телепатией. Разумеется, пользоваться телепатией без согласия собеседника было не принято. Более того, это считалось неприличным. Но в жизни ведь всякое случается. Верно?

Игната с Тимом интересовала не столько сама деревня, сколько магазины, кафе, шашлычные и автомастерские, выставленные по другую сторону автострады. Именно там можно было встретить незнакомых людей и узнать, что они здесь делают, к кому приехали и чем интересуются. Те, кто приезжал на автобусе, как правило, были либо деревенские, либо жителями расположенных неподалеку дачных участков. Дорогие импортные машины, сияющие глянцевым покрытием, с тонированными стеклами, сразу сворачивали на дорогу, ведущую к новому коттеджному поселку. Если же на обочине тормозила подержанная легковая машина, из которой выходили несколько неброско одетых людей среднего возраста, – это были клиенты парней.

Ежели гости направлялись в магазин, за дело брался Игнат. Он крутился между прилавками и стеллажами, брал в руки товары, осматривал их с разных сторон, внимательно изучал ценники, всем своим видом показывая, что точно знает, что ему нужно, вот только никак не может выбрать вещицу, соответствующую оптимальному соотношению цены и качества. При этом он внимательно слушал, о чем разговаривали чужаки и, самое главное, что они спрашивали у местных. Если приехавшие разделялись на две группы и шли в разные стороны, тут уже и Тим подключался к делу. Ну а кафе и шашлычная – это были исключительно его вотчины.