никаких серьезных повреждений, сердце здоровое, как у спортсмена, причина смерти неясна. На всякий случай отправил образцы тканей жертвы на токсикологическую экспертизу – это чтобы выяснить, нет ли в организме какого-то яда…

– Да знаю я, что это такое! – отмахнулась Надежда. – Не настолько уж я безграмотная!

– Да, так вот, отправил он образцы на экспертизу – а они по дороге пропали. Хотел еще раз послать – а его начальник вызвал и говорит: ты чем это занимаешься? У тебя жертва ДТП – а ты ее на токсикологию проверяешь! Тебе что – делать нечего? Так мы тебе можем работы добавить, у нас с этим проблем нет!

Эксперт начальнику отвечает, мол, странная какая-то смерть, без видимых причин. Сердце здоровое и так далее. А начальник ему на это – мало ты, что ли, странных смертей видал? Занимайся своими собственными делами, а в это дело лучше не суйся, если не хочешь огрести большие неприятности!

Поговорили мы с этим экспертом – и решили, что дело тут нечистое и как бы нас с ним потом не сделали крайними. И на всякий случай решили подстраховаться: сняли копии с его отчета о вскрытии и с того протокола, который я на месте аварии составил.

И спрятал я эти копии на работе, в укромном местечке – у меня в кабинете тайничок был, за батареей кирпич из стены вынутый, я там, честно признаться, бутылку прятал, чтобы после разговора с начальством расслабиться. Ну, и вообще.

Мы никого шантажировать не собирались, а так, для страховки эти документы спрятали. Чтобы прикрыться ими, если что случится или захочет нас кто-то подставить.

– Понятно, – проговорила Надежда, чтобы показать Фалалееву свой интерес.

– Короче, дело то закрыли за отсутствием состава преступления и отправили все материалы в архив. А через некоторое время понадобилось мне какие-то бумаги в архиве посмотреть. Пошел я в архив, а там те бумаги, что мне нужны, как раз рядом лежали с тем ящиком, где должно быть то дело про ДТП. Я из чистого любопытства заглянул в ящик – а там ничего нет, даже папка с делом пропала!

Ну, думаю, дело, конечно, странное, но меня оно не касается: как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. Раз нет этого дела – значит так надо. И тоже про него забыл.

А только все равно дела у меня на службе пошли неважно. Видно, начальство на меня затаило зло за излишнее любопытство и стало ко мне по каждому поводу вязаться. Опоздаю на работу на полчаса – мне выговор, выпью кружку пива – мне нарекание… другому бы все сошло – а мне всякое лыко в строку… ну, надо признаться, я тут тоже слабину дал, запил, неделю на работу вообще не ходил – от меня как раз тогда жена ушла, ну, меня и вышибли за систематическое нарушение дисциплины.

Само собой, когда меня с работы выгнали, я и не вспомнил про те копии документов, которые в тайнике за батареей спрятал. Не до того мне было.

И пошли у меня дела все хуже и хуже.

Сперва пристроился по знакомству в частную охранную фирму, вроде даже денег побольше платили. И вообще понравилась мне эта работа. Как сейчас говорят – сторож с бейджем – уже охранник, а если в костюме – так секьюрити. Ну, вот я и ходил в костюме и с бейджем, ничего не делал, за это хорошие деньги получал и думал, что всегда так будет. Только однажды нарвался…

Охранял я одну фирму, которая дорогими машинами торговала. Работа непыльная, по большей части ночная – сидишь перед мониторами, кофеек попиваешь, чтобы спать не хотелось. И вдруг в два часа ночи сработала сигнализация. Смотрю на монитор – нагло вламывается в охраняемое помещение какой-то молодой козел с шикарной девицей под мышкой и садится в дорогущий «Ягуар»…

Я, понятное дело, побежал на место преступления и попытался этого козла задержать. А он меня послал в известном направлении и уже двигатель у «Ягуара» заводит. Ну, я же – бывший мент, у меня старые привычки остались, да тут еще характер взыграл, так что, само собой, залепил ему в лоб, и еще в пару чувствительных мест, и провел задержание в грубой форме. В итоге сломал ему два ребра и руку вывихнул. А козел этот оказался сыночком хозяина фирмы. Надрался в каком-то клубе, еще и кокаина нанюхался, подцепил девицу и решил наведаться в папочкину фирму, на машине покататься…

В общем, хоть и по знакомству меня в то охранное предприятие взяли, а вышибли в пять минут, без всяких рекомендаций, и никакое знакомство не помогло. Так что после этого ни в одно приличное место я и сунуться не мог.

Ну, перешел я из секьюрити в охранники, то есть еще с бейджем, но уже без костюма, и с большим трудом пристроился в круглосуточный продуктовый магазин.

Какое-то время все было благополучно, а потом началось такое странное явление. Приходит в магазин женщина, вроде обычная – а выходит беременная на последнем месяце. Я первый раз не врубился, второй раз не врубился, а потом мне хозяин говорит, что у него продукты в мое дежурство стали пропадать. Ну, тут я и сообразил, что это липовая беременная под одеждой их выносит.

На следующий день только заступил я на смену – смотрю, выходит из магазина беременная с огромным животом. Зашла, видно, еще до моего прихода и отоварилась…

Ну, я к ней подскочил, за живот схватил – выкладывай, говорю, все, что натырила!

Она завизжала, на пол повалилась, народ набежал, еле меня оттащили…

И оказалось, что она и правда была беременная, и еще повезло мне, что не родила с перепугу. И еще мне, как всегда, повезло – оказалась эта женщина невесткой какого-то депутата. Не из самых главных, но все-таки имел в городе некоторое влияние. Так что вышибли меня и из магазина. И уже никуда больше охранником не брали – пошли слухи о моем никудышном характере.

И стали мои дела совсем плохи.

Бывшая жена из квартиры меня к тому времени давно уже выжила, и я комнату снимал у одной старушки на Лиговке. Недорого, но все равно каждый месяц платить надо. На еду, опять же, и выпить иногда тоже хочется от всех этих неприятностей.

– Ну, уж не без этого! – ехидно вставила Надежда Николаевна.

Фалалеев сделал вид, что не расслышал ее реплику, и продолжил:

– В общем, крутился-крутился, искал работу, месяц искал, два – и не нашел ничего. С трудом через одного бывшего уголовника пристроился сторожить гаражи в Ульянке. Платили тут вовсе гроши, но мужики иногда выпить наливали. У меня в сторожке всегда стаканы были, чтобы культурно выпивать, а они за это со мной делились.

– Не пора ли перейти к делу? – прервала Фалалеева Надежда, которой надоело слушать жалобы бывшего мента.

– Так я уже к нему и подхожу! Сижу я как-то возле своих гаражей, слушаю по радио трансляцию футбольного матча Аргентина – Ямайка. И тут подъезжает ко мне дорогая машина, и выглядывает из нее незнакомый человек.

– Вы, – говорит, – Гавриил Фалалеев?

– Ну, – отвечаю, – допустим, я его заменяю. А какое у вас к гражданину Фалалееву дело?

Потому я так ему отвечаю, что давно уже от незнакомых