– Хорошей дороги, – тихо подаю голос и перевожу всё внимание на себя. Зря, ой как зря я это сделала.

– Так, Алексия Фестер, ты сожжёшь список Морган и больше ничего не будешь делать. Слышала меня? У тебя есть деньги, нужные телефоны и адреса, если что-то произойдёт. Я оставил их на холодильнике. Не высовывайся. Не ищи себе приключений на задницу. Вернёмся, я сам всё улажу с Мими. Ты ясно уловила смысл моих слов? – Постоянно покачивая пальцем, наставляет меня брат, а я покрываюсь краской стыда оттого, что за всем этим, чуть не лопаясь от смеха, наблюдает наглый оборванец.

– Мне двадцать два, – зло напоминаю я.

– А я гей, и на улице светит солнце…

Ты издеваешься, что ли? Ты выложи тогда уж всю правду-матку обо мне и о том, что я неудачница! Какой позор!

– Не ищи проблемы и, прошу тебя, будь хорошей девочкой. Люблю тебя, – заканчивая свою речь, брат целует меня в лоб.

– Фрэнк, пошли! – Кричит он, направляясь к такси.

– Вот только ты не начинай, а? – Издаю стон от приблизившегося ко мне Фрэнка.

– Итак, Алексия Упрямая, дам тебе очень важный совет. Никогда не слушай своего брата, он ничего хорошего не посоветует. Ищи приключения на свою задницу и в задницу, чтобы она горела от оргазма. И да, потом только расскажи, что умеет этот красавчик, – подмигивая, он указывает на уже едва сдерживающегося от смеха Дэша.

Боже, ещё хуже может что-то быть?

– Не отказывай себе ни в чём, особенно в сексе с ним. Тебе он, правда, нужен, очень нужен…

– Всё! Такси уедет без тебя!

– И позаботься о Мими, ладно? Если получится, то мы её заберём! Я так рад! Так рад, Лекс, я такой счастливый! У меня будет семья! – Чуть ли не прыгая на месте, визжит Фрэнк.

– Чёрт возьми, Франклин, ты идёшь, или я без тебя уеду?! И ты будешь спать на диване в отеле! – Орёт Макс.

– Побежал, а вы детки балуйте так, чтобы солнце позавидовало, – хлопая по плечу Дэша и затем, целуя меня в щёку, Фрэнк, возмущаясь и отчитывая брата за такую наглость, как угроза спать на неудобном диване, идёт к нему. Они скрываются в такси, и Макс открывает окно.

– Алексия, только попробуй последовать его советам!

Поднимаю руку и показываю брату средний палец, заводя его ещё сильнее. Но в своё оправдание скажу: «Я уже не могу терпеть такого стыда перед, ржущим в голос Дэшем».

– Мы тебя любим, малышка! Не отказывай ему! – Кричит Фрэнк, выглядывая вместо Макса в окно.

– Да, я вас тоже люблю, – шепчу, смотря, как такси уезжает, а Фрэнк не даёт вылезти из машины Максу, желающему прибить меня.

Бросаю раздражённый взгляд на уже ноющего от веселья парня и хватаюсь за дверь, чтобы захлопнуть её.

– Эй, стой! – Смеясь, Дэш упирается ладонью.

– Отвали.

– То есть, Макс это твой брат гей, и он женат на Фрэнке тоже гее, а ты, врушка малолетняя, заливала мне о шведской семье?

Ну, всё, это край моего терпения и унижения.

– Пошёл в задницу! – Ору я и толкаю дверь, а он не даёт этого сделать. И к слову, он намного сильнее, чем я.

– Чего ты припёрся ко мне? Я твою доску изуродую, придурок! – Упираясь ногами в пол, наваливаюсь на дверь.

– Кстати, сходить в задницу к тебе мне добро дали! – Дэш не уступает, не позволяя мне закрыть дверь.

– Даже не думай о моей заднице, извращенец, иначе я в твою запихаю что-то!

– Ну, я хотя бы не лгал о том, кто я есть, а вот ты постоянно врёшь!

– Какая тебе разница, с кем я живу и с кем трахаюсь? Отстань от меня! Задолбал!

– А, может быть, есть разница?

Дэш так мощно ударяет по двери, что я, изрыгая проклятья, лечу на спинку дивана и с визгом делаю кульбит и, подпрыгивая на подушке, оказываюсь на полу, издавая стон от боли.

– Чёрт, Лекси, ты как? – Меня за подмышки поднимают и усаживают на диван, перед глазами от боли скачут чёрные точки, а из детской слышится плач Мими. Копчик разрывается, мышцы, к чёрту, стонут, и я не догадывалась, что ещё помню занятия по физкультуре из средней школы.

– Да что ты ко мне привязался-то? Вот, молодец, разбудил малышку, – скуля, кое-как поднимаюсь и, потирая всё подряд, только бы прекратило стрелять, иду в детскую.

– Вообще-то, я волновался за тебя. Ты пропала на целых два дня, и это не похоже на тебя. Обычно, ты и минуты не можешь прожить без нового появления в моей жизни. Вот я и подумал, что ты нашла новую жертву, и решил спасти беднягу от тебя, – этот недоумок тащится за мной.

– Думать тебе нечем, курочка гриль, так что расслабься. И ты мне неинтересен. К слову, я о тебе уже забыла, – фыркая, толкаю дверь в комнату. Дэш быстро огибает меня и первым хватает Мими.

– Привет, красавица. Скучала? Я вот по тебе очень, – улыбаясь, он качает ребёнка и улюлюкает с ним.

– О, ты снова засеря, да? Ничего, сейчас вонючку твою поменяем, – добавляет он, а я ошарашенно смотрю на Дэша и поражаюсь его наглости.

– Ты совсем обалдел, что ли? – Шепчу я, наблюдая, как он укладывает Мими на пеленальный столик и открывает попеременно все ящики, в поиске чистого памперса.

– Тебе тоже не нравится, когда она ругается, да? Вот и мне, будем воспитывать её вместе, – не обращая на меня внимания, парень стягивает штанишки с ребёнка и так быстро меняет Мими памперс, словно заранее прошёл курсы, которые ему, вообще, не нужны. И я поражаюсь тому, что Мими не плачет, а с интересом слушает его и хватается за браслет, украшенный разноцветными маленькими камнями, на запястье.

– Нравится? Я тебе подарю, как только ты немного подрастёшь, – обещая, Дэш собирает всё в специальный пакет и вытягивает руку, ожидая, когда я заберу.

Но я так глубоко поражена и до сих пор унижена, что стою, как истукан, а он закатывает глаза и огибает меня вместе с Мими, исчезая из детской комнаты.

Что за чертовщина происходит? Почему этот наглый уродец здесь, да ещё и ведёт себя так, словно всё это принадлежит ему? Он сказал, что я ему нравлюсь или что-то в этом духе, типа он и дня не может без меня, раз нашёл меня? Ещё бы я ему не нравилась, я девушка видная и даже красивая. Так что всего этого стоило ожидать. Но он меня бесит и, ни капельки, ни граммулечки мне не нравится. Да-да, вообще, никак. Пресный и обычный. Я такого никогда бы не выбрала для себя, он на сто процентов разнится с тем образом, который когда-то нарисовала себе в голове. К тому же…

– Долго стоять будешь или поможешь? Не могу найти соску, – не замечаю, как Дэш возвращается и, толкая меня, укладывает Мими в кроватку.

– Она не сосёт соску, а засыпает так. Поворочается немного, поорёт и засыпает, – отмираю я, обретая голос.

– Ты хотя бы немного знаешь о младенцах? Им нужна имитация женской груди, это для них защитный кокон и понимание того, что рядом мама. Только в благоприятной среде они расслабляются и засыпают, – цокая, Дэш возвращается к тумбочке и переворачивает там всё вверх дном, а я приоткрываю рот от очередного удивления.