– Как ты? – Дела на коленях поползла к нему.

– Не приближайся.

Не знаю, мне или Деле предназначались эти резкие слова. Возможно, нам обеим. Она замерла, разрываясь между своим стремлением помочь и его гневом. Рико – гордый человек, и его только что повалила женщина и спасла оборотная. Не скоро он простит любую из нас.

Вида осторожно подошла к островитянину, и он, приняв ее помощь, встал. Дела, заметившая его сухую, но благодарную улыбку, вскочила на ноги и ринулась прочь от них через поляну.

Киго поднялся и протянул мне руку:

– Если ты в состоянии ехать дальше, нужно выступать. Чем быстрее освободим лорда Идо, тем раньше ты сможешь хоть как-то присмирить драконов.

Я кивнула и стиснула его ладонь, в глубине души прекрасно зная, что это не драконы и даже не Кинра втоптали Рико в грязь.

Это была я.

* * *

И вновь долгая ходьба чередовалась с короткими поездками верхом. Только на сей раз мы направлялись обратно к дворцу. Солли знал лес как свои пять пальцев, что помогло нам держаться подальше от любых дорог и оживленных трактов. Единственным исключением стал мост над вышедшей из берегов рекой. Мы не могли рисковать и переходить бурный поток вброд, так что воспользовались ненадежной сельской переправой из грубых досок и веревок. В полуметре под ногами гремела вода, и потребовалась вся моя выдержка, чтобы ступить на скользкий, заросший мхом мостик. Лошади тоже не слишком обрадовались: каждую пришлось манить вперед песней Солли и тащить железной рукой Рико.

Потом шли вниз по течению под зорким приглядом тяжелых муссонных туч. Густой серый простор над нами был подобен удушающему теплому одеялу, но изредка налетали порывы ледяного воздуха, охлаждая пот и обещая дожди и облегчение. Грядущий ливень подстегнул наши поиски отряда сопротивления, который, по словам Виды, расположился где-то поблизости. Она говорила, что там мы сможем укрыться от дождя и оползней. А самое главное – узнать новости об армии Сетона.

Рико тут же добровольно вызвался быть разведчиком и почти все утро шел впереди, изредка возвращаясь, дабы доложить обстановку Юсо. Лишь однажды Дела попыталась поговорить с островитянином, и его ледяная вежливость погрузила ее в мрачное молчание.

Как и раньше, я ехала за Киго, а во время долгой упорной ходьбы он учил меня мудрости Ксю-Ри. Старый император настоял, чтобы сын вызубрил Двенадцать Военных Песен, и, пока мы пробирались сквозь заросли, Киго читал их мне низким голосом, по секрету, так что нам приходилось шагать бок о бок, склонив друг к другу головы. Каждая песнь включала в себя ряд премудростей, посвященных основам ведения войны. Я поняла далеко не все, но некоторые захватили мое воображение: «Песнь о разведке» повествовала о пяти типах шпионов, а «Песнь пламени» – о пяти способах атаковать огнем. В ритмах глубокого голоса Киго я слышала коварную поступь двойных агентов и крики горящих заживо людей. С таким талантом он мог бы стать великим поэтом.

– Ты запомнила пять основных принципов из первой песни? – спросил он, завершив декламацию.

Перевалило за полдень, и мы шли вдоль реки, скрытой за плотным рядом сосен. Крутой склон горы уступил более пологому, и захудалый лес наводнили длиннохвостые фазаны. Сверчки, чья звонкая песня пронзала жару пульсирующим гулом, выпрыгивали из влажной травы, когда мы проходили мимо. К удаче, как сказали бы некоторые. Не выдержав духоты, Киго распахнул ворот туники, и я поймала себя на том, что неотрывно таращусь на его крепкую сильную шею и гладкую кожу, у основания омраченную грубыми стежками, которые удерживают золотую оправу жемчужины. Не знаю, что тому виной, Кинра или воспоминания о ласковом пламени камня, границы давно стерлись.

В нескольких шагах перед нами Тирон вел под уздцы Дзю-Лонга; боевой конь не обращал никакого внимания на птиц, выпрыгивающих из кустов им под ноги. Далеко позади Солли, Юсо и Вида вели остальных лошадей беспорядочным строем. Дела шла отдельно, глядя то на заросли, сквозь которые мы пробирались, то вновь на открытый фолиант в своих руках.

Полная решимости не разочаровывать учителя, я отыскала в памяти пять основ:

– Хуа-до, Солнце-Луна, Земля, Власть и Муштра.

При разговоре челюсть все еще болела, но хотя бы опухоль начала спадать.

– Ты учишься быстрее, чем я, – улыбнулся Киго.

– Но ты все это понимаешь, – парировала я.

Я передернула плечами под влажной тканью позаимствованного платья. В глубоком вырезе скопился пот, но я не хотела стирать его, пока император смотрит.

– Ты тоже понимаешь, – улыбнулася он.

Благодаря уверенности Киго крепла и моя, но все же я сильно сомневалась, что двух дней хватит для понимания даже самых основ мудрости Ксю-Ри. Я слишком многого не знала и могла похвастаться лишь хитростью соляного раба и инстинктами лжеца.

Когда мы проходили мимо колючего кустарника, Киго придержал передо мной ветви.

– Что такое Путь Войны? – спросил он.

– Путь Войны – это Путь Обмана. – Я покосилась на императора, и вновь маленький демон озорства потянул меня за язык. – Это я понимаю. По личному опыту.

Киго замер, улыбнувшись шире:

– Вот уж точно, лорд Эон.

Мы стояли, улыбаясь друг другу, окруженные кустами. А потом что-то изменилось, будто воздух между нами вспыхнул. Киго шагнул ближе:

– Ты уже не лорд.

Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Нет, я…

Слова испарились под его пристальным взглядом, я вздрогнула, почувствовав прикосновение его ладони к своей щеке.

Пальцы Киго пахли свежей древесной смолой, дымом и лошадью. Его кожа блестела от пота, резкий абрис бритой головы был смазан едва проклюнувшимся слоем темных волос. Меня так и тянуло дотронуться до этой мягкой щетины…

Но я видела такое же выражение в глазах Идо. И в глазах надсмотрщика. И даже в глазах мастера. Я отступила:

– Я твоя нейзо.

Хлипкий щит. Как император, он имел право взять все, что пожелает. И все же он убрал руку от моего лица. Выдох – и напряжение спало.

– Мой вестник истины, – улыбнулся Киго.

Я склонила голову. Если наши взгляды встретятся, Киго увидит трещину в моей броне. И почувствовав мою вину.

– Ты права, – произнес он. – Хватит подражать отцу.

Удивленная, я вскинула голову, но Киго уже отвернулся от меня и устремился прочь. Возле одного из деревьев он сорвал ветку и отшвырнул ее с такой силой, что испуганный фазан взлетел, громко хлопая крыльями.

– У тебя талант досаждать его величеству, – раздался за спиной голос Делы.

– Это мой долг, не так ли? – отозвалась я, не совсем уверенная в том, что между нами произошло. – Я ведь его нейзо.

– Досада такого рода, как правило, в обязанности нейзо не входит, – иронично заметила Дела. Затем коснулась моей руки, зовя за собой. – С другой стороны, Киго лишь следует примеру отца.