Масса свидетельств говорит нам о том, что у готов были распространены метательные копья. Уже биограф императора Клавдия (SHA, XXV, 8, 5) сообщает о вооружении в 269 г. щитоносцев lanceolae – небольшими ланцеями, явно предназначенными для метания. Аммиан Марцеллин, повествуя о событиях 370-х гг., отмечает на вооружении готов tela – общее наименование для метательного оружия, jaculum – обычный дротик, verrutum[250] – в римской армии, согласно Вегецию (II,15), – метательное копье с наконечником длиной 5/12 фута (12 см) и древком – в 3,5 фута (1 м). Клавдиан (XXX (Laud. Seren.), 235) именует копья визиготов пилумами (pila) – стандартное наименование для римских метательных копий. По определению Вегеция (II,15; ср.: I, 20) – это оружие представляло собой метательное копье с древком длиной 5,5 фута (1,6 м) и наконечником 9/12 фута (22 см). У острогота в ходе Каталаунской битвы в руках оказывается дротик-telum (Jord. Get., 209), а у визиготов, оборонявших укрепление в 439 г., – метательные hastilia (Merob., II,158). В VI в. Эннодий (Paneg., 12,65—66) в качестве обычного оружия упоминает ланцею – преимущественно метательное копье (ср.: Veget., III,14; 24; IV,29; Vit. Caesar., II,10). Прокопий отмечает в качестве оружия италийских готов δοράτιον – легкое метательное копье (Procop. Bel. Goth., III,11, 24) или даже просто дротик – ἀκόντιον (Procop. Bel. Goth., II, 23, 37). Причем у этого автора данные слова, скорее всего, синонимы (Procop. Bel. Goth., II, 2,14; 30). Исидор называет копье визиготов telum. Епископ Юлиан именует дротики, используемые при осадах в 670-х гг., spicula и lanceae, а Григорий Турский, описывая события 584 г., – jacula (Greg. Turon. Hist. Franc., VI,43; Isid. Hist. Goth., 31; Julian. Hist. Wamb., 13; 17). Хотя Вегеций (II,15) отмечал, что копье-spiculum является поздним названием пилума, но, скорее всего, епископ не придерживался подобной терминологии. Как видим, значительное число из названий древкового метательного оружия на обоих языках встречаются у греко-латинских авторов. Естественно, данные наименования лишь приблизительно описывают внешний вид варварского оружия, сопоставляя его с римскими типами, а, скорее всего, даже просто используя соответствующие названия. Дротиками в черняховской культуре считаются наконечники с различной формой лезвия общей длиной 22—33 см со втулкой диаметром 2 см[251]. Около села Комаровка в нижнем течении Свапы найден двушипный наконечник дротика – редкий экземпляр для черняховской культуры[252]. В Млаве (Северная Польша) был найден интересный наконечник копья, датированный второй половиной III— началом IV в., напоминавший более поздний франкский ангон: длинный, более 60 см, наконечник с небольшим, около 7 см, острием с двумя шипами[253]. Это, без сомнения, метательное оружие, предназначенное для застревания в теле или защитном вооружении противника. Сложно сказать, имел ли кто-либо из авторов в виду копье с подобным наконечником. Однако, судя по вышеприведенному описанию Вегеция, этот наконечник не может считаться пилумом, как это обычно делается[254].

Польский исследователь Я. Банашкевич предполагает, что визиготы, шедшие на совет к королю Эвриху, держали копья зеленого, красного, желтого и черного цветов, что соответствовало четырем сторонам света и четверичной структуре общества[255]. Подобным образом автор объясняет свидетельство Гидация о чуде, произошедшем на собрании готов, когда наконечники оружия (tela) в руках собравшихся готов внезапно изменили свой цвет (Hydat. Chron., a. 243; Isid. Hist. Goth., 35). Ни Гидаций, ни Исидор, вставивший это описание в свою «Историю готов», никак не комментируют данное чудо. У Гидация речь шла о чудесном изменении цвета наконечников копий (tela), так же понимал это событие, как изменение цвета наконечников, и Исидор. Отсутствие пояснений у обоих авторов как раз и говорит о магическом характере превращения и невозможности его логично интерпретировать. Можно ли воспринимать описание Гидация как свидетельство о наличии у различных племенных групп визиготов копий разных цветов, не ясно, скорее всего, нет.

Если щитоносец имел одно копье, то он им и сражался (Procop. Bel. Goth., IV, 35, 22), а когда воин метал или ломал это оружие, он переходил к бою мечом. Поскольку дальний бой мог быть длительным, то у щитоносца могло быть более одного копья. Вегеций (I,20) рассказывает: «Варвары же, пешие щитоносцы, используют преимущественно те копья, которые называют «бебрами», и даже носят их в битвах по два и по три». Наименование копий – bebrae, – встречающееся только в вышеприведенном пассаже, не помогает нам в определении этнической принадлежности этих врагов, ведь этимология слова неясна и считается произошедшей из кельтского или германского языка[256]. Однако Вегеций и не говорит, кто были эти «варвары», но из упоминания в этой же главе готов, разгромивших римлян, можно понять, что речь идет о них.

Вспомним, что в богатом погребении 86 с трупосожжением в Компанийцах (Полтавская область) обнаружены не только умбон, украшенный серебром и бронзой, и рукоятка щита, но также длинный меч, топор, листовидный наконечник копья и болтовидный – дротика[257]. Данная находка, очевидно, и представляет нам комплекс вооружения щитоносца с двумя копьями, одно из которых было легким, метательным. В визиготской могиле 11 в Даганзо-де-Арриба (пров. Мадрид, VII в.) наряду с мечом и скрамасаксом найдены два узких наконечника дротика, один длиннее (37 см), другой короче (23 см)[258]. Видимо, у визиготов вооружение копьем, оружием преимущественно для ближнего боя, могло сочетаться с дротиком для дальнего боя.

Подчас мы можем найти в источниках использование и других видов метательного оружия. Так, Амман Марцеллин (XXXI,7,12), описывая битву при Салициях, упоминает, что готы метали «огромные обожженные дубины (clavae)». М. Шпайдель так и полагает, что германцы действительно использовали метательную палицу[259], которую упоминают, комментируя название cateia у Вергилия (Aen., VII,741), Сервий (ad h. l.) и Исидор Севильский (Orig., XVIII, 7, 7), однако, возможно, речь идет об особом виде германского метательного копья (Aul. Gel., X, 25, 2), который был плохо понятен поздним комментаторам[260]. С другой стороны, Исидор прямо сопоставляет данное слово с возвращающимся назад бумерангом, который считается согнутой палицей[261], однако это уже другое оружие. У Аммиана же речь, скорее всего, шла не о каких-то нехарактерных для германцев метательных палицах, а об обычных дротиках, обожженных на конце для предания им прочности. Это оружие использовали германцы еще во время Цезаря и Тацита (Caes. B. G., V, 43; Tac. An., II,14; Germ., 45). Именно на это экзотическое для римского воина оружие и обращает внимание Марцеллин. Объясняется же появление этого вида копья у готов тем, что при переправе через Дунай последние были разоружены по императорскому указу и после восстания оружия на всех не хватало. Поэтому восставшие вынуждены были вернуться к использованию дреколья, ведь метательных копий требовалось много, а взять их было, видимо, негде[262]. Вспомним, что обычно гревтунги были хорошо вооружены (Zosim., IV, 38, 1; 386 г.).