Ну как можно добиться истины от такой закомплексованнойдамы? Нужно сообщить Рындину, что она знает истинного убийцу. Пусть он с неймучается. Два сапога пара. Ей нравится играть в эти загадки, а ему — ихразгадывать. Вот пусть встретятся и устроят совместный бег на длиннуюдистанцию. Только без меня. Мне надоели ее загадочные фразы.

— Я сейчас уйду. — Моя собеседница вызывала у меня уже раздражение.Такая жеманная дама с претензией на оригинальность. Старая дура! Не можетнормально мне все объяснить. — Но я хочу, чтобы вы поняли, Берта Иосифовна. Выже говорите, что любили Вадима Евгеньевича. У него остались жена, маленькаядочь. Неужели вы не хотите помочь им его найти? Хотя бы из нравственныхпобуждений? Ваша позиция сфинкса, возможно, и удобна, но при другихобстоятельствах, а не сейчас.

Берта Иосифовна смотрела на меня и молчала. Долго молчала. Ятерпеливо ждала. Ну должна же она наконец что-нибудь из себя выдавить!

— Хорошо, — наконец проговорила финансистка, — побеседуйте сНиколаем Антоновичем, братом супруги Стрекавина. Может, он вам что-нибудь ещерасскажет. Но учтите, он ненавидел Артура.

— Вчера ночью вы звонили Мишарову, — я не спросила — я точнознаю, что она звонила.

— Откуда вы знаете? — Берта Иосифовна удивилась.

— Прокуратура проверила все звонки на его аппарат. Среди нихбыл и ваш звонок. Зачем вы ему звонили?

— Хотела уточнить некоторые вопросы. Вадим Евгеньевич емуслишком доверял, а я узнала, что он держит ключи от квартиры на Чистых прудах усебя и никому их не отдает. Я позвонила спросить: почему?

— Вы считали себя вправе задать ему такой вопрос? Моглипредложить ему отдать ключи жене.

В ее глазах что-то мелькнуло. Тень сомнения? Или уверенностьв своей правоте?

— Нет, — отрезала Берта Иосифовна. — Я предложила емупоступить несколько иначе. Он обещал подумать.

— Как иначе? Не отдавать ключи супруге. Тогда кому?

— По-моему, я и так сказала более, чем следует.

— Он сообщил вам, что собирается со мной встретиться?

— Меня не интересовали его личная жизнь и его деловыевстречи. Он не обязан был передо мной отчитываться. Извините, но я не надопросе. Больше я вам ничего не скажу. До свидания. — Она поднялась и вышла изкабинета, застучали ее каблучки.

Я осталась сидеть словно оглушенная. Неужели все-такиНиколай организовал похищение своего родственника? И убийство Артура? С егомозгами он еще может кого-то ненавидеть? Мне захотелось встретиться с ним дотого, как я увижу его сестру.

Я вышла в приемную. Эсмира испытующе посмотрела на меня,словно хотела угадать, что рассказала мне Берта Иосифовна.

— Ну, вот мы и поговорили, — сообщила я, вспоминая, чтоименно Эсмира несколько минут назад посоветовала мне побеседовать с БертойИосифовной. Значит, Эсмира может знать и намеки, которые сделала мнефинансистка. — Она сказала мне, что Николай Антонович не любил Артура. Этоправда?

Я обращалась к Эсмире, но та молчала. Вместо нее вмешаласьнеугомонная Лена:

— Как ей не стыдно! Человека убили, а она вспоминает туисторию в ресторане.

— Какую историю? — спросила я Лену, не отводя глаз отЭсмиры.

Но она спокойно смотрела на меня и по-прежнему ничего неговорила.

— Они были вместе в ресторане, где Николай Антоновичпозволил себе немного перебрать, — пояснила Лена. — А там были гости, женынаших клиентов. Вот он и начал к одной из них приставать. Ничего страшного, ноНиколай Антонович вел себя не очень красиво, и Вадим Евгеньевич сделал емузамечание. Николай Антонович начал огрызаться, тогда Артур взял его за шивороти вытащил из ресторана. Николай Антонович очень обиделся. После этого случая оннесколько месяцев с Артуром не разговаривал. И вообще старался его не замечать,даже не здоровался, когда приходил сюда и видел Артура. И мусор заставлял еговыбрасывать. Специально везде сорил, а потом громко требовал, чтобы Артур весьмусор убрал, как будто мы не могли этого сделать. В общем, он его очень нелюбил.

Я вспомнила, как разозлился Николай, когда мы заговорили обАртуре на даче Стрекавиных. Это было похоже на правду — он, видимо,действительно не любил телохранителя мужа своей сестры. Но ради этого решитьсяна убийство?..

Раздался телефонный звонок, и Лена подняла трубку. Пока онаговорила, я обратилась к Эсмире:

— Вы сказали, что мне лучше побеседовать с БертойИосифовной, когда я спросила вас насчет возможных партнерш Стрекавина. Почему?Я могу узнать почему?

— Она вам ничего не сказала? — поняла Эсмира.

— Только намекнула. Сказала, что Николай Антонович ненавиделАртура. И долго объясняла мне, какую нравственную позицию она занимает. Выможете мне что-то объяснить?

— Нет, — отрезала Эсмира, и сразу стало понятно, что онатоже скрывает от меня какую-то информацию. — Я ничего не хочу объяснять. Это немое дело.

— А чье дело? — Я села напротив нее. — Вы же умный человек.Не девочка. — Я кивнула на Лену. — Почему вы не хотите мне помочь? Вы что-тознаете и скрываете.

— Мне нечего вам сказать, — упрямо заявила она.

— Вчера убили Артура, — напомнила я ей, — вам нужны ещеубийства, прежде чем вы захотите говорить? Кого еще должны убить, чтобы вырешили, наконец, что мне можно доверять?

— Никого, — Эсмира отвернулась и опять надолго замолчала.

Лена положила трубку и уставилась на нас непонимающимиглазами.

— Я жду, — я почувствовала, что у меня хватит терпениявыдержать этот бесконечный спектакль, — или вы предпочитаете разговариватьтолько с прокурорами и следователями?

Этот довод должен был ее убедить. Эсмира профессиональныйюрист и понимала, что мне можно ничего не говорить. Но если она будет скрыватьправду как свидетель от расследующих дело следователей, то ее могут и привлечьк уголовной ответственности. В отличие от всех остальных Эсмира это хорошо понимала.Она глянула на меня, затем неожиданно резко встала и прошла в кабинет своегобывшего шефа, явно приглашая меня последовать за ней. И я это сделала. Ленасмотрела на нас испуганными глазами. В кабинете Эсмира повернулась ко мне.

— Хорошо, — негромко проговорила она, глядя мне прямо вглаза. — Только дайте слово, что вы ничего не скажете Марии Антоновне.

— Даю слово, — я ждала, когда она наконец выдавит из себяправду.

— У Вадима Евгеньевича была своя пассия, — сообщила Эсмира,— постоянная пассия.

У меня, очевидно, был глупый вид. Я не понимала, о чем мнеговорят. У богатого, молодого и красивого бизнесмена была любовница? Ну и что?Что здесь особенного?