— У меня деменция? — повышает голос Мэри.

Лэйси улыбается мне. — Думаю, со слухом у неё всё в порядке.

— Да, похоже на то, — бормочу я.

— У меня нет деменции. — Мэри отмахивается от диагноза движением руки. — Мой разум твёрд, как скала. Спросите меня о чём угодно. — Её глаза метнулись к Лэйси.

— Эм, — Лэйси смотрит на меня. — Как вас зовут?

— Пфф. — Её губы насмешливо надуваются. — Спроси меня о чём-нибудь действительно сложном

— Хорошо, кто президент Соединённых Штатов?

— Рейган. — Она поднимает палец вверх, покачивая им при каждом слове. — Рональд. Уилсон. Рейган.

Это рождественское чудо.

— Она вспомнила второе имя Рейгана, — шепчет Лэйси, едва шевеля ртом, словно чревовещатель. — Впечатляет.

— Она ярая приверженка бывшего президента, — лгу я.

— Питер! — кричит она, заставляя нас обоих вздрогнуть от неожиданности.

— Нет, это Парк. — Может быть, если я буду повторять своё имя, она запомнит и его.

— Нет, — ворчит она. — Я не знаю, кто такой Парк. У меня есть сын по имени Питер.

Я приседаю на одно колено. Мне действительно нужно продолжать это.

Я кладу свою руку на руку Мэри. — Это я.

Её глаза прищуриваются, и она поджимает губы. — Ты не Питер. Он мёртв, — ворчит она.

Из всего, что Мэри может помнить, очень плохо, что она помнит, что её сын мёртв.

Она смотрит на Лэйси. — А ты кто?

— Я подруга Парка.

— Тебе сказали, что я актриса?

— Ох, нет. — Лэйси смотрит на меня с игривой улыбкой. — А какая вы актриса?

— Я работаю во всех сферах — мюзиклы, Бродвей, телевидение. — Она гордо поднимает подбородок. — А в прошлом году я играла Дарби Шульц в «Король мафии». Ты видела его в кино?

Я помню, что читал об этом в биографии Мэри, которую прислал мне Дерек. Фильм вышел в 1980 году и был в меру успешным. Определенно, это был самый яркий момент в карьере Мэри.

— Я ещё не видела его. — Лэйси качает головой. — О чём он?

— Это тайна, — вклиниваюсь я, пытаясь доказать и Мэри, и Лэйси, что мне место в этом разговоре. — Все думают, что король мафии — мужчина, но на самом деле мафией всё время управляет Дарби Шульц.

— Пфф. — Мэри отмахивается от меня. — Ты только что выдал концовку фильма.

— Всё в порядке. — Лэйси улыбается. — Я всё равно хочу это посмотреть.

Мэри переключает своё внимание на Лэйси, загораясь ярче, чем рождественская ёлка в углу комнаты. Сейчас 1981 год, и Мэри вновь переживает дни своей славы. — Я играю умную, сильную женщину, которая одурачивает всех мужчин вокруг. — Она откидывается на спинку кресла, довольная собой. — Никто не ожидает появления Дарби Шульц.

Улыбка Лэйси растёт. — Я люблю такие повороты, но, когда они исходят от сильной женщины, это ещё лучше. Я уверена, что вы в нём великолепны. Я обязательно посмотрю его.

— Я потрясающая. — Мэри зачёсывает волосы назад. — Я почти получила Оскар за эту роль.

— Да, это так. — Я слегка пихаю Мэри по плечу, потом понимаю, что это совершенно неправильный поступок для сына, и отдёргиваю руку.

Её глаза стекленеют, и она моргает мне в ответ.

— Мэри? — Я наклоняю голову. — Ты в порядке?

Её взгляд быстро перемещается туда-сюда по моему лицу. — Кто ты?

— Меня зовут Парк Брэдшоу.

Она задумчиво поджимает губы, обдумывая сказанное. Затем что-то в её лице смягчается. Она тянется вверх и кладёт свою старую руку мне на щеку. — Питер?

Ох.

Мы больше не в 1981 году. Я не знаю, где мы сейчас.

Теперь она действительно считает меня своим сыном. В её наполненных слезами глазах столько любви, что я тут же чувствую себя виноватым за то, что втянул её в свои схемы.

— Ты пришёл повидаться со мной? — Её губы разжимаются.

Я улыбаюсь ей в ответ. — Да, я пришёл повидаться с тобой.

Её челюсть дрожит, и чувство вины, которое я только что испытывал, сменяется жалостью, когда я понимаю, как много для Мэри значит визит даже такого притворщика, как я.

— Это было так давно. — По её щеке скатывается одинокая слеза. — Я не хочу встречать Рождество в одиночестве.

— Никто не должен быть один. — Меня переполняет сочувствие, и я с трудом сохраняю ровный голос. — Особенно на Рождество. — Мои слова разрывают старые раны, которые, как я думал, больше не существуют, и я удивлён своим нарастающим чувствам. Много лет назад меня учили никогда ничего не чувствовать. И вот я здесь, испытываю самые разные чувства в комнате, где большинство людей носят подгузники для взрослых.

Глаза Мэри переходят на Лэйси. — Ты тоже пришла ко мне?

— Да. — Лэйси оживилась. — Вы — главное событие.

— У меня не было гостей с тех пор, как я попала сюда. Мне было так одиноко.

Лэйси опускается на колени рядом со мной и осторожно кладёт руку на колено Мэри. — Ну, теперь мы здесь.

— Ты жена Питера?

— Я… — Лэйси колеблется, как будто её поймали на лжи, но в то же время она не хочет портить момент. — Именно так. Я жена Питера. — Она кивает с преувеличением. — Да, мы женаты. — Она снова кивает. — У нас трое детей, две собаки и четыре кошки. Питер тренирует детей водному поло, и у него это отлично получается. — Она хлопает меня по плечу. — У него настоящий талант общаться с десятилетними детьми и играть с ними в поло.

— Играть в поло? — говорю я, глядя на неё.

— Просто соглашайся, — говорит Лэйси, снова подражая чревовещателю.

— Молодец. — Она похлопала Лэйси по руке. — Я всегда говорила, что Питер — симпатичный молодой человек.

— Почти такой же симпатичный, как Боно из U2. — Лэйси улыбается.

— Вы тоже? (прим. пер.: название группы U2 звучит также, как фраза you too — вы тоже) — Она указывает на нас обоих. — Что, вы тоже?

Брови Лэйси опускаются. — Нет, U2. Ваша любимая