— По-научному это называется — развести набабки, — хмыкнула Лайма.

— Индейца отнесем в штаб-квартиру, — неожиданнозаявил Медведь. — Он там будет хорошо смотреться. Украсит наши трудовыебудни.

— А что-нибудь еще кроме интерьеров и менеджеров вызаметили? — поинтересовался Кудесников, внимательно слушавший егоповествование.

— Естественно. Чего бы я там столько времениторчал? — обиделся Иван. — Значит, так. В зале, кроме входной, дведвери. Одна ведет в подсобные помещения, вторая — в кабинеты. Не знаю, сколькоих там. Директорский точно. Ну, еще бухгалтерия — наверняка. Время от временииз этой самой двери в зал выходит мужик в костюмчике. Осматривается,перебрасывается парой слов со служащими и удаляется. Кроме двухпродавцов-консультантов, о которых я рассказал, в магазине еще сидит кассир.Весьма примечательная личность! Было так трудно на него не пялиться…

— Наверняка это женщина, — съехидничалКорнеев. — Иначе чего пялиться?

— Вот и не угадал! — обрадовался Иван. — Этокарлик.

— Карлик? — не поверила Лайма. — В смысле —лилипут?

— Я не знаю, чем они отличаются, — смутилсяМедведь. — Просто маленькие люди.

Он не любил обижать людей, какими бы они ни были —толстяками или лилипутами. И вообще всегда мечтал об идеальном обществе. Нозато к убийцам относился, как к мухам, и считал, что стране нужна службанеотложной смертной казни, чтобы садисты и мучители не занимали место в тюрьме.Бандитов и шпионов готов был ловить без устали, хотя вряд ли признался бы, чтоэто и есть цель его жизни.

— Впрочем, — помедлив, все-таки рискнул добавитьон, — карлик какой-то неприятный. У него один глаз не до концаоткрывается, и кажется, будто бы он целится в тебя из винтовки. И еще у негобольшие зубы.

— Он улыбался тебе, когда пробивал чек? — невиннопоинтересовался Корнеев.

— Да нет, — Иван не понял юмора. — Вот мужикиз начальства, который выходил в зал, — тот постоянно улыбался. Как будтоему вечером предстоит свидание с какой-нибудь Кейт Уинслет и он его ужепредвкушает. Да, еще на кассе, рядом с карликом, сидит живая кошка. Ее зовут Маруся.

— Это все? — спросила Лайма.

— Пока да.

— Более подробную информацию придется добыватьножками, — вздохнула она. — Разделим персонал на всех и установимслежку. Чур, я слежу за девицей-консультантом.

— Но их же там наверняка не четверо, а больше, —засомневался Корнеев. — Придется следить не один день. Время угрохаем… Иеще неизвестно, чего добьемся.

— А можно мне внести предложение? — подал голосАрсений, поигрывая цепочкой, на которой водил кота. — У меня тоженакопился некоторый оперативный опыт. И, опять же, интуиция…

— Ну-ну, — подбодрил его Корнеев.

Он искренне считал, что интуиция, которую нельзя вывесить вСети для общего пользования, никакой ценности не имеет.

— Когда мне нужно быстро выяснить что-нибудь очеловеке, я его провоцирую.

— Затеваете драку? — уточнил Медведь, который непрочь был помахать кулаками, если дело того заслуживало.

— Или драку, или скандал. Короче, делаю людям бяку, тутони и раскрываются во всей красе.

Корнеев взял пальцами свою нижнюю губу и потянул ее вниз,что, по всей видимости, означало глубокие раздумья. Проделал он это несколькораз, ничего не надумал и повернулся к Лайме.

— Ты как, командир?

— Я — за.

Она всегда очень сильно волновалась, когда приходилосьпосылать их с Медведем выполнять какое-то задание. Причем не столько опасаласьза их жизнь, сколько за то, что они что-нибудь эдакое вычудят. Кудесников ещене стал для нее другом. Кроме того, он по уши погряз в этом деле, и Тагироввелел держать его под присмотром. Они и держали. Пока даже с выгодой для себя.

— Пусть попытается. В конце концов, именно Арсенийраздобыл телефон «Уютной квартирки», — добавила она справедливости ради.

— Значит — решено! — хлопнул себя по коленкамМедведь. — Идете в логово врага. А что вы собираетесь там делатьконкретно?

— Импровизировать, — пожал плечами тот. — Идавайте перейдем на «ты», а то я чувствую себя, как в школе этикета.

Все согласились, и Кудесников начал готовиться к операции.Первым делом он выгрузил из карманов все личные вещи, кроме паспорта и визитки,которую выбрал из целой стопки себе подобных. Потом пристегнул цепочку кошейнику Мерседеса и легонько за нее дернул:

— Пойдем, Мерс!

Кот нехотя встал и потянулся, сладко зевнув. Мелькнулиострые клыки, дрогнули усищи. Вместо того чтобы спрыгнуть на пол и отправитьсяна задание, кот неожиданно сел на задницу и принялся вылизываться.

— Молодец! — похвалила кота Лайма. —Настоящий боевой товарищ.

— Он демонстрирует независимость, — защитил МерсаКудесников. — Для него это важно.

Тот и в самом деле много времени на туалет тратить не стал —быстро завершил дело и сверзился вниз. Посмотрел на хозяина равнодушно: пойдем— значит, пойдем, а нет — так и переживать не стану.

Лайма с товарищами прильнули к окну, наблюдая за тем, какАрсений — весь в белом — вальяжной походкой двигался к магазину. Мерс,размерами не уступавший собаке, натянув цепочку, шествовал впереди. Прохожиеоборачивались им вслед, а женщины останавливались и с улыбкой провожали котаглазами.

— Отличная мысль — водить по улицам этакоечудовище, — заметил Корнеев. — Для частного сыщика — просто находкавека. Все смотрят на кота, а хозяина никто не замечает.

Хозяин между тем переступил порог магазина, и бронзовыйколокольчик негромко звякнул у него над головой. Здесь действительно былоневероятно красиво, а в воздухе витал запах сухих цветов и благовоний. Сотниизящных вещиц, собранных вместе, возбудили в Кудесникове чувство прекрасного, ион некоторое время просто стоял на пороге, наслаждаясь обстановкой. Кромекарлика, сидящего за кассой, и его белой кошки, не обратившей на вновьприбывшего кота, а тем более на его хозяина, своего драгоценного внимания, взале больше никого из персонала не было. Несколько покупателей, какзачарованные, бродили между козетками и конторками, трогая руками эбонитовыестатуэтки, расшитые бисером футляры для очков, лоточки с индийской бумагой,шкатулки с сандаловыми палочками, шелковые скатерти, гобеленовые салфетки ипрочие «интересности», которые, собственно, и придают жилищу настоящуюпрелесть.

Карлик действительно производил неприятное впечатление. Унего было хмурое выражение лица, и, окинув нового посетителя равнодушнымвзором, он демонстративно уткнулся в какой-то журнал. Кудесников некотороевремя побродил по залу, разглядывая безделушки, и стал свидетелем того, каккассир отвечает на телефонный звонок. Сначала он поднял трубку и ответил: