– Здравствуйте, девочки, позвольте представиться, Фан-то-мас! – объявил он, выпрыгивая из машины на снег.

– Здравствуй, Сергунька, солнце моё! – пропела Люся. – Целоваться не будем. Знакомься, это Штукина, она полицейская подполковница.

– Не бойтесь, я в отставке, – добавила Штукина и хихикнула.

– Всё равно страшно, – признался стилист. – Но я зажмурюсь, когда буду вас стричь.

Ксения представила эту картину и развеселилась.

– А это Ксения, она писательница, – продолжила Люся.

– Начинающая, – скромно потупившись, добавила Ксения. – Детектив пишу.

– О! Писательниц я никогда ещё не стриг, впрочем, и полицейских тоже. Девочки, вы должны мне помочь с оборудованием. – Он открыл багажник. – Это вот тебе. – Он протянул Люсе блестящий чемоданчик. – Это вам. – Штукиной достался чемодан чёрный с блестящими латунными уголками и заклёпками. – А это вам. – Он протянул Ксении саквояж, украшенный фирменными колечками Шанель. – А я возьму вот это. – Он достал из багажника красивый подарочный пакетик с бантиком. – Это для Буси. Там косточка, – пояснил он. Потом захлопнул багажник, подержался за ручку водительской двери, машина мигнула огнями и тихо квакнула.

– Ну, что? Ведите! – скомандовал он, оглядев своих клиенток.

Процессия выдвинулась в сторону Люсиного коттеджа.

– А тут неплохо, – сообщил стилист. – Красиво. Надо бы и мне на недельку. Люсенька, тут очень дорого?

– Ну, зависит от того, кто будет платить. Если ты, то дороговато, а вот если тот, с кем ты собираешься поехать, то вполне.

Ксения совершенно не поняла сказанное Люсей и на всякий случай вставила:

– Можно взять полдома, это дешевле, или вообще номер в главном корпусе. Там типа апарт-отеля. Везде есть кухни. Всё зависит от того, какая у вас семья.

– Ты не права, – сказала Люся и хихикнула. – Всё зависит от того, кто оплачивает банкет!

Штукина почему-то сделала Ксении большие глаза и за спиной у Люси и стилиста покрутила пальцем у виска. Ксения опять ничего не поняла и решила помалкивать.

– Тогда пусть сам придумывает, куда ехать, – проворчал стилист.

– Но твои желания тоже должны учитываться. В жизни каждого всегда встречается исполнитель желаний, главное его не пропустить и не упустить. Кстати, сюрпризы тоже иногда бывают очень приятными, но лучше обдумать всё заранее. Так сказать, подготовить себе сюрприз. И тут ты слегка опоздал, как я понимаю, Новый год на носу.

– Вот ты, Люся, самая умная.

Ксения хотела сказать, что ещё ничего не поздно, хоть Новый год и на носу, но вряд ли всё распродано, а даже если и так, то можно поговорить с Борькой, он обязательно изыщет резервы, но вовремя вспомнила глаза Штукиной и воздержалась.

Когда вошли в прихожую, стилист снял куртку, потом уселся на банкетку и стал стягивать свои красивые ботинки.

– Сергунечка, не снимай, пожалуйста, ты ж от машины по чистенькому снегу прошёл, ничего страшного, – сказала Люся.

– Ещё чего, – возмутился стилист. – У тебя тут полы белые. Дай-ка мне мой саквояжик.

Он достал из саквояжа мокасины, не менее манерные, чем его ботинки, нацепил их встал, притопнул ногой и сказал:

– Настоящий мастер всегда приезжает по вызову со своей сменкой!

Следом за мокасинами он достал из саквояжа чёрный длинный передник и повязал его, затем сменил солнечные очки на прозрачные защитные. Глаза у него оказались ярко-зелёные, как виноградины.

«Надо же, какой интересный молодой человек», – подумала Ксения. Стилист нравился ей всё больше и больше. С таким вполне себе можно закрутить чего-нибудь такое назло тому, кто вдруг ненароком забронзовеет.

– Мастер к работе готов. Мне надо много света.

Прошли в гостиную, подняли жалюзи, мастер кивнул одобрительно и скомандовал:

– Несите инструменты.

Штукина кинулась за чемоданами. Их водрузили на журнальный столик.

– Терпеть не могу работать на выезде, – сообщил мастер, открывая чемоданы. – Люсенька, только для тебя и учитывая момент! Так, сейчас посмотрим, что мы будем с вами делать. Садитесь-ка сюда. – Он указал на диван напротив окна.

Девушки послушно уселись.

– Так, Люсь, с тобой всё понятно, лучшее – враг хорошего. Снимай халабуду, макушку покрасим, затонируем и кончики подстрижём. А у вас, девочки, какие будут пожелания?

– Мне б седину закрасить, – пожелала Штукина.

Стилист подошёл к дивану сзади, осмотрел её макушку, потрогал волосы, поднял, забрал в хвост, изогнулся, попытался заглянуть Штукиной в лицо, чуть не упал и выругался.

– А вы чего изволите, – поинтересовался он у Ксении. Та пожала плечами.

– Ясненько! Ну-с, приступим. – Он стал копаться в одном из чемоданов. – Люсь, стул поставь к окну поближе и садись, ты первая, про остальных пока подумаю.

Намазывая завёрнутую в полиэтилен Люсю краской, он периодически посматривал на Ксению и Штукину.

– Для полной ясности и во избежание недопонимания сообщаю, что я нетрадиционный, люблю мужчин так же, как и вы. Ну, если вы, в свою очередь, традиционные.

– Мы традиционные, – сообщила Штукина. – Очень-очень традиционные!

– Главное, чтобы вы при этом женщин не ненавидели, ну из ревности, – сказала Ксения, которой, наконец, стало ясно, чего ей Штукина у виска крутила. – Знаете, некоторые женщины терпеть не могут других женщин как конкурентов. Мне-то терять нечего, а вот эти две – красотки, их испортишь, так у них вся жизнь кувырком покатится.

– Женщин я понимаю и жалею, хоть они и норовят захапать себе самых лучших мужчин.

– А вот мне всегда наоборот обидно, когда такие хорошие и симпатичные мужчины вроде вас, оказываются нетрадиционными. Такая фактура для девушек пропадает!

– Се ля ви. Кажется, я понял, как вас изменить.

– Ты его ещё похвали и станешь самая красивая, – заметила Люся.

После Люси Сергунька приступил к Штукиной, потом взялся за Ксению. Ксении очень понравилось наблюдать за ним. Такого аккуратного человека она не встречала никогда, движения его были какими-то плавными и при этом отточенными, а ещё от него веяло безмятежностью и спокойствием. Она закрыла глаза и решила, пусть делает, что хочет, вот прямо как доктор. Наконец, все оказались намазанными и вместе с мастером пожалели, что в доме нет кофемашины. Люся, конечно, предложила всем шампанского, но безуспешно. Мастер сказал, что с удовольствием бы выпил, но тогда может выстричь Люсе ирокез, а Ксения заявила, что не будет пить из солидарности с мастером. Штукиной же ничего не осталось, как присоединится к остальным, тем более что шампанское она не очень уважает. Тогда Люся крякнула, включила чайник и полезла в холодильник. Оттуда она вынырнула с банкой красной икры.