— А почему они не летают? Ведь их за это ценят?

— Над городом полеты для гражданских запрещены.

— Почему?

— Ну, они же лошади. Чтоб не гадили на головы. Ну? Долго еще будем здесь торчать? Жарко!

— Не думала, что боги потеют, — фыркнула Надя.

Эол показал ей язык.

Они спустились от привокзальной площади в город. Долго шли мимо красивых магазинов со стеклянными витринами, мимо контор, чьи фасады были заботливо выкрашены яркой краской и щеголяли друг перед другом вывесками.

Царевна с интересом рассматривала колокола на крышах. Зачем так много? Для праздников?

Она прислушивалась к говору окружающих, может, что-то поймет? Надписи на вывесках она читала без труда, но смысл разговоров ускользал.

С тех пор как государства рассыпались на отдельные города, языки в Яблоневом Крае смешались, объединились или потерялись вместе с пропавшими континентами. Самыми распространенными оставались аринский — в центральной части континента, гроенский язык — на Побережье, кало на островах и сканское наречие на севере. Дома, в Варте, Надя старательно учила все основные языки, но то, что она слышала вокруг, не походило ни на один из них. Говорить с Эолом не хотелось, царевна все еще сердилась на него и Роджера, но больше спрашивать не у кого. В конце концов Роджер — первый бог! Эол не мог его ослушаться, вот с Роджера она и будет спрашивать.

Царевна споткнулась, больно ударилась пальцами ноги о выпирающий из мостовой булыжник.

Роджер — первый бог.

Чем больше она об этом думала, тем больше путалась. Голова шла кругом, потому что из-за этого менялся смысл всех его слов и поступков. Почему он не признался сразу? Почему не явился в клубах дыма, верхом на какой-нибудь кошмарной твари? Почему не забрал ее, ведь она принадлежит ему от рождения? Невеста?

Надя снова споткнулась. Эол закатил глаза, подставил ей локоть, но Надя не воспользовалась предложением.

Зачем богу мертвых невеста, тем более такая, как она? Заберет его сердце? В смысле он влюбится в нее или буквально? С богами нельзя быть до конца уверенной.

— О чем задумалась, девочка?

— Не называй меня так.

— Что не так? Ты для меня ребенок, глупая! Я — бог и выгляжу, как хочу, но ты же не думаешь, что мне правда восемнадцать?

Надя отвечать не стала.

— Ладно. Я знаю, почему тебе это не нравится. Так звал тебя Анку? Хорошо, тогда я буду называть тебя «тетушкой». Вон и колечко носишь!

Надя сжала кулаки.

— Стесняешься, но не снимаешь?

Надя порывисто сняла перчатку и кольцо с пальца, замахнулась, чтобы выбросить… Эол, улыбаясь, ждал. Царевна бессильно опустила руку.

— Это не обручальное кольцо, Эол. Роджер не вкладывал в этот подарок такой смысл! Не дразни меня!

От обиды у нее на глазах выступили слезы, и Легкокрылый поспешил сменить тему разговора.

— Рассказать тебе о местном наречии?

Надя кивнула.

— Ты их так просто не поймешь, хоть и учила язык. Здесь так много приезжих из всех уголочков Края, каждый выговаривает как ему удобно. Твой гроенский и тот язык, на котором привыкли говорить в Морин-Денизе, уже и близко не похожи. Но ты привыкнешь!

— Я же родилась чародейкой, неужели знание чужих языков мне недоступно?

— Обидно, но нет. Учи!

В порту начали бить в колокол. Один. Второй. Еще два выше по улице и еще… Порт и улица наполнились металлическим стоном. Надя зажала уши и повернулась к Эолу. Он не выглядел удивленным.

На мостовую легли тени. Царевна подняла голову и увидела, как над домами в сторону порта пронеслись с десяток морских жеребцов с всадниками в алых мундирах.

Колокола гудели, но прохожие вокруг спокойно занимались своими делами. Никто не бежал, не прятался, и всадники не привлекли их внимания.

— Эол, кто они? Что происходит?

— Морская гвардия. Что-то лезет из моря. — Он нахмурился. — Я тебе покажу, но крепко держи меня за руку. Возможно, придется бежать оттуда очень быстро. Ты перестала злиться на меня? Подержимся за руки, тетушка?

Надя сердилась. Она вообще сердилась на него при каждой встрече, но любопытство взяло верх. Эол протянул руку, и она крепко сжала его ладонь.

Ветер ударил в лицо, взметнул подол платья и сорвал шляпку. Надя качнулась и зажмурилась. Их окатило водяной пылью. Царевна открыла глаза.

Они стояли на верхней площадке маяка у стеклянной лантерны. Маяк возвышался посреди моря, за внешним рейдом. Сверху Надя видела часть крепостной стены, отделяющей город от моря, и незащищенный вход в бухту Мари-Клот. Кораблей на рейде было множество: торговые и пассажирские, парусные и железные. Застигнутые колокольным звоном, они спешили поднять якоря, суетились на палубах люди, а с двух сторон их уже обходили выкрашенные в красный корветы военных. Они шли под паром и под парусами, спеша встать между бухтой и тем, что надвигалось на город из моря. Успеют ли?

Вокруг маяка ревел прибой. Белая шляпка мгновенно слетела на камни и пропала в темной воде. Небо было голубым, чистым и тихим, но море внизу будто взбесилось, волны били в фундамент, словно желая опрокинуть маяк.

В пене и водовороте Надя не сразу увидела чудовище. Сначала в воде мелькнул костистый, обтянутый черной кожей плавник. Она подумала, что это большая рыба, но ошиблась: из пены вынырнула огромная человеческая рука с кожистыми перепонками между красивыми бледными пальцами.

Царевна сильнее сжала ладонь Эола.

Первая рука ухватилась за камни фундамента. Из пены и волн появилась вторая, морское создание сделало усилие и вынырнуло из воды.

Большая вытянутая морда была собачьей. Черная кожа не имела шерсти, то, что Надя приняла за собачьи уши, оказалось выступающими над головой жаберными дугами. Мутные голубые глаза казались слепыми. Существо шумно выдохнуло из носа воду — в ноздрях раздвинулись вертикальные пленки, освобождая дыхательные пути, — и сразу же принюхалось, втягивая воздух. Тварь подтянулась и выбралась на камни у маяка.

Тело тоже было собачьим, черным и длинным. Задние лапы — жабьими. Трехпалые, перепончатые, с длинными средними пальцами. Чудовище вцепилось пальцами в железные перила, окружающие маяк, и полезло выше…

Наде казалось, что она спит и видит страшный сон. Царевна взглянула на Эола, надеясь, что сейчас они уберутся отсюда, но бог рассматривал чудовище без страха и уходить не собирался.

Над причалами в небе появились темные силуэты всадников. Они пролетели над корветами и стремительно приближались к маяку. Надя уже могла различить рослых южан в алых мундирах, тех самых, что она видела в городе. Они были вооружены ружьями. Царевна вцепилась в ладонь Легкокрылого.

— Пока ты со мной — тебя не увидят, — улыбаясь, успокоил бог.