Итак, оставшиеся без связи и управления воинские части, не представлявшие себе складывавшейся боевой обстановки на Западном фронте, не могли оказать организованное сопротивление врагу. Отдельные мужественные очаги сопротивления не позволяли принципиально изменить обстановку, чтобы воспрепятствовать стремительному продвижению противника. Бойцы, часто брошенные своими офицерами, стали массово сдаваться в плен. Западный фронт, имевший вполне достаточно сил и вооружения для борьбы с наступавшим врагом, рухнул буквально за четыре первые дня войны! За собой он потянул, из-за угрозы полного окружения и разгрома, Прибалтийский и Юго-Западный фронты.

Вячеслав Михайлович Молотов вспоминал, что, когда Сталин узнал о той катастрофической обстановке, которая молниеносно сложилась на советско-германском фронте, он буквально «охренел». Существуют мифы, что в это трудное время вождь советского народа пребывал в растерянности и чуть ли не в прострации. Но не таков был Иосиф Виссарионович Сталин, на которого его оппоненты стараются теперь высыпать кучи мусора. Самую точную характеристику советскому вождю дал в своё время ярый его оппонент и антисоветчик Уинстон Черчилль. Бывший премьер‑министр Великобритании утверждал, что большим счастьем для России явилось то, что «в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин». Он был «самой выдающейся личностью, человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли», «непоколебимым мастером находить в трудные минуты пути выхода из самого безвыходного положения». Кроме того, «Сталин в самые критические моменты, а также в моменты торжества был одинаково сдержан и никогда не поддавался иллюзиям».

Поскольку положение на фронте продолжало непрерывно ухудшаться, а эффективность нашего военного противодействия не была ясна, 29 июня Сталин вместе с Молотовым, Берия и Микояном направились в Наркомат обороны и Генеральный штаб, чтобы на месте оценить состояние дел. Оказалось, что руководство и Наркомата, и Генштаба обстановкой на советско-германском фронте (особенно на Западном его участке) совершенно не владело, а потому не способно было управлять действиями войск. Начальник Генерального штаба Жуков Г.К., находясь в отчаянном положении ответственного руководителя, потерявшего всякую ориентировку в происходящих событиях, даже откровенно разрыдался из-за собственного бессилия сделать что-либо для своей отступавшей армии.

Наглядно убедившись в абсолютной неспособности военных решать текущие вопросы, Сталин понял, что сейчас необходимо срочно и полностью менять всю систему государственной и военной власти в стране, при этом поднимать на борьбу весь советский народ, иначе поражение и крах Советского Союза под натиском фашистских полчищ окажутся неминуемыми. Уже на следующий день, 30 июня, в печати было опубликовано постановление об образовании Государственного Комитета Обороны (ГКО), к которому на период военного времени переходила вся полнота власти в стране. В состав ГКО вошли Сталин И.В. (председатель), Молотов В.М., (зам председателя), Берия Л.П., Ворошилов К.Е. и Маленков Г.М. Созданная с началом войны для управления войсками Ставка Главного командования под руководством наркома обороны Тимошенко С.К. была преобразована в Ставку Верховного Командования и с 10 июля её возглавил Сталин И.В., а 19 июля он стал ещё и наркомом обороны, сосредоточив таким образом в одних руках все нити управления войсками и страной.

В то же время 28 июня снятый с должности и арестованный командующий Западным фронтом Павлов Д.Г. вместе с ещё четырьмя генералами предстал перед судом и «за проявленную трусость, бездействие власти, нераспорядительность, допущение развала управления войсками, сдачу оружия противнику без боя, самовольное оставление боевых позиций частями Красной армии и создание противнику возможности для прорыва фронта Красной армии» ровно через месяц после начала войны были расстреляны [62].

3 июля Сталин И.В. выступил по радио и, в связи с тем, что в результате неудач на советско-германском фронте Красная армия в определённой мере была деморализована, призвал весь советский народ подняться на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. После прошедших на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях митингов начало формироваться народное ополчение, которое по своему патриотизму и стойкости в борьбе с ненавистным врагом во многом превосходило регулярные армейские части. Добровольно встав по призыву вождя на защиту Родины, большинство ополченцев погибло в боях, но они собой заслонили страну, задержав гитлеровские полчища и тем самым дав возможность подтянуть резервы из восточных районов и с Дальнего востока для разгрома врага [74].

Но об этом чуть позже. А пока оперативное управление советскими войсками, за счёт дезорганизации связи, было полностью нарушено. Невероятно, но в сложившейся фронтовой неразберихе и вызванной этим отчаянности в моральном состоянии наши бойцы и командиры стали массово сдаваться в плен. При этом полтора миллиона человек, порой в составе целых подразделений, перешли на сторону немцев с оружием в руках. Два миллиона военнослужащих добровольно сдались в плен, побросав личное оружие и боевую технику. Полмиллиона красноармейцев были захвачены в плен при различных обстоятельствах. Ещё миллион воинов дезертировал, разбежавшись по домам, где их потом разыскивали компетентные органы. 800 тысяч человек были убиты и ранены. Сохранивший относительную боеспособность миллион бойцов и командиров с боями откатывался на восток [58]. Столь невероятными и плачевными оказались для Страны Советов итоги первых трёх месяцев войны.

Не встречая организованного сопротивления, немецкие войска занимали город за городом, окружая и громя по пути своего следования наши воинские части. Отчаянные встречные бои и попытки прорыва из окружения не приносили советским войскам нужного эффекта. В ряде мест население встречало немцев хлебом и солью.

Однако очень скоро стало ясно, что захватчики несли с собой в нашу страну только рабство и террор, разорение и смерть, поскольку выполняли указание своего фюрера о том, что «мы ни от чего и ни от кого Россию не освобождаем. Мы её — з а в о е в ы в а е м. Русский народ нас интересует только как рабочая сила, которая в будущем будет трудиться на германскую нацию». Свирепый оккупационный режим, установленный немцами на захваченных территориях, массовые казни мирного населения в целях устрашения, открыто декларируемое намерение превратить всех без исключения русских в рабочий скот, карательная система коллективной ответственности, бесчеловечное обращение с военнопленными и многое другое всколыхнули непреодолимую волну русского патриотизма [56]. Теперь война за освобождение Родины от фашистских поработителей стала для нашего народа Великой и Отечественной.

В помощь Красной армии, которая с большими потерями отступала в глубокий тыл, стали формироваться дополнительные силы. В целях борьбы с парашютными десантами и диверсантами, забрасывавшимися противником, по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) 24 июня 1941 года при городских, районных и уездных отделах НКВД на территории Ленинградской, Мурманской, Калининской и Ростовской областей, Карело-Финской республики, Украины, Белоруссии, Эстонской, Латвийской, Литовской и Молдавской ССР, Крымской автономной республики, Краснодарского края, западной части Грузинской ССР создавались истребительные батальоны численностью 100–200 человек «из числа проверенного партийного, комсомольского и советского актива, способного владеть оружием». За месяц было сформировано 1755 истребительных батальонов общей численностью 328 тысяч человек во главе с оперативными работниками НКВД и милиции. 25 июня 1941 года постановлением Политбюро на войска НКВД возлагается охрана войскового тыла с целью наведения порядка за фронтовой полосой и очищения дорог от беженцев для обеспечения подвоза и эвакуации, а также налаживания бесперебойной связи. Возглавил эту работу заместитель наркома внутренних дел по войскам генерал-лейтенант Масленников И.И., а начальниками охраны войскового тыла Северного, Северо-Западного, Западного, Юго-Западного и Южного фронтов назначили начальников пограничных войск НКВД соответствующих округов [12].