Горе мне, я прошел сквозь жестокую боль,

Сладострастную пытку, пытаясь былое вернуть.

Я – как шар в бильярдной игре карамболь:

Я лечу, и с пути мне уже никогда не свернуть…

Ну, а ты – понимаю – выбрала свой путь,

Он не виден мне, ненавидим, и все же гуман —

Ней, чем тот, если б шли мы вместе. Забудь:

Словно занавес, спустился на землю тяжелый туман.

Забудь про меня

За гремучую доблесть грядущих веков…

О. Мандельштам

За твою белокурую доблесть,

За твою белокурую страсть

Поплатился я тем, что не смею

Веселиться, любить и дышать.

Я во сне пред тобою немею —

Наяву же готов проклинать

И тебя, и твое окруженье.

Как солдат, что попал в окруженье,

Я растерян, я выкинул флаг

Белый, словно белеющий полдень.

Впереди, как проклятие – плен.

Но пленительна сладость сознанья:

Ничего не тревожит сознанья,

Остальное – сомнения, тлен.

Белокурая песня фальшиво

Захлебнется на траурной ноте,

И в глазах безразличных погаснет

Белокурое пламя огня.

Так прощай, белокурое счастье:

Я очнулся, забудь про меня…

Бог с тобой…

Почему в душе твоей – ад?

Ты покорна судьбе – почему?

Оглянись однажды назад:

Что ты видишь? Кромешную тьму!

Как ползет, извиваясь, уж,

Так вползает тревога в дом.

Тот, кого ты любила – муж —

Он устроил тебе Содом,

Он истратил тебя, как мог,

Проигравшись и в пух, и в прах,

И никто тебе не помог,

Даже Бог на семи ветрах.

Ну, а ангел-хранитель твой

Почернел от беды – лицом,

И осыпался мокрой листвой,

И свернулся Садовым кольцом.

И не скажешь, что Бог с тобой.

Бог с тобой: безнадежно слепа,

Ты шагаешь по мостовой,

И тебя растворяет толпа…

Без знаков препинания

Без знаков препинания

1

зачем души твоей излом

зачем молчанья душный ад

неужто меж добром и злом

есть посреди цветущий сад

а может место есть реки

где ты другая я другой

но ты на берегу реки

стоишь и машешь мне рукой

2

что бы я ни говорил письменно или устно

о чем бы ни думал в последнее время

мне не за себя за тебя грустно

будто это не твое а мое бремя

будто это я от одиночества мерзну

будто это я от безысходности стыну

давай простимся пока не поздно

ведь несчастье обычно заходит с тылу

потому что все я придумал сдуру

нафантазировал как обычно

чего грешить на судьбу-дуру

всё прекрасно надежно отлично

3

как грохот обрушившихся камней

как мир сползающий в бездну дня

я тихо шепчу иди ко мне

и ты останавливаешься недалеко от меня

кажется только рукой подать

кажется шепот свивается в нить

ну что еще такого надо продать

душу наверно чтоб так любить

Далеко от любви

…Отлюбив, ты пошла по рукам

(Не тому было счастье порукой…),

Словно с дьяволом – по рукам! —

Вы ударили – и по кругу

Ты идешь, нарезая круги, —

– Содержанка, плененная Ниццей, —

Может, в тайные эти круги

Ты вошла посвященной блудницей:

Грех масонства, заклятье щита,

Странных знаков всевидящих око.

Оглянись, всё пустое, тщета, —

Потому тебе так одиноко.

Что же, прячь свои слезы, лови

Эти чудные, дивные дивы:

Ницца, Мальта, Карибы, Мальдивы —

Всё одно – далеко от любви…

Заклинание

Уходи, уходи, уходи,

Как земля из-под ног уходит порой.

Ничего у тебя впереди,

Позади – лишь сомнений рой,

Словно рой жужжащих, жалящих пчел.

Уходи, покуда верба цветет.

Я остаться самим собой предпочел,

А тебя ничто не спасет.

Уходи, убегай, уползай!

Тихо сапой в сознанье вползает страх.

Хочешь знать, что ждет тебя? Знай,

Что сотрет твою душу в прах

Твой паскудный, скудный, скудельный грех,

Льнущий к лону ленивей льна.

И пробьет тебя нервический смех,

Когда полная выйдет луна.

И тебе страшно станет тогда,

И ангел в окне тебе скажет: „Да,

Я не в силах тебе помочь…“

И сердце выпрыгнет из груди,

И снова в висках застучит: „Уходи!“,

И казнить тебя станет ночь…

Я тебя жалею…

Не жалею, не зову, не плачу…

С. Есенин

Я тебя жалею. Не зову.

Да кому он нужен этот зов?!

Это как кричать: „В Москву, в Москву!“:

Бесполезна сутолока слов.

Я тебя жалею. Сотни жал

Впилось в сердце. Жалят наяву.

Только мне себя давно не жаль —

Как не жаль того, что я живу.

Я тебя жалею. Я ворвусь

В сны твои. И страшен будет сон:

Ты лежишь под насыпью, во рву,

А из губ исходит слабый стон:

„Я тебя жалею… Милый мой…

Ты прости, пожалуйста, прости…“

Столб из пыли, как вопрос немой

Начинает на глазах расти,

Заслоняет солнце, ест глаза,

Бьет в лицо и на зубах скрипит.

Но спасти тебя уже нельзя,

Не