— Так-то оно так, — поправил шляпу мой собеседник, — но на корабле всегда должен быть порядок. Начнём мы по-родственному общаться, так и матросы подумают, что им тоже можно, а там и до бунта недалеко.

— Хорошо, капитан, — хмыкнул я, — планируете ли навестить родственницу?

— Как разберусь со швартовкой, обязательно, — серьёзно кивнул мне он.

Спустившись к каютам, я, примерно зная сколько времени осталось до того как мы сможем сойти на берег, решил всё же разбудить Миэль. После той памятной ночи проведённой нами в деми-плане, она стала быстрее уставать, за ней стали наблюдаться лёгкие скачки настроения, в общем, Миэль была точно беременна.

— Вставай, солнышко, — прошептал я, подходя к её кровати, — мы приплыли.

— Уже? — сонно спросила она меня из-под одеяла, — Я думала, что у нас есть ещё несколько дней.

— Да, уже, — присев рядом с ней, я отодвинул край одеяла, — мы же только вчера вечером разделились с основным флотом, а значит прибыли как раз в срок.

— Хорошо, — откинув остатки одеяла уже сама, Миэль немного неуклюже свесила ноги с края кровати, — и знай, я тебя ненавижу.

— Как будто это я виноват, что ты с первого раза забеременела тройней, — усмехнулся я и начал помогать ей одеваться.

— А кто ещё? — не особо возмущаясь, спросила она.

— Боги, случай, кто-то, кто взял неизвестное зелье у страшной ведьмы? — затянув шнуровку на её сапогах, я помог ей подняться.

— Оно должно было просто мне немного помочь, а не сделать со мной это, — указала она на свой изрядно надувшийся живот.

— Ничего, в любом случае, уже не изменить, — закончив с её одеждой, я протянул ей руку, — тем более ты могла остаться с остальным флотом и сейчас не страдала бы от качки, а наслаждалась гостеприимством Голсифара.

— Ну уж нет, я восемь лет корпела над этим, — похлопала она по сумке с несколькими книгами, — и ждать ещё несколько лет не намерена. Тем более, если я не покажу свои записи Каэлю сейчас, то снова с ним встречусь точно не скоро.

— Дело твоё, — придерживая её за руку, я помог ей выйти на палубу, — но постарайся воздержаться от алхимических опытов, сама знаешь…

— Знаю! — немного громче, чем нужно, ответила мне она, чем привлекла внимание матросов на палубе, — Пары и прочие побочные продукты реакции могут быть вредны, опасны и всё такое прочее. Ты мне говорил об этом уже десятки раз.

— И хорошо, что ты запомнила мои слова, — продолжая придерживать её, я смотрел, как матросы ловко швартуют каракку.

Когда сходни были спущены, я дал последние указания капитану, который и так знал что делать, и всё также придерживая Миэль, вместе с ней спустился на причал. Четверо парней из отряда Жара, что решили отправиться с нами как телохранители, а заодно покутить в самом Абсаломе, тут же взяли нас в коробочку и своими бородатыми рожами начали распугивать стоящих на нашем пути прохожих. Пришлось их немного осадить, так как в крупнейшем порте мира и не таких видали, да и лишние проблемы нам не нужны.

Идя по привычному маршруту через район Чужеземцев, я подмечал небольшие изменения, что постигли его за время нашего отсутствия: здесь лавка сменила вывеску, на балкончике, где любил восседать большой кошколюд, теперь стоят кадки с цветами, а один дом и вовсе оказался полностью перестроен. Однако самое важное здание на окраине этого района осталось стоять на месте, высокая башня с пристройками, всё также пронзала собой небо, а на её вершине можно было рассмотреть блестящий на солнце телескоп.

Отворив до боли знакомые двери, я осмотрел главный зал храма, из дальнего конца которого на меня смотрела статуя Дезны. Внутри было тихо и безлюдно, только один прихожанин сидел на скамейке перед изображением богини и о чём-то молился.

— Так, парни, — обратился я к нашим сопровождающим, — главный зал не покидаем, ждём меня. Если хотите, можете помолиться или просто отдохнуть. Как освобожусь, пристроим вас, вы ведь не хотите провести эти несколько дней в обители богини?

— Нет, вождь, мы подождём, — ответил мне один из них, кажется немного контуженный видами Абсалома.

— Хорошо, — кивнул я им, и мы вместе с Миэль отправились к двери в оранжерею.

Прекрасно зная, что Хильда меняет своё расписание только по очень важным случаям, сейчас она как раз должна была заниматься бабочками. В окружении распустившихся цветов и порхающих повсюду бабочек, мы и обнаружили её. Дворфийка сидела рядом с несколькими корзинами и перебирала куколки шелкопрядов.

— Хильда, — привлёк я её внимание.

Реакция оказалась бурной. Сначала Хильда замерла на половине движения, затем медленно повернула голову в нашу с Миэль сторону, и мигом вскочила со своего места. С ненормальной для её возраста и комплекции скоростью, она подлетела к нам и начала ощупывать.

— Живые, родные мои, живые! — едва сдерживая слёзы, произнесла она, — Как же вы… а я…

— Всё хорошо, — встав на одно колено, я обнял ту, что заменила мне мать в новом мире, — мы вернулись.

— Эрик, Миэль, я же так за вас беспокоилась, — обняла она нас обоих, когда Миэль тоже опустилась к ней, — вы столько всего писали, а я всё боялась, что новое письмо может стать последним.

— Всё хорошо, теперь всё хорошо, — успокаивающе погладил я её по спине, — мы дома.

— Ой, да что же я, — смахнув выступившие в углу глаз слёзы, она ещё раз осмотрела нас, — вы же только с корабля, голодные, уставшие, а ты Миэль и вовсе в таком положении, — с долей возмущения произнесла Хильда, — зачем ты сюда приплыла, подождала бы пару лет. А ты куда смотрел?

— Я пытался её переубедить, но она категорично отказывалась, — замахал руками я.

— Тоже мне, папаша, — насмешливо буркнула дворфийка.

— Я действительно не могла не поехать, — постарался оправдать меня Миэль, — потом нашлась бы куча дел, а мне нужно было…

— С этим старым