здесь, да?

– Да, – кивнул я. – И ее призрак жаждет отмщения.

– Призрак? – вскрикнула мисс Мэри и упала в обморок точно на руки лорду Эдварду. Я поспешил за нашатырным спиртом. Мы переложили мисс Мэри в кресло и сунули ей платок под нос.

Она открыла глаза и тут же закричала:

– Призрак! Господи! Спаси и сохрани! – ее рука неловко рисовала крест перед собой.

Мисс Лэнсбери рыдала все громче.

– А она… Анита… Она теперь будет меня преследовать всю мою жизнь? – тихо спросил лорд Мак‐Алистер, глядя на меня.

– Будет, – жестоко кивнул я. – Вы можете идти в церковь, можете пытаться отмолить грех на вашей душе, но она будет всегда преследовать вас.

Валентайн очень заинтересованно наблюдал за мной, по-птичьи склонив голову к плечу. Мисс Лэнсбери от удивления прекратила рыдать и смотрела широко открытыми глазами.

– Вы, и только вы виноваты в ее смерти, – продолжил я тем же тоном. – И она вам этого не простит.

– Но… мистер…

– Хэйзел.

– Мистер Хэйзел, ее убил грабитель, инспектор Браун сам говорил, таких случаев сейчас много, всех не найдут…

– Но вы подарили ей дорогое колье. Колье, которое не могло не привлечь внимание маргиналов в Доксленде. Вам было прекрасно известно, где она живет и в каких условиях. Но потешить ваше самолюбие оказалось важней. Это вы стали причиной ее гибели. И она никогда вас не простит.

– Ох… – лорд Мак‐Алистер прижал руку к груди. – Что-то сердце защемило…

– Милый! – мисс Мэри обняла его за плечи. – Прошу нас простить, господа. Мы должны идти. Иначе снова будет приступ. Ох, Эдвард, мне так жаль…

– Мистер Смит, мистер Хэйзел, я буду признателен, если вы выполните наш уговор, – прохрипел лорд Эдвард. – А я… помолюсь за то, чтобы Анита обрела мир… Пойдем, Мэри… Мне надо на воздух… Надо…

Едва они удалились, как я без сил упал в освободившееся кресло. Валентайн расхохотался и театрально поаплодировал:

– Вы не прекращаете меня поражать, Дориан! Я не мог и представить, что в мягких бархатных ножнах таится столь острое лезвие.

– Зачем вы так с ним? – тихо спросила Анита. – Он… Он же теперь будет постоянно бояться.

– А пусть боится, – хмыкнул Валентайн. – Таким мерзавцам, как он, только такие жизненные уроки и помогают. Если вообще можно хоть чем-то помочь.

– Мне теперь стыдно. Что я так набросилась на них. Но… У меня помутнение случилось…

– Вас можно понять, моя милая, – Валентайн положил руку ей на плечо. – Но я обещаю вам: скоро вы обретете покой.

Впервые за все время нашего знакомства мисс Лэнсбери улыбнулась.

* * *

Сутки спустя, проводив мисс Лэнсбери в последний путь, мы стояли вдвоем среди свежих могил Бруквудского кладбища и смотрели, как медленно бегут по розовеющему вечернему небу облака.

Анита сидела на своем надгробии и любовалась новеньким колье, которое Валентайн положил на ее могилу. Он сплел его сам за ночь, пока мы с ван Доффером занимались сборами мисс Лэнсбери в последний путь.

– Оно очень красивое. Спасибо вам, мистер Смит.

– Просто Валентайн, моя дорогая. Не за что благодарить.

– Вы вдвоем сделали для меня больше, чем кто-либо другой за всю мою жизнь! – горячо воскликнула она.

Меня уколола мысль, что, будь она все еще живой, точно бы влюбилась в Валентайна.

Он только рассмеялся.

– В том мало нашей заслуги. И все же я рад, что мы встретились на вашем пути и смогли помочь. Нет ничего хуже для бедной души – блуждать без достойных похорон.

– Есть, – она вдруг посмотрела на меня в упор. – Неприкаянной душе блуждать между миром живых и мертвых. Я чувствую вас, Дориан. Все мы чувствуем. Я прошу вас… Вы помогли мне, поэтому послушайте меня теперь: идите к живым. Ваше время еще не пришло.

Я широко распахнул глаза. Мир покачнулся передо мной.

Валентайн подхватил меня и помог удержаться на ногах. Его спокойный голос зазвучал у меня над головой.

– Все в порядке, милая. Я прослежу за ним.

– Я в вас не сомневалась, – улыбнулась она. – До свидания, джентльмены.

Ее тонкая фигурка растворилась в закатном солнце.

– Валентайн… – я моргнул, пытаясь осознать сказанное Анитой.

Валентайн прикоснулся пальцами к моей щеке, ловя мой взгляд.

– Нам пора домой, Дориан, – мягко сказал он. – Не думайте ни о чем. Просто живите. Кстати, фиш-энд-чипс прекрасно помогают жить. Как вы смотрите на визит в паб? Нам есть на что отметить завершение этого во всех смыслах грязного дела.

Я кивнул.

Почему бы и нет?

Я подхватил Валентайна под руку, и мы направились к железнодорожной станции.

Глава 6

Сеанс спиритизма

Девочка бежала прямо под колеса кеба.

Лондон затянуло туманом, и разглядеть что-то на расстоянии вытянутой руки было уже довольно сложно. Кеб вынырнул из тумана и понесся по улице с невообразимой скоростью.

Маленькую фигурку было едва заметно. Только причудами Провидения можно объяснить то, что я в этот момент оказался рядом и успел ее увидеть.

Я, не раздумывая, бросился вперед через дорогу, подхватил ребенка, и мы вместе упали в ноябрьскую слякоть.

– Кретин паршивый! – крикнул кучер и пришпорил лошадей, даже не подумав притормозить, чтобы проверить, все ли с нами в порядке.

Мне было не до него. Я ощупывал девочку, пытаясь понять, не повредила ли она себе чего.

– Ничего не болит? Все хорошо?

– Все хорошо, сэр, – прошелестела она и зашлась в приступе кашля.

Я с сочувствием смотрел на нее.

Хрупкая, тоненькая, почти прозрачная, одетая в не по погоде легкое пальтишко и платьице. На бледном личике – отпечаток голода и тревог.

– Как тебя зовут? – мягко спросил я.

– Анна, – так же тихо ответила она и снова замолчала.

– Где твои родители? – помедлив, продолжил я, внутренне обмирая: ответ мог быть любым. Если эта девочка круглая сирота…

Но она ответила:

– Мама… Там, в бараках. Ниже…

Я понял, о чем она. Улица упиралась в квартал бедняков, едва сводящих концы с концами, которые порой не могли даже купить угля.

Но что Анна делала здесь совсем одна?

– Не помню… – помедлив, ответила она. – Я была дома. Потом вы меня спасли. Я… не помню.

Она прижала ладони к вискам, словно сама попытка вспомнить причиняла ей сильную боль. Я не стал дальше мучить ее вопросами. Она явно была больна.

– Давай я отведу тебя к маме, хорошо? – я поднялся на ноги и отряхнул пальто.

Анна смотрела на меня большими голубыми глазами.

– Да, сэр…

– Зови меня Дориан, хорошо?

Анна кивнула.

Мы медленно двинулись вниз по улице. Я заметил, что одна нога у нее была чуть короче другой, и потому она заметно прихрамывала.