Чарли, тут лежат розы! И совсем свежие!..

— Похоже, Джим только что был здесь. Пойдем скорее назад, Реджинальд, может быть, мы его догоним!

Но, как они ни спешили, нагнать Джима не удалось.

— Может быть, Реджинальд, твоя мама была сегодня на кладбище, чтобы осмотреть работу скульптора, и оставила эти цветы? — предположил Чарльз.

Дома они узнали, что миссис Лоренц действительно заезжала на кладбище, но цветов не привозила.

— Я совсем забыла о них, — сказала она, — хоть у нас целая оранжерея всяких растений.

— Значит, их действительно оставил Джим, — заключил молодой человек. — Может быть, мы найдем лавку, где он покупал цветы… Вот и еще один камень, который нам следует перевернуть, Реджинальд!

На следующее утро Чарльз Лоренц получил следующее письмо:

«Мистер Лоренц!

Я был на могиле Джейми и увидел там каменного спящего мальчика, которого раньше видел в вашем доме. Вероятно, его велел поставить туда мистер Реджинальд. Я очень благодарен ему за это. Я говорил мистеру Реджинальду, что, если он будет любить Джейми, я буду любить его. Я сдержу слово и думаю, что он тоже не изменит своему.

Джим».

— О, Чарли, Чарли! Какой это для нас громадный камень! — закричал Реджинальд, прочитав протянутое ему кузеном письмо. — Теперь мы наверняка найдем Джима!

— Это письмо мало нам поможет: почтовый штемпель не указывает, из какой части города оно прислано.

— Очень жаль! — погрустнел мальчик.

— Но ты тоже можешь написать ему письмо и передать через полисмена Мерфи.

— Я так и сделаю! Только помоги мне, Чарли, я не умею писать так складно, как Джим.

Письмо Реджинальда, исправленное его кузеном, было следующего содержания:

«Дорогой Джим!

Я очень сожалею, что ты ушел. Мы с Чарли ищем тебя повсюду. Мой кузен говорит, что мы перевернем все камни, пока тебя не найдем.

По-моему, ты самый лучший из всех мальчиков! Правда, я знаю одного только Вилли Сондерса, но он богатый и не всегда добрый. А я все время стараюсь быть добрым, хотя это иногда очень трудно.

Я был на кладбище, видел твои розы на могиле Джейми и очень жалею, что мы не застали тебя там. Я тоже буду приносить туда цветы. Я все время люблю Джейми и надеюсь, что и ты меня любишь.

Твой друг Реджинальд.

Р. S. Мама поставила на могилу Джейми мраморного мальчика. Она думала, что это тебе понравится».

«Дорогой Джим! Я очень сожалею…»

Глава XXXIII

Про страхи миссис Лоренц и про Александра Великого

Миссис Лоренц неустанно следила за здоровьем и счастьем своего сына, но скоро ей стало казаться, что мальчик становится бледным и заметно чахнет от строгой дисциплины ее племянника и профессора Брауна.

— Я беспокоюсь за Реджинальда, — заметила она однажды своему племяннику. — Он так изменился за последнее время!

— Но ведь он переменился к лучшему, тетя!

— Ну, это еще неизвестно. Он вдруг стал таким послушным и вежливым со всеми, ест все, что ему подают, не капризничает и ничего не требует. Это на него совсем не похоже!

— Зачем же ему капризничать, тетя? Ведь вы подаете сыну самые редкие блюда и окружаете всевозможным комфортом.

— Но ты ведь помнишь, Чарльз, какой он всегда был разборчивый? — продолжала горевать миссис Лоренц. — Я уверена, что ему нужна полная перемена жизни!

— Так отправьте его в Китай! — смеясь, предложил мистер Лоренц. — Уж полнее этой перемены ничего не придумаешь!

— Я не хочу уезжать так далеко от доктора Кемпера, — ответила миссис Лоренц. — Впрочем, я спрошу Реджинальда, куда он хочет отправиться.

— А если он захочет отправиться на Луну, что вы тогда сделаете, тетя? — с усмешкой спросил мистер Лоренц.

— Нет, этого он не захочет. В последнее время он стал гораздо рассудительнее…

На следующее утро за завтраком миссис Лоренц спросила сына, не хочет ли он чем-нибудь развлечься.

— Да, мама, отпусти меня, пожалуйста, на целый день к Лиззи Дове, — ответил Реджинальд. — Когда я был у них, они сказали, что будут всегда рады меня видеть.

— Это очень благоразумная просьба, тетя, — заметил мистер Лоренц. — А не хочешь ли ты отправиться на Луну, Реджинальд?

— Разве другие мальчики ездят на Луну, Чарли? — спросил Реджинальд, вытаращив на кузена глаза от удивления.

— Нет, но когда им надоедает все, у них иногда появляются и такие невозможные желания.

— Это похоже на Александра Великого, о котором мне рассказывал профессор Браун: завоевав весь свет, он заплакал оттого, что ему нечего было больше покорять.

— Но он, верно, забыл, что ему оставалось еще покорить самого себя, не так ли, Реджинальд?

— Да. Я не заплакал бы на его месте, — кивнул сын миллионера. — Так делают только маленькие дети.

— Значит, в этом ты перегнал даже Александра Великого! Ты совсем больше не плачешь?

— Нет, ведь слезы ничему не могут помочь. Джим Трейси никогда не плачет! К тому же я теперь занимаюсь с профессором и вполне счастлив. Мне и в голову не приходит плакать.

— Так ты действительно счастлив, мой дорогой? — обрадовалась миссис Лоренц.

— Да, мама. Я действительно счастлив, когда не думаю о себе и стараюсь делать счастливыми других людей.

— Значит, рецепт доктора оказался хорош, Реджинальд? — спросил его кузен.

— О, я совсем забыл о нем, и сам не замечал, как делал все по рецепту. Мне кажется, что его рецепты очень хороши, особенно если он не прописывает лекарства. Да, Чарли?

— Чарльз, я боюсь отпускать Реджинальда к миссис Дове: он может там упасть с крыши, — снова забеспокоилась миссис Лоренц.

— О нет, мама! — живо возразил мальчик. — Там вокруг всей крыши есть перила, и я не стану подходить к краю. Ты не поверишь, мама, как там хорошо! Миссис Дове вчера рассказала мне, что у Лиззи теперь есть голубятня!

— Я тебя провожу туда, — пообещал мистер Лоренц, потрепав по щеке своего маленького кузена. — И взберусь с тобой на самую крышу.

— О, как я рад! — Реджинальд от радости захлопал в ладоши. — Это даже лучше, чем убегать из дома!

Глава XXXIV

Про голубятню и зеленые луга

— Как поживают твои птицы, Лиззи? — спросил Реджинальд, глядя на стаю голубей, круживших в воздухе на утреннем солнце. — Ах, как у вас здесь хорошо! Дует прохладный ветерок, голуби летают! А как близко от нас эти облака! Мы точно на небе с тобой, правда, Лиззи?

— Земля тоже очень красива. А знаете, мистер Реджинальд, один из птенцов сломал крылышко, когда вылетал из гнезда…

— Ты ведь послала сразу за доктором,