брелоки и вот, наконец, нашел их вместе с часами. Ах, как я рад!

— И я тоже! — с жаром поддержал его мистер Лоренц.

— Значит, чистильщик сапог не вор! — воскликнула гувернантка, входя в комнату. — Раз часы найдены…

— Мадемуазель!.. — резко остановила ее миссис Лоренц.

— Кто посмел так сказать про Джима?! — Реджинальд устремил на гувернантку засверкавшие от гнева глаза.

— Извините, мэм, я забыла!.. — пробормотала гувернантка, краснея и поспешно удаляясь из комнаты.

Но Реджинальд бросился за ней и вцепился в ее платье.

— Как вы посмели? Вы имели наглость назвать моего друга вором? — кричал мальчик, вне себя от возмущения.

— Милый, успокойся. Ничего страшного не произошло! — примирительно проговорила его мать.

— Ничего страшного?! Мадемуазель Кларет должна сейчас же взять назад свои слова и просить прощения у Джима! — выкрикнул Реджинальд и кинулся к матери.

«Может быть, мне тоже придется просить прощения у чистильщика обуви», — подумала миссис Лоренц, лаская сына.

— Ну, ну, успокойся, мой дорогой! — произнесла она вслух.

— Мама, прогони ее сейчас же! Я не хочу ее больше видеть! — продолжал взволнованный мальчик, указывая на дверь, за которой скрылась гувернантка.

— Может быть, и остальное найдется, если вы поищете у себя хорошенько? — спокойно заметил тетке мистер Лоренц.

— Разве что-нибудь еще пропало, мама? Скажи, я что хочешь тебе найду! — самоуверенно воскликнул мальчик.

— Позовите-ка сюда мадемуазель Кларет, тетя, — сказал мистер Лоренц.

Миссис Лоренц позвала француженку.

— Мадемуазель, — строго обратился мистер Лоренц к рыдавшей гувернантке. — Ведь бриллианты пропали с того дня, как уехала миледи, приказав вам принять их от ювелира, не так ли?

— Да, Чарльз, а вот и счет от него! Мадемуазель получила их из починки и заперла в мой комод! — нетерпеливо прервала племянника миссис Лоренц.

Мистер Лоренц устремил на француженку проницательный взгляд.

— И вы точно помните, что положили их именно в этот комод? — спросил он, не сводя с нее глаз.

Гувернантка оторопела, вытаращив на него глаза, и вдруг, вспомнив что-то давно забытое, упала на колени.

— О Боже! Мистер Лоренц, мэм, убейте меня! — кричала она. — Позовите сюда этого мальчика, чтобы я могла у его ног вымолить себе прощение! Слушайте, мэм! Я вышла к человеку, чтобы принять бриллианты. Получила их, расписалась, взяла их крепко в руки, вот так, и поспешила в комнату, чтобы посмотреть, там ли мистер Реджинальд. Но его там не было! Я бегала по всему дому, звала и не знала, что мне делать. Заглядывала в библиотеку, гостиную и, наконец, в кабинет. Открыла комод, бросила туда бриллианты и побежала дальше. Больше я ничего не помнила — все мои мысли были заняты только вашим дорогим сыном. Я села в экипаж и отправилась искать мистера Реджинальда… И только сейчас, только сейчас, когда мистер Лоренц спросил меня, положила ли я их именно в этот комод, я все вспомнила! Пойдемте, мэм, пойдемте, мистер Лоренц! Скорее!

Она выбежала из комнаты и спустилась по лестнице в гостиную, сопровождаемая миссис Лоренц, ее сыном и племянником.

— Вот, смотрите! — француженка выдвинула ящик комода в гостиной, вынула из него обитый красным бархатом футляр и открыла его: на шелковой подкладке сверкали, переливаясь всеми цветами радуги, пропавшие бриллианты…

— Ну, что вы теперь скажете, тетя? — насмешливо спросил мистер Лоренц.

— Комоды в гостиной и в вашей комнате, мэм, так похожи… — проговорила несчастная гувернантка. — Я была убеждена, что положила бриллианты на место!

— Это ужасно! — воскликнула миссис Лоренц, растерянно глядя на своего племянника.

— Мадемуазель так испугалась, когда Реджинальд исчез, что могла перепутать не то что комоды, даже дома! — вступился за француженку племянник хозяйки.

— Да разве я об этом, Чарльз? Мне не в чем винить мадемуазель… Но мальчик!.. Как ужасно я его обидела!..

Ее голос понизился до шепота, и Реджинальд не расслышал последних слов.

— О, мадемуазель! — воскликнул он. — Я один виноват, что вы забыли о бриллиантах! Мама, я тогда убежал из дома, я один во всем виноват! Не брани больше бедную мадемуазель! Скажи, ты не будешь больше ругать ее? — говорил мальчик, с умоляющим видом заглядывая в лицо матери.

— Нет, нет, дитя мое, — ответила та, лаская его, — я думаю, что больше никого не буду бранить.

— Пойдем, Реджинальд, — сказал мистер Лоренц, с сияющим видом обнимая мальчика. — Ты убежал, и, потеряв тебя, мадемуазель потеряла свою голову, а потом и бриллианты! Но, к счастью, все нашлось и никто не пострадал. Пусть этот случай послужит всем нам маленьким уроком.

Глава XXVII

Про давнее воспоминание миссис Лоренц

Уложив Реджинальда спать и оставив гувернантку оберегать его сон, миссис Лоренц отправилась в библиотеку, где ее уже ждал племянник.

— Ну, Чарльз, — обратилась она к нему, — расскажи мне теперь, что же было в таинственном ящике бедного Джима?

— Там лежал красный солдатик.

— Красный солдатик?! Зачем же он прятал его так старательно?

— Сегодня я узнал от полисмена Мерфи, что маленький Джейми играл перед смертью этой игрушкой, а Джим страстно любил этого мальчика и свято хранит всякую память о нем.

— Но зачем же он зарывал свои вещи, а не спрятал их в сундук или комод?

— А вы не хотите сначала поинтересоваться тетя, как жил этот мальчик? До того, как переехал к миссис Дове?

— Как он жил? Должно быть, так, как живут все остальные. Вероятно, снимал себе квартиру.

— Нет, тетя, у него не было даже угла, не то что квартиры. Джим жил, как многие другие бедняки, на улице и спал в дощатой будке на свалке, и сундуком ему служила яма в земле!

— О Боже! Бедный мальчик! Как ужасно я ошиблась, и как я рада, что все объяснилось!

— Я тоже сильно ошибся, поторопившись произвести обыск. Но теперь-то, тетя, вы убедились, что среди бедных людей также есть честные люди?

— Знаешь, Чарльз, я не могу простить себе, что до сих пор никогда не задумывалась о горькой участи бедняков. Но я постараюсь загладить свою ошибку и с этого дня буду помогать им. А ты должен помочь мне в этом деле!

— С удовольствием, дорогая тетя. Но мне кажется, если вы возьметесь хорошенько за это дело, моя помощь будет почти излишней. Обратите, например, внимание на нашу прачку: овдовев, она осталась с четырьмя детьми, из которых старшей всего двенадцать лет. Всю семью она содержит только своим трудом, тем самым корытом, в котором стирает наше белье. И при этом умудряется посылать всех детей в школу и платить за квартиру! Загляните сначала к ней, а потом вы и сами увидите, что надо делать!

— О, Чарльз, только теперь я вижу,