функциями (плодородием, возрождением), так и с отрицательными (болезнью, смертью). И, прежде всего, связывают её с водой, дождём.

Лягушка приурочена к нижнему миру, к подземным водам.

В одних случаях лягушка подобно черепахе, рыбе или какому-либо морскому животному, держит на своей спине мир, в других — выступает как открывательница некоторых важных космологических элементов.

У алтайцев лягушку связывают с камнями, из которых добывается первый огонь. Солнце, отображённое в воде, символизируется образом лягушки. Иногда с лягушкой связываются водные элементы хаоса, первоначального ила (или грязи), из которых возник мир.

В Бирме и Индокитае с образов лягушки нередко связывается злой дух, который проглатывает луну (поэтому лягушка считается причиной затмения).

В Китае, где лягушку также связывают с луной их называют «небесными цыплятами» так как существует поверье, что лягушки падают вместе с росой с неба. Мотив небесного происхождения лягушек позволяет рассматривать их (и некоторых других хтонических животных) как превращённых детей (или жену) громовержца, изгнанных на землю, в воду, в нижний мир.

У русских есть примета — лягушка не квакает до первой грозы, или квакает к дождю.

Лягушки появляются в сезон дождей и подают голос, пробуждённый к жизни богом грозы.

Более непосредственно она проявляется в мифологическом рассказе африканских ашанти, согласно которому бог неба Ньяма посадил лягушку сторожем у колодца, где никогда не иссякает вода, и дал ей за это хвост; во время засухи возгордившаяся лягушка не пустила к колодцу жаждущих зверей и даже самого Ньяму, за что он лишил её хвоста и сделал так что все лягушки рождаются с хвостом, но вскоре теряют его.

В филиппинском мифе в лягушку превращается упавший в воду мужчина, которого жена переносила в корзине через реку.

Лягушка символически связана с луной. Во многих мифах говорится о лягушке, живущей на луне. Как амфибия она — существо, которое живёт в двух стихиях. В процессе своего развития лягушка проходит трансформацию: из головастика, который может жить только в воде, она превращается во взрослую особь, способную двигаться и в воде, и на земле. То есть она символизирует посредничество между этими двумя мирами и трансмутацию.

В Древнем Египте с головой лягушки изображались боги Хекет (богиня плодородия, связанная с загробным миром) и даже Амон.

В Египте с головой лягушки изображались мужские первобожества гермопольской Огдоады — великой восьмёрки изначальных божеств. Силам первозданного Хаоса противостояли созидательные силы — четыре пары божеств, олицетворяющих стихии. Мужские божества восьмёрки — Хук (Бесконечность), Нун (Вода), Кук (Темнота) и Амон («Невидимый», то есть Воздух) — имели облик людей с головами лягушек. Им соответствовали женские божества со змеиными головами.

Лягушке приписывалась власть над разливами Нила, от которых зависел урожай. Маленькие лягушки появлялись в реке за несколько дней до её разлива и поэтому считались вестниками плодородия. Кроме того, в Египте существовало поверье, будто лягушка обладала способностью самозарождения, поэтому она связывалась с загробным культом и воскресением после смерти. Она считалась священным животным древнеегипетской богини Хекет — одного из символов бессмертия и принципа «воды». Подобно богу Хнуму, своему супругу, Хекет сотворила людей. Вместе с Изидой, она участвовала в ритуальном воскрешении Осириса. Богиня-лягушка помогала роженицам, а в загробном царстве — воскресению умерших.

В Китае лягушка символизирует инь, лунное начало, бессмертие, богатство и долголетие. Китайский миф о стрелке И и его жене Чанъэ рассказывает о том, как выпив эликсир бессмертия, Чанъэ поселилась на луне, где превратилась в трёхлапую лягушку. С тех пор она пребывает в лунном дворце и вечно толчёт в ступе снадобье бессмертия (как и лунный заяц).

Лягушка упоминается в «Ригведе» — древнеиндийских священных текстах. Гимн лягушкам посвящён восхвалению лягушек, которые начинают квакать, предвещая наступление сезона дождей. Полагают, что гимн лягушкам представляет собой словесную часть ритуала вызывания дождя с помощью лягушек, известного и в современной Индии.

Ранние христиане приняли такой символ: лягушка, заключённая в цветке Лотоса, или просто лягушка была формой, избранной для храмовых светильников, на которых были вырезаны слова: «Я есмь Воскресение».

В славянской мифологии лягушка ассоциируется прежде всего с плодородием, влагой, дождём. Она — хранительница речек, озёр, колодцев, владычица воды. Идеей плодородия, живительной влаги объясняется и её связь с деторождением. Считалось, что лягушки вытягивают из воды новорождённых и приносят их в дом. Как и змеям, в некоторых регионах лягушке приписывают роль домашнего покровителя, её часто использовали в народной медицине, ворожбе и колдовстве.

Сама лягушка может подвергаться дальнейшим превращениям в другие образы охранителя вод, в том числе подземных. Вместе с тем она может выступать и как источник плодородия и прародительница всего человеческого рода (у мексиканских индейцев).

Известны и другие варианты отношений человека и лягушки (проглоченная лягушка как причина беременности, лягушка как источник болезни, колдовство, осуществляемое с помощью лягушки, и т. п.).

Иногда лягушка выступает как помощница человека: она указывает путь герою, переносит его через реку, даёт полезный совет. В то же время лягушка может символизировать ложную мудрость как разрушительница знания.

Лягушки-вестники

Австралийская мифология рассказывает о них.

С тех пор как Байаме покинул землю и вернулся тем же путём, которым он спускался когда-то, по каменной лестнице в небесное стойбище Буллима на вершине священной горы Уби-Уби, только мудрецам-виринунам разрешалось обращаться к нему, и то лишь через его посланца Вала-гарун-бу-ана.

Теперь в Буллима Байаме сидел на хрустальной скале вместе со своей женой Биррой-нулу. Верхняя часть их тела была такой же, как во время пребывания на земле, а нижняя прочно приросла к хрустальной скале и слилась с ней.

Только Валла-гарун-бу-ану и Каннан-бейли разрешалось приближаться к ним и передавать другим их приказания.

Жена Байаме Бирра-нулу вызывала половодья. Когда реки высыхали и виринуны желали наступления половодья, они взбирались к вершине Уби-Уби и ожидали в одном из каменных кругов прибытия Балла-гарун-бу-ана. Узнав их желание, он уходил и передавал его Байаме.

Байаме говорил о нем своей первой жене Бирре-нулу, а та посылала вторую жену Каннан-бейли сказать виринунам:

— Поспешите передать племени Бун-юн Бун-юн, чтобы они были готовы. Скоро покатится кровяной шар.

Услышав это, виринуны спешили с гор через долины, или вогги, пока не приходили к роду лягушек Бун-юн Бун-юн, имевших сильные руки и неутомимые голоса.

По просьбе виринунов этот род становился по берегам высохшей реки начиная от её верховья. Они разводили большие костры и клали в них крупные камни. Когда камни нагревались, каждый из Бун-юн Бун-юн клал по нескольку камней на кору перед собой и ждал, когда покажется кровяной шар. Видя, что огромный кровяной шар вкатывается в русло реки, все нагибались, хватали горячие