Константин хмыкнул:

– Она пошутила. Нам целиком.

– Хочу поговорить с ними насчет Измаила и его подельников, – кивнула капитан. – Ничего сам о нем не слышал?

– Уже сказал: сдрыснул Измаил, – нетерпеливо огрызнулся пират. Он смял в кулаке портреты и метко отправил в печной зев. – Декс, ты как первый день в Вердиче. Инфой торгует Знаток. Не хочу перебегать ей дорогу.

Леворукий наклонился вперед и подмигнул:

– Но вроде остаток вещичек пухлик кому-то не чужому оставил, смекаешь?

– Я с ней переговорю, – благодарно ответила Лем. – Кстати, должна тебя предупредить: следующие дни в окрестностях ожидаются повышение температуры и таяние снегов.

– Беру билеты в первый ряд. Ну, гони деньги и… – пират поманил ее пальцем: – Поцелуешь за скидку?

Лем достала из внутреннего кармана гата и на глазах у Леворукого отсчитала четыре сотенных купюры. Прижав их к столешнице большим пальцем, она наклонилась и свободной рукой поймала пирата за рубашку. Он подался вперед, уверенно поцеловал приоткрытые губы, вытащил деньги – и утробно зарычал, когда капитан запустила пальцы в его жесткую черную шевелюру.

Подручные пирата обменялись смешками. Под этот развязный аккомпанемент Лем разжала пальцы.

– Не задержишься? – Леворукий выпрямился, заталкивая купюры в карман штанов.

– Некогда, – извинилась она. – Плеснешь мне бренди?

– А твоему пацану чего?

– Кофе, – коротко сообщил механик.

Пират махнул рукой, и один из его подручных зычно позвал кабатчика.

– Вижу, тебя на шваль потянуло, – наклонился к уху капитана Константин, когда Леворукий скрылся в коридоре.

– Записался в защитники альконских патриархальных ценностей? – не осталась она в долгу.

Между подручными протиснулся тщедушный человек с бокалом бренди в одной руке и большой чашкой в другой. От кофе пахло гарью, и Лем мстительно улыбнулась, передавая Константину напиток. Механик в ответ выразительно покосился на бренди, намекнув, что бывает и хуже.

Едва пригубив черную, как деготь, и такую же горькую и вязкую жидкость, он отставил кружку подальше и с интересом посмотрел на капитана. Та сделала глоток; темно-янтарный выдохшийся алкоголь пощекотал небо и струйкой разбавленного керосина просочился по пищеводу в желудок.

Оба переглянулись и рассмеялись.

– Сейчас? – раздался чей-то голос из коридора. – Почему срочно? Что за груз?

– Да вы неудачники, – бросил Леворукий и втолкнул в комнату знакомых Лем и Константину джаллийских рабочих.

Увидев капитана, те попятились.

Подручные среагировали мигом. Один, чистивший яблоко, упер ближайшему в поясницу острие хищно изогнутого ножа. Второй сгреб оставшегося за шкирку и двинул головой об косяк.

– Прошу, капитан Декс, – пират с царственным видом взмахнул рукой. – Тебе завернуть?

– Мне завязать, – она поднялась. – Кас, прими. Спасибо за сделку, Леворукий.

– Заходи еще, посидим как-нить за стаканчиком.

Капитан ответила ему ничего не значившей улыбкой и допила бренди. Не желая лишний раз напоминать пирату о Знаток, точнее – Верахвии Талвак, известной в Вердиче торговке сведениями и черном археологе, – Лем вскользь поинтересовалась:

– Они что-нибудь говорили насчет рекомендаций?

– Я спрашивал, что ли? Крепкие – и ладно, – отмахнулся Леворукий. – Поминали, тот парень, что на складе Измаила засел, может словцо замолвить…

На том и расстались.

Подручные помогли Лем и Константину довести пленников до места стоянки «Аве Асандаро» и ушли.

Капитан остановилась перед рабочими, спрятав ладони в карманы жакета, и прищурилась. Механик небрежно приобнял пленников за плечи. Лем встретилась с ним взглядом. Теплые карие глаза Константина смотрели спокойно и дружелюбно, но она не сомневалась, что сводный брат помнит горящий склад, словно пожар был не месяц назад, а вчера.

– Ничего не хотите сказать? – спросила Лем.

Первый из них отвернулся, а второй вздохнул:

– Зря вы. Мы ни цверга не знаем.

– Отлично. Повторите это моему штурману. Отдай их Виго, Кас.

На рубке забулькал Ашур, запрокинув увенчанную белым гребнем голову.

– Те самые, капитан? – Вильгельм Горрент спустился по трапу пассажирского отсека. – Стрелка не нашли?

Лем отрицательно покачала головой. Птерикс шумно расправил коричневый веер крыльев, заглушив его следующую фразу. Капитан не стала переспрашивать, и так догадавшись о чувствах штурмана.

Она знаками велела ему допросить рабочих и повернулась к капралу Марку Кройцу, возникшему со стороны грузового люка.

– Смотрю, вы удачно сходили… – пробасил он.

Следом появились его подчиненные: флегматичный Даниил Кипула, могучий Павел Атлид и хитрец Ольг Фолакрис. Троица выглядела довольной, особенно разминавший пальцы великан.

– Как ваши успехи, парни?

– Прошлись по Вердичу, поспрашивали, потолковали, – ответил за всех Марк.

– Надеюсь, он никого не убил? – Лем кивнула на Павла. – Чьи-нибудь мстительные друзья нам совершенно ни к чему.

– Мы не испортили вашу репутацию, не переживайте. Следы есть, но слабые. Измаил и правда держал книжное дело, только давно его свернул. Лис вогнал одного пройдоху в долги. Он поклялся узнать, куда тот отчалил.

При звуках своего прозвища Ольг перестал корчить рожи огорченно спрятавшему голову под крыло птериксу. Ашур подозрительно раздвинул перья, проверяя, не замыслил ли обидчик новую пакость.

– У меня есть мысль… – Лис стрельнул глазами в сторону капитана.

– Ты знаешь, мне всегда нужны мыслящие люди… – она заинтересованно приподняла брови. Ольг казался ей самым смышленым из четверки. Похоже, у него хватало и чутья – недаром нашел у нее револьвер, – и опыта походов по кабакам в довесок к боевым навыкам.

– Да не, я уже присягнул, – отшутился тот.

– Угу, – пробурчал Даниил и ткнул его кулаком между лопаток. – Ты, небось, когда клялся, пальцы второй руки крестиком за спиной держал… Молчу уж, что на другой день после присяги мы с Павлом тебя у парочки амбалов отбивали. Чего там и сколько они хотели, не напомнишь?

Ольг выпрямился во весь небольшой рост с видом неимоверно оскорбленного достоинства, и Лем прыснула в кулак. Ее предположение насчет долгов подтвердилось.

– Ладно, выкладывай, Лис.

– Надо пустить слушок, – азартно объяснил он. – Намекнем по городу, что во-о-он те пойманные скворцы запели. Поглядим, кто занервничает и явится сюда разбираться.

Вильгельм, Константин и Лем переглянулись. Капитан прикусила верхнюю губу, не замечая воцарившейся тишины.