Основательница монастыря и многие ее сподвижники погребены на вершине пещерной горы в специально устроенных склепах, но после революции их могилы были разорены.

БЕЛГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ

В Белгородской области на Северском Донце — крупнейшем притоке Дона, при слиянии рек Оскол и Валуй, расположена одна из самых древних обителей Белгородчины — Валуйский Успенский Николаевский мужской монастырь и неподалеку от него — пещерный храм Святого Игнатия Богоносца.

Точная дата основания подземного монастыря неизвестна, она теряется в глубине веков. Уже в XV веке здесь стояла крепость Валуйка, а местное население спасалось в пещерах от набегов кочевников. В XVI веке при царе Федоре Иоанновиче сюда пришел «престарелый отставной служилый человек по имени Корнилий» с тремя товарищами и поставил тут небольшую часовенку, а сам поселился в пещерах. Потом к ним присоединились и другие отшельники. Так возник монастырь.

В Смутное время крепость и монастырь были разорены, а затем по царскому указу восстановлены и укреплены: из-за постоянной угрозы набегов Крымских и ногайских татар здесь был необходим сторожевой пункт. После того как граница отодвинулась на юг, монастырь стал культурным центром.

Он процветал до 1917 года, потом его закрыли за то, что монахи укрывали махновцев. На несколько десятилетий о пещерах забыли.

Примерно в километре от монастыря в меловом берегу реки Оскол есть еще одни пещеры и катакомбный храм во имя Святого Игнатия Богоносца конца XVIII — начала XIX века.

Вероятнее всего, правы и те, и другие: монахи расширяли и благоустраивали уже существующие полости. В 1910 году пещеры осмотрел столичный архитектор и признал их безопасными и пригодными для жизни, но теперь они заброшены и частично обвалились.

Согласно старым описаниям, общая протяженность всего этого подземного лабиринта составляла тысячи метров. Ширина проходов — менее метра, зато высота — более трех. Постоянная температура — шесть градусов в любое время года.

Без проводника в пещерах легко заблудиться. Бывалые исследователи утверждают, что если не отрывать левую руку от стены, то обязательно выйдешь прямо к алтарю, но вряд ли неискушенным туристам стоит проверять этот опыт.

Теперь там ведутся раскопки. Тонны грунта по цепочке выносят на поверхность: в узком коридоре вдвоем не разойтись. Пока раскопан лишь один подземный ход и несколько крошечных келий с закопченными потолками и нишами для икон.

Свято-Троицкий, или Холков-Царев-Николаевский мужской монастырь в Белгородской области, по преданию, был основан в 1620 году иноком Геласием, который и стал первым его настоятелем. А вот пещеры, скорее всего, более древние. Кто и когда их вырыл, неизвестно, но монахи принялись их расширять и приспособили для жилья.

В 1764 году повелением Екатерины II монастырь был упразднен. Его история продолжилась уже в наши дни: в начале 1990-х годов частично отреставрированные холковские пещеры были открыты для посетителей как музей, а с середины девяностых по воскресеньям в подземной церкви начали совершаться богослужения.

Это далеко не полный перечень катакомбных монастырей. Меловые берега Дона и его притоков позволяли строить настоящие подземные крепости. Краеведы Придонья и Поволжья постоянно выезжают в экспедиции, изучают свой край и описывают все новые и новые примечательные места.

КРЫМ

Крым по праву может гордиться своими подземельями. Это и естественные пещеры, и укрепления минувшей войны, и древние города, и обширные винные погреба… Наиболее известны пещеры Мраморная, Красная, Эмине-Баир-Хасар. Они поражают воображение, а некоторые таят дивные красоты. Мраморная уже пересохла и умерла, а Эмине-Баир — живая: она наполнена подвижной влагой, которая течет, струится, сочится, капает, по микрону, по долям миллиметра создавая все новые и новые чудеса.

СЕВАСТОПОЛЬ

Подземелья Крыма — это еще и страшные кровавые тайны минувшей войны, центром трагических событий которой стал Севастополь.

Подземные укрепления в Севастополе начали строить еще в середине XIX века: во время Крымской войны знаменитый военный инженер Тотлебен встретил неприятеля сетью минных галерей. Подсчитано, что за время осады русские саперы прорыли 6,8 километра подкопов и контрмин, а войска союзников — 1,3 километра.

В начале XX века начались работы по созданию в Севастополе укрепрайона, но с началом Первой мировой войны они были свернуты. В двадцатые годы, уже при советской власти, работы возобновили, и к началу Великой Отечественной войны Севастополь стал одним из самых укрепленных городов в мире.

Сооружения укрепрайона включали десятки орудийных позиций, минные поля и две бронебашенные батареи (ББ) или форта, вооруженные крупнокалиберной артиллерией. 30-я батарея расположена в устье реки Бельбек, 35-я батарея — на мысе Херсонес. На немецких картах батареи получили кодовые наименования форт «Максим Горький 1» и форт «Максим Горький 2». По своему общему устройству эти батареи были очень схожи, на тот момент это были два самых мощных фортификационных сооружения на территории СССР. Обе они были выстроены в конце двадцатых — начале тридцатых годов, и при строительстве каждой из них объем только одного бетона равнялся объему бетона, использованного при возведении Запорожской ГЭС.

Большая часть комплекса размещалась под землей, а на поверхность выходили лишь бронированные башни с двумя 305-мм орудиями каждая, бившими на расстояние сорока километров. Эти башни могли поворачиваться на 360 градусов. Вес каждой достигал тысячи тонн, из которых триста тонн — вес брони.

В подземельях батарей было по два снарядных и по два зарядных погреба, помещения для жилья, склады, камбуз, медпункт, баня и даже клуб. Все внутренние помещения были отделены бронированными дверями. Командный пост и радиостанция находились в пятиста метрах от артиллерийских установок и соединялись с башнями подземным ходом. Другой подземный ход с рельсовым путем вел от бронебашен на берег моря, к пристани. Остаток скалы с рельсом сохранился до сих пор.

Интенсивность огня была настолько велика, что орудийные стволы изнашивались, и их приходилось срочно ремонтировать. После этого бой продолжался. На 35-й батарее орудие все же взорвалось и уничтожило одну из ее башен. Однако, несмотря на исключительный героизм защитников Севастополя, к концу мая 1942 года, после двух фашистских штурмов участь города была решена. Первой из двух батарей пала 30-я. Полностью израсходовав все боеприпасы, ее защитники пытались уйти через подземный водоток, но были обнаружены и попали в плен.

К концу июня боеприпасы практически закончились уже во всем городе, держалась лишь 35-я батарея. В ее кают-компании состоялось последнее заседание Военных советов Севастопольского оборонительного района и Приморской армии, на котором было решено оставить город. Наркому ВМФ отправили телеграмму с просьбой о «скорейшем вывозе на Кавказ 250 ответственных работников самолетами с аэродрома Херсонесский маяк». Пришел ответ: эвакуация ответственных работников разрешена. О рядовых бойцах не было ни слова.