– Почему?

– В этом не было необходимости. Я не боюсь темноты и неплутаю в трех соснах.

«В свете того, что Дамир сказал мне днем, мне показалось поменьшей мере странным, что он не пошел меня проводить. Значит ли это, что впредыдущий вечер и даже в первую половину дня существовала какая-то опасность,вероятность наступления какого-то нежелательного события, предотвратить котороевполне могло присутствие рядом со мной Дамира? А в тот вечер эта опасностьсначала была, недаром же он метался по парку и искал меня, а потом вдруграстаяла, словно ее и не было, и Дамир даже не счел нужным почти в два часаночи проводить меня со второго этажа на пятый».

– Благодарю вас, Анастасия Павловна. Уверен, что это непоследняя наша встреча, мне придется еще раз допросить вас.

– Простите, можно мне все-таки задать один вопрос?

– Задавайте. Но не могу вам обещать, что отвечу нанего.

«Терпи, милая, терпи, осталось немного, потом все выяснитсяи встанет на свои места».

– В карманах верхней одежды Алферова или в его комнатене находили пачку сигарет «Аскор»? Черная твердая пачка с золотыми буквами.

– Нет. У вас больше нет вопросов, Анастасия Павловна?Тогда еще раз благодарю, всего доброго.

Настя не помнила, как дошла до своей комнаты. Она уже ничегоне понимала. Ладно, он хам, считающий ниже своего достоинства обсуждатьпрофессиональные вопросы с женщиной. Но не дурак же он, в самом-то деле? Почемуже в таком случае он никак не отреагировал на ее последний вопрос? Он должен,просто обязан был спросить ее, что за пачка, почему она могла остаться уАлферова. Тогда она объяснила бы ему, что забыла эту пачку сигарет на скамейке.Если Николай ее не нашел, тогда одно дело. Но если нашел и нес в руках илиположил в карман, то ее должны были при нем обнаружить. Обнаружили? Нет. Тогдагде она? Выпала при падении, когда его убивали? Значит, убивали его не вномере. Дальше ход мыслей и рассуждений был очевиден для нее. И совершеннонепонятно, почему это не было так же очевидно для допрашивавшего ееследователя.

Она заперла изнутри дверь и медленно, едва шевелясь, началаготовить себе кофе. Руки дрожали, пальцы немели и плохо слушались, ноги былисловно чужие. Перед глазами мелькали противные черные точки, будто целый роймух носился взад-вперед по комнате. Внутри, в душе, постепенно разливалсямертвящий холод, от которого, ей казалось, даже пальцы на руках и ногахстановились ледяными. Радость от работы куда-то исчезла. Зато вернулась обида,приведя с собой тоску и скуку.

* * *

Человечество делится на Мужчин и Женщин. Эта банальнаяистина, вместо того чтобы просто констатировать биологический факт, постепеннопревратилась в правило, в руководство к действию, ориентируясь на котороечеловечество стало выстраивать свой шаткий социум. По мере того какпродвигалось «строительство», правило было несколько расширено. Так, наряду сосновными категориями Мужчин и Женщин появились дополнительные, так сказать,факультативные категории Женоподобных Мужчин и Мужеподобных Женщин. Факультативныекатегории рассматриваются как нонсенс, достойный занесения в Красную книгу.

Руководствуясь основным правилом, мудрое человечество сталопридумывать разные по степени сложности игры: отдельно для мужчин, отдельно дляженщин, отдельно для смешанных команд. И так увлеклось процессомсоциально-половой сегрегации, что не заметило, как границы, которые вначалебыли какими-то невзаправдашними и тоже являлись больше ритуалом, частью игры,вдруг из игрушечных превратились в самые что ни на есть настоящие, железобетонные,пробить которые не в состоянии ни самый передовой ум, ни самое совершенноеоружие.

Белошвейкой должна быть женщина. Заниматься раскрытиемпреступлений – мужчина. И все. И хоть тресни. Любопытно, что закройщиком имодельером мужчина вполне может быть. Ив Сен-Лоран, Вячеслав Зайцев, а такжезнаменитый дизайнер женских причесок Видал Сассун – тому подтверждение. И неменее любопытно, что расследованием преступлений тоже может заниматься женщина.

Женщин-следователей едва ли не больше, чем следователей-мужчин.Но уголовный розыск – епархия мужская, и не моги на нее посягать, глупая баба.Ибо что традиционно считалось работой розыска? Личный сыск, засады, погони,перестрелки, задержания и прочие погремушки, которыми тешила себя мальчишескаяромантика. Этими погремушками потрясали художественные и публицистическиепроизведения, а также изустно передающиеся баллады и сказания. Почему-то никтоне любил говорить о том, что раскрытие преступлений – работа умственная,негромкая, невидная. Что, прежде чем идти демонстрировать чудеса личного сыска,нужно не один час просидеть за столом, сосредоточенно перебирая в памяти места,адреса, биографии, клички, приметы внешности, особенности речи и поведения, итолько потом идти туда, не знаю куда, и искать того, не знаю кого. Что, преждечем мчаться на трех машинах с мигалками задерживать вооруженного бандита припомощи стволов и накачанной мускулатуры, нужно долго и кропотливо собиратьинформацию, отслеживая все передвижения вышеозначенного бандита и составляя,подобно синоптикам, прогнозы его перемещений на завтра.

Опять же интересно заметить, что в игры играют только люди.Жизнь – она от этих глупостей далека и движется по своим собственным законам; кслову заметим, не придуманным, как правила в играх, а совершенно объективным.Это объективное движение жизни, в которую вплетается и преступность,настоятельно требует от людей, чтобы они руководствовались не своимиигрушечными правилами, а нормальными законами объективной реальности. И еслидля раскрытия преступлений нужно заниматься анализом информации, ее сбором иобдумыванием, ее проверкой и систематизацией, то и давайте этим заниматься. Ине надо валить в одну кучу аналитическую работу со всеми разновидностямирозыскного дела. Каждый должен заниматься тем, что у него лучше всегополучается, а не тем, что ему Главное Правило велит. Умеешь хорошо стрелять ибыстро бегать – задерживай преступников. Умеешь понять чужую душу и найти к нейключ – занимайся допросами. Умеешь работать с информацией – работай, не дляодного себя, для общего дела, для каждого из своих коллег старайся. И не должнобыть никакой разницы, с какой буковки начинается название твоего пола, с «м»или «ж».

Виктор Алексеевич Гордеев несовпадение жизненных законов справилами игры понял очень давно и, как только обстоятельства позволили, началсвое новое понимание претворять в жизнь. Со временем у него это неплохополучилось. Он собрал в своем отделе людей, каждый из которых умел что-нибудьделать очень хорошо. Володя Ларцев, к примеру, был прекрасным психологом идавал всем рекомендации, как разговаривать с тем или иным человеком, чтобыдобиться от него того, чего ты хочешь добиться. Смешливый Коля Селуянов каксвои пять пальцев знал Москву со всеми проходными дворами, закоулками итупиками, и не было ему равных в разработке маршрутов – пеших и автомобильных.Молодой черноглазый Миша Доценко был незаменим в работе с очевидцами, он тактерпеливо и кропотливо работал с показаниями, что вытягивал из человека самуюмалую малость, которую тот видел, слышал или запомнил. А Настя Каменская былааналитиком. И если сначала к ней в отделе Гордеева отнеслись весьма и весьмаскептически, ибо все, кроме самого Колобка, долго еще продолжали играть впривычные игры, то теперь Настю не просто любили и ценили, с нее пылинки готовыбыли сдувать.