же время мне страшно, что стоит копнуть глубже в воспоминания последних месяцев и эта самая психика рухнет.

Выход был. Отправить девченку домой под родительское крыло и не портить жизнь, но стоит нам это сделать, как Деды поймут кто их сдает, и в лудшем случае её просто убьют, в худшем… Я даже думать об этом не хочу.

— Ты стал слабым из-за неё. Нужно избавиться от Лебедь.

Я усмехнулся словам Тимура. Да. Я стал слабым. Когда я только вошёл в этот бизнес, сразу понял что движущая сила в нём не деньги. А связи и страх. Я легко избавлялся от проблем и так же легко от людей, но в последний год что-то во мне изменилось. Я стал многое спускать с рук. Упустил момент когда под самым боком появилась крыса. Забыл про того паренька, что усроил мне пажар в самом прибыльном клубе. Дал себе волю почувствовать себя простым сегодня вечером. Пошёл на поводу своих желаний, поцеловав Марину. Дал себе возможность представить, как начинаю новую, совершенно другую жизнь. Вот только девочка тут вовсе ни при чём.

Со мной что-то не так.

— Лебедь нужна мне живой.

— Я имел в виду отпустить. Мы можем за ней наблюдать со стороны. Заодно использовать девчёнку как наживку.

И ты прекрасно знаешь, что у меня нет таких средств. Люди кончаются. Кто-то основательно вырезал всю охрану, где я держал Марину. Кто-то достаточно умелый и быстрый, поскольку действовал один. Три таких умельца, и я хоть армией Республики окружи её, это не поможет. Благо, что я принял совершенно спонтанное решение и увёз сюда.

Признавать, что есть кто-то умнее и ловче тебя не приятно. Но в разы паршиво от мысли, что нас спасла случайность.

— Ты умеешь играть в шахматы, Тимур?

Мой вопрос подверг его в замешательство. Он огляделся вокруг, затем снова посмотрел на меня и покачал головой.

— Жаль. Если бы умел, то понял бы, что для победы одной жертвы мало.

Вечер сегодня чудесный. Весь день светило солнце, и воздух успел прогреться. Завтра утром я планировал отправиться на охоту. Хотел подстрелить дичь или ещё кого. Может быть, зайца, если повезло бы. Да вот только планы сорвали очередным нападением. Пострадало десять человек, но мы отбились. И где находилась Марина знало всего восемь человек. Я, Тимур и шесть моих друзей. Последним я доверял, поскольку они слепо доверяли мне, а значит, вывод сам напрашивается.

— Мне только интересно почему. Я ведь дал тебе всё. Свободу, работу, жилье, деньги. Где я промахнулся?

В отражении стекла оконной рамы, с помощью которого наблюдал за ним, блеснул пистолет, а следом я услышал щелчок снятия с предохранителя. Сейчас парень наивно полагал, что я в доме один без охраны, а девушка спит в соседней комнате. И эта ситуация настолько банальна, что даже скучно. Меня предал тот, кто должен был чуть ли ни в рот мне заглядывать, а сейчас я у него на мушке. Это настолько абсурдно, что я тихо рассмеялся. Надо же. А я ведь действительно подумал, что всё прочитал. Подарил рабу бесценный дар, научил рыбачить с выгодой, что обеспечу себе верного и преданного до мозга костей человека, но люди настолько тщеславны и меркантильны, что готовы предать любого ради…

Ради чего? Почему? Да какая уже разница. Что бы им не двигало, я не могу его отпустить. Тимур слишком много знал. Даруй я ему свободу и жизнь снова, и пострадают… Пострадает Марина. И только эта мысль снова вернула меня прежнего, но повергла в расстерянность. Почему я чувствую то, что чувствую?

— Думаешь, ты спас меня? Ждёшь благодарности, хренов благодетель? За эти годы я отлично тебя выучил. Ты ничего не делаешь просто так. И дав мне всё это, только поработил. Снова. Избавиться от тебя можно, только убив.

Я усмехнулся, медленно поворачиваясь и упираясь плечом в стену.

— Отчаянный шаг. Даже зная, что не выйдешь отсюда живым, разыгрываешь этот спектакль. Меня всегда впечатляла твоя отвага. Напоминал мне викингов. Знаешь такую расу?

Его ошибкой было не выстрелить сразу, а изменить позу для более удобной стойки. Никогда этого не понимал. Зачем терять драгоценное время на движения, когда вот я, вот он с пистолетом, бери да стреляй? Зачем так глупо упускать момент? Стоит просрать всего лишь секунду, и вот ты уже корчишься на полу со стрелой в кисти.

Как это «стралой»?!

Из спальни вышел довольный собой Волков, вертя в руках мой арбалет.

— Хорошая вещица. Приобрету себе такую, наверное.

Я отпихнул пистолет Тимура пинком к стене и сузил глаза.

— Положи на место. Ему двести восемь лет. Удивительно что он вообще выстрелил.

Господи. И вот с этими людьми я воевал. Как я выжил? И тут же приходит ответ сам собой — случайно.

Волков тем временем садится рядом с моим бывшим помощником и тычет ему в плечо арбалетом, от чего у меня впадают в ступор все мысли. Это же историческая вещь! Как можно так с ней обращаться?

— Слышал? Тебе повезло. Я в голову целился. Ну что? Будем разговаривать или перейдём сразу к пыткам?

— Мне вам нечего рассказывать.

Боль от ржавой стрелы в руке не давала парню говорить. Он то ли шипел, то ли громко шептал, а во мне боролись медик и палач. Одна часть меня желала вынуть предмет из тела, ибо начнётся заражение крови, а вторая часть хотела без разговоров пустить ему пулю в лоб, чтобы… Чтобы побыстрее оказаться в её обществе? Бред какой-то.

— Почему же? Ты можешь облегчить мне задачу и сообщить куда сливал инфу. Мы можем узнать и сами, но так будет куда быстрее и избавит нас от лишних телодвижений. Сам понимаешь, возраст уже не тот.

От удивления у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

— За себя говори, Хоттабыч на минималках, — буркнул и повернулся к Тимуру, — но он прав. Ты не значительно, но облегчишь нам раброту. Терять тебе уже всё равно нечего.

Но Тимур не внял нашему предложению. Люди Волкова увезли его в штаб, где точно разговорят любого. С одной стороны мне было жаль что всё так вышло. Я действительно возлагал надежды на паренька. Надеялся заручится этой сраной преданостью, но в практике это оказалось глупой затеей. С другой стороны я лишний раз убедился что людям верить нельзя.

Уже сидя у костра спустя непозволительно долгие три часа, я открыл новую бутылку пива и подкинул дров в огонь. Уезжать отсюда не хотелось. Спокойствие природы умиротворяло, а