— Сегодня днем я зашла в ванную, поскользнулась и упала в душе. Кажется, я вывихнула запястье, — сказала она.

— О, нет. Мне так жаль это слышать. Давайте измерим ваше кровяное давление, а потом я позову доктора Сиверс.

Доктор Сиверс быстро занялась Ноэль, и пока она заканчивала осмотр, я просмотрела больничную карту Ноэль.

Я прокручивала травму за травмой. Похоже, она была самым частым посетителем больницы Джеймисон-Вэлли.

Только в этом году она трижды посещала доктора Сиверса, и все по разным причинам. Один визит был направлен на лечение сильного ожога на ее руке. Другой — вывих лодыжки. Самое последнее — ушиб копчика.

Что, черт возьми, происходило в доме этой женщины? И как она была связана с Джессом?

— Джиджи, ты не могла бы выписать рецепт для миссис Клири? — спросила доктор. — Я хочу, чтобы она принимала обезболивающее, пока ее запястье восстанавливается. Я перевязала его, но, вероятно, какое-то время будет больно.

— Конечно, доктор Сиверс. Что-нибудь еще?

— Сосед привез ее сюда и высадил. Можете ли вы помочь организовать ее возвращение домой?

— Да, без проблем, — сказала я, прежде чем вернуться в смотровую комнату за Ноэль.

— Мне жаль, что вы поранили запястье, но бинт и обезболивающие должны помочь, — сказала я Ноэль.

Она слегка улыбнулась мне, но ничего не сказала.

— Доктор Сиверс сказала, что вас подвез сосед. Есть ли кто-нибудь, кому я могу позвонить, чтобы он приехал и забрал вас домой?

— Ну… я весь день пыталась дозвониться до своего сына, но он не отвечает на звонки.

— Хотите, я попробую набрать его еще раз?

— Если вам не сложно, — прошептала она.

— Вовсе нет. Как его зовут? — спросила я, хотя была на девяносто девять целых девять десятых процента уверена, что знаю ответ.

— Джесс Клири, — сказала она, а затем продиктовала номер его мобильного.

Должна ли я сказать ей, что мы с Джессом были вместе? Нет. Я хотела сначала поговорить с ним. Здесь была совершенно другая история, которую он пока не готов рассказать мне.

Никогда бы в жизни я не представила бы Ноэль в роли матери Джесса. Он был крепким. Сильным. Его личность, его голос, его тело. Все в ней было полной противоположностью. Он сказал, что она часто болела, но я не ожидала, что она окажется такой хрупкой.

Я оставила ее собирать вещи, а сама направилась в задний коридор клиники, на ходу набирая имя Джесса в своем телефоне. Спустя три гудка я начала волноваться, что снова попаду на голосовую почту, когда он ответил.

— Что, Джорджия? — рявкнул он. Я знала, что он получил мои сообщения, но теперь я знала, что они ему не очень понравились.

— Джесс, — мягко сказала я.

Он явно ожидал, что я разозлюсь, поэтому мой спокойный тон застал его врасплох.

— Ты в порядке?

— Да, я в порядке. Но я в клинике, и твоя мать только что пришла.

— Черт. Она поранилась? С ней все в порядке?

— Она вывихнула запястье, но с ней все будет в порядке. Дело в том, что сосед высадил ее, но ей нужно домой. Я думаю, она звонила, но не смогла с тобой связаться.

— Черт возьми, — сказал он. — Только что поехал к Драммондам. Я вернусь как минимум через полчаса. Возможно чем через час. Ей придется подождать меня в больнице. Или идти пешком в участок. Это значит, будет уже поздно, когда я отвезу ее домой, устрою и приготовлю ей ужин. — Он шумно выдохнул. — Черт. Думаю, Мейзи не нужно оставаться.

— Уже почти пять, — сказала я, посмотрев на часы. — Я уйду отсюда через несколько минут, чтобы забрать Роуэн. Мейзи придет в пять тридцать. Почему бы мне не взять твою маму с собой на ферму? Она может подождать с нами, пока ты не вернешься. Мы можем поесть все вместе, а потом посмотрим, как быть дальше.

— Не хочу, чтобы тебе приходилось заботиться о ней. Особенно, если она поранилась, — сказал он.

— Э-э-э, Джесс, ты ведь помнишь, чем я зарабатываю на жизнь, верно?

— Джорджия, она… с ней сложно.

— Это всего пара часов. В этом нет ничего особенного.

Он сделал еще один глубокий вдох.

— Я ненавижу, что тебе приходится иметь дело с этим.

— А я ненавижу, что ты имеешь дело с моим амбаром. Как насчет того, чтобы мы устроили мою дочь и твою мать на ночь, а затем обсудили все вещи, с которыми мы бы предпочли, чтобы другой из нас не имел дела.

Еще один глубокий вдох.

— Ладно, Веснушка.

— Ты можешь позвонить своей маме и сообщить ей все? Я не рассказала ей о нас. Не была уверена, захочешь ли ты этого или… ну, я просто не была уверена, — сказала я.

— Джорджия, я не намеренно не рассказывал ей о тебе. Просто у меня не было возможности поговорить с ней лично. Как только я положу трубку, то позвоню ей. Дай мне пять минут, и она поймет, что ты значишь для меня.

— А я что-то значу для тебя? — прошептала я.

— Да, детка. Ты что-то значишь для меня.

Я задержалась в коридоре на минуту, размышляя о словах Джесса и их скрытом смысле.

Джесс тоже кое-что значил для меня. Все больше и больше с каждым днем, а прошло всего три недели. Не прошло и месяца с нашего первого пятничного ужина вместе в кафе.

Он оказался не тем ослом, которым я изначально его считала.

Но я узнала, что Джесс хотел, чтобы все делалось по его. И до сих пор все наши споры заканчивались его победой. Неужели я позволяла ему помыкать мной? Я задавалась вопросом, что произойдет, когда он зайдет слишком далеко.

Когда он прейдет черту я не позволю ему добиться своего.

— Привет?

Мы все посмотрели в холл, когда глубокий голос Джесса проник в дом.

— Джесс! — Роуэн взвизгнула и выбежала из кухни.

Две секунды спустя она вернулась, на этот раз усевшись на бедро Джесса.

Он выглядел усталым и измученным. Его глаза были красными, а плечи ссутулились. При этом он по-прежнему выглядел невероятно красиво, однако можно было сказать, что у него был тяжелый день.

Я стояла у плиты, помешивала соус к ужину. У нас были спагетти с фрикадельками, чесночный хлеб и зеленый салат.

Закончив разговор с Джессом в клинике, я поспешила завершить дела. Когда я вола в комнаду ожидания, Ноэль только что повесила трубку, после разговора с сыном. Она опустила глаза в пол, когда извинялась за то, что доставила неудобства. Я