из благородных там ухайдакают, да не со зла, а так оно, просто, получится? Несчастный случай, так сказать? Как мы тогда с роднёй его разговаривать будем?

— Логично, — согласился Фёдор, — а за детдомовских и не спросит никто. Как это говорится, помер Максим, да и хрен с ним?

— Ну, и это тоже, — подтвердил генерал, — да и если мы пацанёнка безродного за государственный кошт вырастим, воспитаем, да таланты его взрастим, то слуга Империи из него получится как бы и получше, чем высокородный заевшийся барчук…

— Дело говоришь, — Император заёрзал в кресле, примериваясь встать, — знать, тебе этим и заниматься впредь!

— Помилуй, — всполошился Пронин, — отец родной, не губи!

— Ты ко мне с этой идеей пришёл, тебе её и до ума доводить, — отрезал самодержец, — секретность, опять таки… У меня людей, коим я доверяю по настоящему, раз, два, и обчёлся… И ты один из них.

— Но, почему именно я? — продолжал ныть бравый генерал.

— А по кочану, — Император принял решение и пересматривать его никакого желания не имел, — я понимаю, что ты занят сверх всякой меры, но ведь и у тебя есть люди, которым ты доверяешь? Так ведь?

— Так я себе не всегда доверяю… — понурился Мечислав Степанович.

— Ну, то, что ты такой же параноик, как и я, мне известно, — Император понимающе улыбнулся, — следовательно, это не повод для самоотвода. Так что не увиливай. Этот проект отныне твой и ты за него отвечаешь. Ав утешение можешь ещё коньячку махнуть, хе-хе, то-то ты на него с таким вожделением смотришь…

— Дык, хорош же у тебя коньячок, государь-император, — хмыкнул генерал, потянувшись к графину, — я его уже того, распробовал…

— Ну, и мне тогда налей, — скомандовал самодержец, — и не жадничай мне тут!

— За развитие проекта! — провозгласил государь-инмператор, и они приложились к рюмочкам.

— А финансирование? — хитрым голосом спросил генерал, одновременно пытаясь подцепить серебряной вилочкой дольку засахаренного лимона.

— А по поводу финансирования всё с дочкой моей, с Марией согласовывать будешь, — монарх прикрыл глаза, чувствуя, как огненный шарик проглоченного напитка сваливается вниз по пищеводу, — я ей сегодня скажу, она будет финансы этого твоего проекта курировать.

— А что ты дочку то ещё припахать решил, государь-надёжа? — поинтересовался генерал.

— В ней я уверен, не разболтает, — пояснил Фёдор Седьмой, — да и тебе с ней будет проще разговаривать, не надо будет юлить и обманывать в целях сохранения государственной тайны. У неё допуск, хе-хе, наивысший…

— Понял, тогда завтра можно уже с ней напрямую, минуя всякие канцелярии, связываться?

— Думаю, что уже сегодня вечерком её обрадую, так что да, — Фёдор немного задумался, — с утра можешь к ней начинать приставать. Но, для того, чтобы исключить пустую болтовню, рекомендую какой-никакой, а бизнес-план подготовить…

— Господи, опять до ночи вкалывать, бумажки писать,— тоскливо произнёс генерал.

— У тебя судьба такая, старый, — посмеиваясь, сказал император.

— Да, судьба, — грустно согласился Пронин, — ну, ладно, двинусь я во свояси, пора и честь знать…

— И коньячку больше не хочешь? — поинтересовался император.

— Хочу, — всё так же грустно сказал генерал, — но судьба моя в том состоит сегодня, что я, забыв о коньячке должен буду проект бизнес-плна разрабатывать, а не вкушать коньячок и прочие разные вкусности.

— Ну, не грусти, у тебя же и заместитель, наверное, есть? — самодержец явно веселился, нагрузив своего подчинённого очередной неподъёмной задачей.

— Есть, как не быть, коль по штату положен? — Пронин веселья монаршего явно не разделял, — только вот голову то свою никому не приставишь…

— Ну, не переживай ты так, — попытался ободрить его Фёдор, — всё перемелется…

— Ага, — хмыкнул генерал, — и мука будет… Так разрешите идти, Ваше Императорское Величество?

— Иди уже, да не грусти сверх меры, — Император проводил генерала аж до дверей, — и помни, Мария будет ждать завтра твоего звонка…

Дверь за генералом закрылась, и самодержец нажал сенсор вызова церемониймейстера.

— Алексей Павлович, — император обернулся к вызванному царедворцу, — меня нет ни для кого минут на пятнадцать, надо поразмыслить чутка…

— Понял, — склонился Алексей Павлович.

А император откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза начал анализировать недавний разговор с Прониным. И, чем глубже он обдумывал всё услышанное, тем более важным и значительным представлялся ему этот «образовательный» проект…

Я сидел в кресле, прикрыв глаза. Несколько минут назад я закончил разработку методички по организации предварительной подготовки курсантов для прохождения вводного курса оперирования с тонкими энергиями.

Такое вот витиеватое название будет красоваться на титульной странице этой брошюрки.

Можно, конечно, было назвать её и покороче, например «Вводный курс по общей магии». Но тогда обучаемые могут подумать, что попали в сказку и вообразить себя эдакими Гарри Поттерами, героями древнего фантастического произведения… А это не совсем так. Вернее, совсем не так.

У меня тут ни для кого сказки не ожидается. Кровь, пот и слёзы. Всё это я и мои инструкторы, в число коих входят и мои девчонки, будем выжимать из тушек несчастных курсантов.

Но отдохнуть толком мне не удалось. По внутренней связи меня обрадовали тем. Что ко мне на приём ломится обладательница волшебных бирюзовых глаз, Алевтина.

— Запускайте, — вздохнул я и подумал, — ни минуты покоя, покой даже и не снится, поскольку и спать то толком не получается, всё дела, дела…

Алевтина ворвалась ко мне весело, с дружелюбной гримаской на довольной мордахе.

— Привет, — я поднял голову и встретил взгляд бирюзовых глаз, — что-то подозрительно весёлая ты, Алевтина Афанасьевна…

— Ну, что ты так официально то? — она демонстративно надула свои губёшки, — для тебя — Аля, просто Аля, — и скроила умильную мордаху.

— Эх, — подумал я, — все от меня чего-то хотят, и эта вот, ведь не просто так улыбается… Спинным мозгом чую, не просто так…

— А весёлая я, — продолжила Алевтина, — потому, что шеф согласовал разработанный нами с тобой текст клятвы… Так что принимай её у меня, и стану я упорно овладевать знаниями.

— Экая ты быстрая то, — вздохнул я, — а давай клятву завтра, с утречка, на свежую голову, а?