— Вау, Пчелка, – присвистнул Горин. — Супер! Но тот купальник, что предлагал я, смотрелся бы еще круче.

Я показала Леше кулак, взяла Марьяну, вертящуюся в своем желтом купальнике, за руку, и мы пошли к бассейнам.

Леше легко говорить, как и всем мужчинам – напялил купальные шорты, и вперед. Себе он первые же из представленных схватил, и даже примерять не стал. А вот мне мешал, как только мог. Притащил в примерочную несколько бикини, которые я принципиально отказалась даже примерять. И не потому что скромная, я даже не против нудистских пляжей, если человеку самому комфортно, но и дефиле устраивать перед Лешей и Марьяной в этих ниточках со стразами я не решилась.

— А мой купальник как? – Марьяна отбежала вперед, покрутилась перед нами, напрашиваясь на похвалу.

— Ты среди нас самая красивая, – улыбнулась я девочке.

— И самая яркая, – добавил Леша, все еще не одобряя мой практичный черный купальник.

Вот балбес. Привык ко всяким Дианам, которые, наверное, даже мусор выносят на пятнадцатисантиметровых шпильках, при параде, а иногда и в шубке на голое тело. А я, наверное, не настоящая женщина в этом плане. Если праздник, вечеринка, свидание – я постараюсь принарядиться, а если простая прогулка или тот же аквапарк, то спаси меня Боже от сложной укладки, макияжа и всего прочего. Лучше наслаждаться отдыхом, а не думать каждую секунду, а так ли я выгляжу, а не измялась ли прическа.

— Ну, пошли, малышка, – кивнула я Марьяне, и мы потянули Лешу на горки.

Час пролетел незаметно. Мы запыхались, насмеялись, накричались, но останавливаться и не думали.

— Ну ты даешь, Тань, – Леша тряхнул головой, и брызги с его волос полетели мне на лицо. — Такая серьезная всегда, а сейчас…

— Все разговоры потом, – рассмеялась я, схватила Лешу за руку, и мы пошли за Марьяной на еще один аттракцион.

— Надо почаще тебя вытаскивать веселиться, – хмыкнул он.

— Надо, – подмигнула я.

А почему бы и нет? Я люблю развлекаться, как обычный человек. Парки, кинотеатры, роллердромы, пляжи. Времени только не хватало на это, из-за учебы и работы, потому я и привыкла, что если уж отдыхаю, то не стою скромно в уголке, а окунаюсь в самую гущу событий.

Вот и в этот раз окунулась так, что даже Горин с Марьяшей устали, и запросили пощады.

— Пить хочу, – пропищала малышка.

— Вон кафе, – Леша указал на стеклянную перегородку, за которой и располагался небольшой кафетерий, куда мы и направились, и накупили газировки со сладостями.

Иногда можно.

— Вку-у-у-усно! – довольно причмокнула Марьяна, смакуя клубничный милкшейк, а затем чуть сдвинула стаканчик к середине стола: — Будете?

— У меня свой, – подмигнула я.

— А я сладкое не люблю.

— Ну да, – хихикнула я, и подтолкнула Лешу локтем, — ты у нас парень суровый. Если еда, то мясо, если одежда, то темная. Наверное, даже в зеркало не смотришься, а только в лезвие меча. Мужи-и-ик!

— Кажется, кто-то здесь в этом сомневается? – ухмыльнулся он, глядя на меня, и прошептал: — Доказать, Тань?

Я махнула на него рукой.

— Леш, ну ты и…

— Алекс? – услышала я за спиной женский высокий голос, и вздрогнула. Только от Дианы я слышала подобное. Неужели, она здесь?! — Ты ли это?

Мы с Лешей переглянулись, а затем обернулись. Я увидела симпатичную блондинку. Таких называют сахарными, карамельными блондинками – улыбчивая, светленькая и хорошенькая до ужаса. Щеки розовые, глаза голубые, ни грамма косметики и обычный купальник, но выглядит будто с подиума Виктории Сикрет.

— Еще одна твоя бывшая, с которой ничего серьезного? – прошипела я Леше на ухо.

— Хуже, – мрачно ответил он, и повысил голос: — Привет, Алена. И пока!

Он нахмурился, выпятив подбородок, и качнул головой. Проваливай, мол.

— А кто это? – громко прошептала Марьяна, с интересом поглядывая на улыбчивую девушку.

— А ты кто, красавица? – Алена пожала плечиком, игнорируя слова Леши, и попыталась приблизиться к нам, но тот встал, и преградил ей дорогу.

— А ты сама не видишь, кто это? – прошипел парень. — Фигово, Ален. Иди отсюда, а лучше мы уйдем.

— Это… – девушка ахнула, и перевела взгляд с Леши на Марьяну, с шумно втягивающую молочный коктейль через трубочку.

А затем и я по-новому взглянула и на девочку, и на Алену. Не нужны никакие доказательства, результаты анализов, и прочее. Нужны только глаза, чтобы увидеть – она ее мать.

— А Стас здесь? – Алена нервно обернулась. — Мы списывались месяц назад, я говорила, что приеду. Просила устроить встречу, он сказал, что подумает. Я звонила ему, но он… не знаю, передумал, что ли?

Леша сжал кулаки, и начал:

— Стас…

— Леша, – перебила я, и дернула его за руку.

Нельзя пока говорить этой Алене, что Стас умер. Вдруг она поведет себя неправильно, кинется к малышке, начнет сюсюкать с ней. Сначала нужно все обсудить, и понять, как поступить.

Это я постаралась показать взглядом, и Леша, на удивление, понял меня.

— Не сейчас, Ален. Мы уходим.

— Но она… можно хоть пару минут с ней побыть? – девушка смотрела то на Марьяну, то на Лешу.

— Нельзя, – ответила я жестко, обошла стол, и помогла малышке спуститься с высокого стула. — Все, тигра, пора домой. Устала?

— Немножечко. Спать хочу, – потерла девочка глаза кулачками, и сладко зевнула.

Мы обошли Алену, я старалась держать Марьяну от нее как можно дальше.

Леша произнес:

— Она, ее, с ней… ты даже имя назвать не можешь. У Стаса не спросила, или забыла? – выплюнул он. — Ее зовут Марьяна, и этого с тебя хватит, – Горин обошел застывшую девушку, и через силу улыбнулся нам: — Ну что, пора домой?

Я кивнула, и мы пошли к раздевалкам.

— Леш, что теперь делать? – прошептала я. — Вдруг она захочет забрать Марьяшу?

— Не захочет, – уверенно произнес он. — Бросать ребенка ее никто не заставлял. Она умотала в Европу, вроде моделью хотела стать, а затем замуж вышла. Ей ребенок не нужен, расслабься.

Мы ехали домой в странном состоянии. Марьяна, как человек с чистой совестью, умильно заснула. Я сидела, как на иголках, и до боли впивалась ногтями в ладони, а Леша матерился