– Что?

– Технически я даже обидеться не могу. Тогда я улетел в Москву, оставил Никольского и твою сестру одних. Странно, что Данил ни разу не обмолвился о походе в клуб, но даже не тянет на предательство. Я улетел, и мы не виделись ровно до второго круиза.

– Значит, между этой вечеринкой и началом круиза случилось что-то, из-за чего я притворилась сестрой.

– Интересно, что.

У меня нет никаких идей, кроме самой дурацкой: раскованность Никольского оказалась слишком и для моей любящей секс и себя близняшки. Она сбежала домой, а я, как благородная сестра (почему-то кажется, что старшая) решила вытащить ее из лап извергов-извращенцев.

Ерунда какая!

– Что ж, раз вы не настроены хорошо провести время, я пошла. – Девица демонстративно зевает. – Ночь выдалась тяжелая.

Она наклоняется, чтобы расплатиться за кофе, и вырез на платье становится неуместно глубоким.

– Буду рада видеть тебя однажды ночью. – Олегу достается обворожительная улыбка.

Я начинаю беситься. Ревность оказывается довольно неприятной штукой.

– Ну а тебя, – девушка поворачивается ко мне, – готова даже днем.

А вот теперь я краснею. Олег только посмеивается, и после ее ухода заказывает обед. Я вряд ли смогу впихнуть в себя хоть кусочек, но Долгих заставляет немного поесть. За это я ему благодарна: пусть я осиливаю только салат, после еды становится немного лучше.

– В итоге мы так ничего и не выяснили. Я – ну, или не я – пошла развлекаться с Никольским в то день, когда тебя не было, что не есть преступление.

– И больше мы с твоей сестрой не виделись. На второй контракт приехала уже ты.

– Ну прямо какая-то армия, – фыркаю я. –А взрыв? Мог Данил организовать его? Чтобы насолить тебе или заставить отвлечься? Если, скажем, он действительно стал испытывать ко мне какие-то чувства, то мог решить, что занятый разборками со страховой, ты не будешь обращать на меня внимание.

– Слушай, ну любой контракт можно расторгнуть. И давай будем честны: контракт на секс – это филькина грамота. В России за него, поди, и присесть можно. Насчет Италии не в курсе, но кто-то вообще представляет себе судебный процесс с основной претензией «не дососала»?

– Всякое бывает, – слабо улыбаюсь я. – Просто мне хочется, чтобы у этой истории была какая-нибудь обычная развязка. Чтобы Никольский оказался просто ревнивым дураком, а я – влюбленной дурочкой. Чтобы сестра нашлась где-то в Питере, а твои деньги на счете в банке. И мы не причинили друг другу вреда больше, чем уже сделали.

Олег снова берет меня за руку. Сердце делает кульбит, на этот раз приятный. Я снова отвожу глаза, как некстати притупившиеся обилием эмоций и событий, воспоминания о прошлой ночи выходят на поверхность.

– Так и будет. Все очень просто и легко, через пару недель мы с тобой посмеемся над дикими теориями, которые здесь нагородили.

Он не дает мне отстраниться, притягивает к себе, склоняясь к губам, опаляя горячим дыханием. Я снова не могу дышать, замираю в предвкушении поцелуя.

Но в этот момент у Олега звонит телефон.

– Это он? – одними губами спрашиваю я.

Долгих кивает и переводит звонок на динамик, благо в это время рестораны пусты.

– Привет, – раздается незнакомый мужской голос, – пробил тебе Аксеновых. Да, их две сестры. Алина и Алёна, близнецы. Последнее, что известно об Алине Аксеновой – закончила универ. Подруги говорят, укатила куда-то с парнем, родители вообще не в курсе и нервничают. В сети не была давно, точно определить не получится.

– А Алена? – хрипло спрашиваю я.

– Тоже закончила вуз, работает в МВД.

– Что? – хором спрашиваем мы с Олегом.

– Мент она. Начинающий. Сейчас в отпуске. На хорошем счету девка. Из интересного еще выяснил, что сестры почти не общаются, что-то у них там произошло, все в один голос говорят, что разосрались давненько.

Некоторое время Олег задумчиво вертит чашку с кофе.

– Можешь пробить, пересекал ли кто-то из Аксеновых границу в последние месяцы?

– Обижаешь, – хмыкает его друг, – уже. И знаешь, что странно? Некоторое время назад Алина Аксенова уехала в Италию. Затем, спустя несколько недель, Алина Аксенова… снова уехала в Италию.

– И что в этом такого?

– А то, что из Италии она не возвращалась. Ровно как и из любой другой страны. Девка улетела бизнес-классом в Европу, а оттуда вернулась в Питер, полагаю, телепортом. И снова укатила.

Я с грохотом роняю вилку. Удивленный официант выглядывает из кухни, но мне плевать, я снова чувствую, как накрывает паникой. Мне не хватает воздуха, и Олег сжимает мою руку, немного приводя в чувство.

– Понял, спасибо. Если будет время, поищи, пожалуйста, вторую Аксенову, лады? Может, въехала как-нибудь на авто или еще как-то, не знаю.

– Сделаем.

Звонок прерывается, и Долгих поворачивается ко мне.

– Мы ничего точно не знаем.

– Мы знаем достаточно. Алина прилетела к вам, но не улетела в Россию. И через пару недель прилетела я.

– Она могла захотеть остаться в Европе. Поехать в США. На Мальдивы, куда угодно, Алина, десять миллионов!

– Я не Алина, похоже.

– Хорошо, Алёна.

– Ты просто отрицаешь очевидное.

Или пытается меня успокоить. И я даже благодарна, но кажется, что если придумывать объяснения всем жутким вещам, то однажды они навалятся разом и раздавят своей тяжестью.

– Алина не прилетала в Россию. И тело нашли именно на твоем пляже.

– Да, и это аргумент против, а не за. Ты можешь себе представить, как все должно совпасть, чтобы так вышло? Сколько случайных событий?

– Может, не таких и случайных? В отеле есть камеры?

– Да, но я не уверен, что записи хранятся так долго.

– Можем выяснить? В тот вечер Алина с Никольским поехали в клуб. Если они вернулись из него и Алина просто собралась дальше в отпуск, она должна была попасть на камеры с чемоданом. Она ведь забрала вещи? Ничего не бросила, так?

– Мне не сообщали об ее забытых вещах.

– Значит, все просто.

– Ну а если ее на камерах нет или она без чемодана? Что это, по-твоему, значит?

– Что кто-то очень хотел, чтобы все думали, будто Алина уехала.

Взгляд Олега леденеет, я ежусь от холода, который звучит в его голосе.

– Кто-то – это Никольский, по-твоему?

Я вдруг очень пугаюсь, что Олег сейчас уйдет. Или перестанет держать меня за руку, останавливая приступ паники. Станет смотреть с этим же холодом всегда.

– Я никого ни в чем не обвиняю. Я хочу ответов, Олег. Что происходит, почему я устроила целый спектакль, притворяясь Алиной, где сама Алина. Я хочу вспомнить себя и прошлое. В конце концов, меня с работы, блин, уволят! Господи! Я работаю в полиции?! Серьезно?! Я надеюсь, секретаршей или буфетчицей, потому что очевидно навыков мне не хватает, единственная пораженная во время боевой задачи цель – собственная башка!