Счастливые мысли прервала чья-то широкая ладонь, грубо закрывшая мне лицо. Я протестующее замычала, дернулась. В следующую секунду в нос ударил дурманный запах, и все стало неважно.

***

Меня куда-то несли. Потом бросили на холодную землю.

− Какая несправедливость, − бормотал мужской голос. − Но работа есть работа.

Я постаралась разлепить веки. Мы были на берегу реки. Надо мной нависал тот самый мутный типчик в плаще. Лицо его было закрыто подобием балаклавы, и лишь прозрачно-бирюзовые глаза блестели, отражая свет далеких огней.

− Ты пришел меня вернуть?

Он не ответил.

− У меня есть деньги. Я заплачу больше того, кто тебя нанял, − морщась, посулила я.

− Какая потеря. Слишком юная, слишком хорошенькая… − пробормотал неизвестный, касаясь моей щеки, скользя цепкими пальцами по подбородку, шее, груди. В жесте этом проскальзывало вполне осязаемое вожделение.

Плохо дело. Он походу ненормальный.

Я решила действовать наверняка − и пнула его в пах, пока похититель оставался открыт. Он охнул. Но вместо того, чтобы упасть, вдруг навалился всем весом и сжал пальцы над ошейником.

− А у цветочка есть шипы. Неудивительно, что она тебя невзлюбила, таких прелестных созданий стоит опасаться! − прошипел психопат, выдавливая из моей глотки остатки воздуха. Я дергалась под ним, как выброшенная на сушу рыба. − И не думай кричать. Вокруг слишком шумно, много запахов − никто тебя не найдет.

Захват ослаб. Он сидел на мне, часто и возбужденно дыша, словно это ему перекрыли доступ к кислороду. Я откашлялась.

− Какого черта!..

− Я утоплю тебя. Многие самки не умеют плавать, никто не будет задаваться ненужными вопросами… Но перед этим можем немного повеселиться − как тебе такой вариант?

Ошиблась.

Не похититель − убийца! Хорошо еще, что болтливый. Это дает мне шанс.

− Я, знаешь ли, хороша. Уверен, что сможешь после этого выполнить приказ? − сказала, непристойно улыбаясь.

Он поведется, как повелся бы любой свободный оборотень. Не стоило моим врагам посылать на убийство одиночку. Даже в литературе это обычно плохо заканчивалось.

Убийца рывком сорвал с себя балаклаву и склонился над моим лицом, фиксируя его ладонями, чтобы не отворачивалась.

− Ну как? Все еще уверена в своих силах? − спросил он, скалясь частоколом острейших клыков. Но мое внимание привлекли не они, и даже не ставшие вертикальными зрачки. Под балаклавой скрывались длинные белые уши.

Он был кроликом. И одновременно не был им.

Полукровка. Как такое возможно? Мне неоднократно говорили, что дети смешанных пар наследуют черты родителя своего пола. Девочки продолжают вид матери, мальчики − отца.

− Поцелуешь меня, милашка? − спросил убийца с ядом в голосе. Зря. Меня два раза просить не нужно.

Я послушно ухватилась за ворот плаща и прижалась к его губам, сразу же агрессивно углубляя поцелуй. Он попытался отпрянуть, но я держала крепко. Постепенно оборотень втянулся. Расслабил плечи и позволил протолкнуть язык между клыками. Наше противостояние перетекло в неуклюжий петтинг.

− Закрой глаза, − попросила я, потирая голенью натянувшиеся от напряжения штаны убийцы. − Ну же, закро-ой…

Хоть бы феромоны подействовали.

Убийца моргнул, будто пытаясь вспомнить, что могло привести к подобной ситуации. Он был растерян, ведь по плану я должна была рыдать и ужасаться от его невообразимого уродства.

Тогда моя ладонь зарылась в густые золотистые кудри, лаская кроличье ухо… пока другая пыталась незаметно вытащить из чашечки бюстгальтера нож. И убийца зажмурился. Всего на одно мгновение. Но и этого хватило, чтобы замахнуться и воткнуть лезвие ему в грудь.

Он вскрикнул от внезапной боли. Я оттолкнула полукровку и бросилась бежать. Удар вышел не особо удачным, так как он сразу же вскочил и последовал за мной. Фора в несколько секунд ничего не значила. Наемный убийца догонял.

− Это ты зря! Кролики всегда быстрее, − словно читая мои мысли, крикнул он. − Теперь я буду убивать тебя медленно…

Вода неподалеку забурлила и расплескалась, будто от взрыва. Из нее вырвалась черная  гибкая тень. С оглушительным ревом, затмившим праздничный шум и музыку, зверь кинулся на  моего преследователя. Я узнала силуэт черного дракона.

Он вновь нашел меня.

Огромные челюсти сошлись на фигуре в сером плаще. Дракон тряхнул головой, точно собака, вгрызающаяся кость. Наемный убийца что-то закричал – и берег окутал густой вонючий дым. До меня донеслись звуки ожесточенной борьбы, хруст песка и вопли боли.

В таких делах я оборотню не помощник, сейчас важнее не попасть под удар и не оказаться в заложниках снова. Нужно бежать. На повороте чуть не упала, врезавшись с разбегу в лохматую грудь Харрука.

Волк моргнул, подхватил меня на руки и принялся дотошно осматривать.

− Где ты была?! − взревел он.

Я не ответила. Рядом стали звучать напуганные голоса горожан: «Кто это там?», «Дракон… но почему черный?», «Он рвет кого-то на части!!!»

Все было кончено.

Я сидела за столом и безуспешно пыталась выполнить задание учителя. Вести конспект об истории Нан-Шэ было делом занятным, но слегка утомительным. Я все еще путалась в глаголах и не могла правильно прочитать некоторые иероглифы из книги.

К плечу жался Фауст. Со дня церемонии он старался не отходить от меня ни на шаг. И так было со всеми: Кориандр, Шиан и Милева установили за мной круглосуточное наблюдение. Даже домашку уговорили приносить мне на дом.

Я вздохнула.

− Устала? − обеспокоилась подруга, порываясь забрать у меня испачканные чернилами листки.

− Нет, просто немного скучно.

Я немного потискала сына. Навещавший меня Луис сказал, что росомахи − отвратительные родители, и почти нет шансов, что кочующее из города в город племя вернется за детенышем. Не смотря на омерзительность ситуации, я испытала облегчение. Никто из нас двоих не хотел перемен.

− Можешь прочитать? − спросила я у Фауста, подсовывая ему страницу. Тот смешно встряхнул головой.

− Неа.

− Эх, ты, а еще сын писательницы. Будешь со мной учиться, а то вот так вырастешь, заведешь много детей и не сможешь их всех сосчитать.

− Правильно. Слушай маму, она умная, − Милева с удовольствием подхватила эту тему. Она была готова говорить о чем угодно, кроме обстановки в городе. А меня только это и интересовало. Нан-Шэ штормило: еще бы, объявился черный дракон, да еще и в такой счастливый день, когда семья императора выбралась из дворца. Дурные знамения ухудшало скорое восхождение Кровавой луны.