опухшее, и мой макияж хорошо скрывает желтые кровоподтеки на моем лице.

Прошло чуть больше недели с тех пор, как моя жизнь перевернулась с ног на голову, и сегодня мой первый день возвращения на занятия. Потребовалось много раз объяснять Рису и моей матери о моих травмах и о том, какое влияние это оказало на мое посещение занятий. Но моим ногам было так плохо, что я едва могла стоять, не говоря уже о том, чтобы надеть на них обувь.

Теперь большая часть боли прошла, и я могу надеть туфли на каблуках, как того требует дресс-код Академии Физерстоун.

Я могу это сделать. Я, блядь, могу это сделать.

— Ты не обязана этого делать, ты знаешь, — бормочет Луна позади меня, и я киваю в знак согласия, боясь, что мои слова выдадут меня.

Прочищая горло, я отвечаю. — Да, Луна. Моя жизнь сильно отличается от того, какой я на самом деле хочу ее видеть прямо сейчас, но мне с самого начала не стоило тешить себя надеждами.

Я вижу, как она сжимает руки по швам, воздерживаясь от ответа. У нас каждый день был один и тот же разговор, и я каждый раз отвечала ей одно и то же.

— Ты уверена, что хочешь вернуться к занятиям сегодня? Твой кошмар прошлой ночью был довольно ужасным, и ты несколько часов не могла уснуть.

Мое тело напрягается от этого напоминания. Я не могу даже думать о кошмарах, которые повторяются в моей голове. Я даже не хочу говорить об этом. Это только делает видения более яркими.

— Все хорошо.

— Ну, хочешь, я пойду с тобой? — Спрашивает она, направляясь к своим ботинкам у двери, но я качаю головой.

— Нет, все в порядке. Рис внизу.

Ее спина мгновенно напрягается, когда она резко оборачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Я, блядь, не доверяю ему, Рыжая, — рычит она, и я ее не виню, но так оно и есть.

Шагнув к ней, я сжимаю ее руку. — Я не прошу тебя доверять ему. Ты у меня на быстром наборе, и не думай, что я не знаю, что ты уже говорила с Каем о взломе камер наблюдения в классе Л.Ф.Г., чтобы следить за мной.

Она закатывает глаза, прежде чем притянуть меня в объятия. — Я так стараюсь не подавлять тебя, честно. Как бы сильно я не верила, что это правильный курс действий, я знаю, что ты должна принимать эти решения сама. Но просто знай, я надрываю задницу, чтобы разобраться в этом дерьме. Понимаешь?

— Спасибо тебе, — шепчу я, обнимая ее чуть крепче.

Заставляя себя отпустить ее, я хватаю свою сумку и направляюсь к двери.

— Я настроила приложение — отслеживать твой телефон, чтобы видеть, где ты находишься, — выпаливает Луна, как только моя рука берется за ручку двери.

— Я знаю, — признаюсь я, оглядываясь на нее через плечо, и она удивленно смотрит на меня. — Я не хочу, чтобы мне диктовали мою жизнь. Я не говорила, что не хочу, чтобы тебе было не все равно. У тебя просто сумасшедший способ делать это, капитан. — Я ободряюще улыбаюсь ей, прежде чем закрыть за собой дверь.

По крайней мере, она может пойти и провести немного времени со своими парнями, поскольку я украла ее на прошлой неделе. Она была моей опорой, а "Тузы" были такими понимающими. Особенно с тех пор, как я отказалась пускать кого-либо еще в свою комнату. Тем более, чтобы убедиться, что я не увижу Эйдена, Маверика или Уэста. Это ранит меня только глубже.

Я уже чувствую, что не могу дышать, зная, что Эйден будет на Л.Ф.Г.

Заходя в лифт, двери за мной закрываются, я обнаруживаю, что слишком быстро иду через вестибюль, Рис стоит прямо перед входом в "Туз".

Мое сердце начинает учащенно биться в груди. Мои инстинкты борьбы или бегства дают о себе знать, и я думаю, что меня сейчас стошнит.

— Пойдем, женушка, — ворчит он, его глаза касаются каждой части моего тела, отчего у меня по коже бегут мурашки.

— Я не знаю, почему ты стоишь здесь. Мы поедем на разных машинах, — бормочу я, не останавливаясь, направляясь к ожидающему меня "Rolls-Royce".

— Я знаю, я просто хотел убедиться, что ты появишься. Подожди меня снаружи здания, — бормочет Рис, подходя ближе, когда его рука касается моей задницы, и я вздрагиваю от прикосновения.

Прикусив язык, я не говорю ни слова, забираясь на заднее сиденье машины. Поскольку я единственный человек из Туз с Л.Ф.Г., я всегда совершаю это путешествие одна.

Я молюсь о том, чтобы поездка на машине длилась как можно дольше, всю дорогу ерзаю, на лбу у меня выступает пот.

Когда машина останавливается, я неохотно выхожу. Медленно. Чувствуя на себе несколько пар глаз, пока другие студенты задерживаются снаружи, я подумываю о том, чтобы зайти внутрь без Риса, но как только эта мысль приходит мне в голову, он оказывается рядом.

— Пошли, женушка. — Мертвой хваткой обхватывая мою руку, он тянет меня ко входу в учебный корпус, не заботясь о том, что я на каблуках поднимаюсь по каменным ступеням.

— Ты можешь не называть меня так? — Я ворчу, но он просто цыкает на меня.

— Все, как я скажу, так и будет, помнишь? — Он злорадствует, а я держу рот на замке, пытаясь изобразить тряпичную куклу, какой Рис и моя мать ожидают меня видеть.

Я слышу шепот вокруг, когда люди пялятся на нас, и я рада, что это занятие не пользуется большей популярностью. Мне не нужны такого рода драмы и внимание.

Заходя в класс Л.Ф.Г., Рис тянет меня на свое обычное место. Планировка комнаты простая, со столами на двоих вдоль всего пространства. Все, что мы здесь делаем, связано с исследованиями, поэтому комната не требует ничего большего.

Мои плечи немного расслабляются, когда я замечаю, что Эйдена еще нет. Когда Рис усаживает меня на сиденье рядом с собой, перекидывая руку через спинку моего стула, я знаю, что ничего хорошего не случится, когда придет Эйден в любом случае.

Словно услышав свое имя, он входит в дверь вместе с Труди, и его глаза мгновенно находят мои. Я наблюдаю, как эмоции разыгрываются на его лице.

Шок.

Боль.

Гнев.

Решимость.

В мгновение ока он мчится к нам, и я слышу, как стучит мое сердце в ушах. Я сказала ему, что сделаю это. Я сказала ему, что все кончено. Я не ответила ни на одно голосовое сообщение или смс ни от кого из них. Я надеюсь, что