Тьен Син шумно вздохнул, из-под капюшона показались глаза, блестевшие сильнее обычного.

– Я уже слышал про это. Тьен Ю не стал бы помогать врагам.

– Его могли заставить.

– Не могли. Кого угодно могли уговорить, но не его. Тот человек… он проскользнул мимо охраны, помог им захватить пост. Тьен Ю никогда бы так не поступил, даже если бы его заставили. Он бы сделал все, чтобы испортить задание, вы же его знаете…

Зима в этом году выдалась теплой, но снежной. Вот и в тот вечер валил снег, замело все тропинки между домиками в резиденции клана Фэнг, и из черной она стала белой. Только кузня, где создавали оружие, темнела на этом белом свитке. Стало вдруг так спокойно, тихо, словно и не было войны. Будто обычный вечер дома и утром не было повозки с трупами после недавней битвы. Фэнг только теперь вспомнил, что через месяц праздник Нового года.

Он сидел у очага, задумчиво грея руки, когда тихо вошел слуга и доложил, понизив голос, чтобы не нарушить этого спокойствия:

– Лин Ху и ваш сын сцепились.

Фэнг помолчал немного, а затем начал довольно смеяться, словно речь шла о детях, которые просто наставили друг другу синяков.

– Кто победил? – спросил он, отсмеявшись.

Слуга смущенно признался:

– Лин Ху.

Фэнг Инжень снова засмеялся, отодвинувшись от очага.

– Он цел?

– Да, ваш сын не получил серьезных ран. Хотя Лин Ху использовал…

– Я про Лин Ху. Этот идиот его не ранил?

Адепт немного подумал, покачал головой:

– Нет. Несерьезно. Вы же понимаете, почему это происходит?

– Сын пытается бороться за мое внимание. Ничего, это пойдет ему на пользу.

С левой стороны губы Лин Ху были разбиты, потрескались и приобрели фиолетовый оттенок. Рядом с глазом, в опасной близости от виска, тоже распускался синяк. Мей Ли рассматривала его, пока он перебинтовывал ее руку. Они снова сидели в той комнатке – лазарете для клана Тьен, в котором было всего две койки. Рука у Мей Ли тоже заплывала фиолетовым, на ней остались небольшие царапины.

– Я же спрашивал, не издеваются ли над тобой, – наконец сказал Лин Ху, остановившись.

Девушка покачала головой:

– Нет. Ты спросил: «Делают ли они с тобой то же, что со мной?» Ничего похожего.

– Я имел в виду пытки.

– Это десятая доля того, что пережил ты. – Девушка показала ему перевязанную руку, затем спрятала за спиной. Помолчав, неуверенно попросила: – Расскажи, кто выжил.

– Многие, – с улыбкой ответил Лин Ху, но уточнять не стал, да и улыбка была ненастоящей. Было видно, что ему больно. В конце концов, сейчас он служил тем, кто убил их людей. И помогал им в войне против родного клана…

Лин Ху отказывался убивать людей из клана Тьен. Сначала и воевать против своих же отказывался, помогая Фэнгам только с чудовищами и другими врагами. Но вскоре его дожали. Совсем недавно они напали на заставу Тьен… но до этого пленных снова оставили без еды на четыре дня, а Лин Ху не давали ничем заниматься, чтобы заработать для них.

– Когда тебя выпустят отсюда? – спросил Лин Ху, закончив перевязку.

Он хотел отодвинуться, но девушка удержала его за руку, потянулась за водой и тряпками.

– Не надо.

Лин Ху выглядел смущенным. Мей Ли притянула его ближе, влажной тряпкой протерла висок.

– Кто еще о тебе позаботится?

– Обо мне и не надо заботиться. – Лин Ху прикусил губу, попытался отвернуться, но глаза заблестели. Он почти плакал.

– Ты винишь себя? Не надо. Нет ни одного заклинателя, который не смог бы понять тебя. Все в порядке. Даже твой отец не злился бы. Ну, разве что немного.

– Ага, а потом просто отрубил бы мне голову, – усмехнулся Лин Ху.

Прохладная ткань прошлась по второму синяку – бережно, чтобы не причинить боли. Мей Ли на этот раз не стала разубеждать его, только спустя какое-то время произнесла:

– Тогда ему пришлось бы убить нас всех.

Лин Ху мог спокойно ходить по территории главной резиденции клана Фэнг. Выходить за ее пределы – нет. В свободное время заклинатели клана Фэнг развлекались тем, что устраивали бои один на один, словно войны было мало. Дело было в том, что на победителя ставили деньги. Самому победителю тоже платили, и Лин Ху сначала ввязался в это развлечение, но позже оказалось, что деньгами оплатить содержание пленников нельзя. Только работой. И все же Лин Ху в основном выигрывал.

Сына главы клана после их драки он в резиденции больше не видел. Лин Ху не понимал, что с ним. Накинулся ни с того ни с сего… Хотя, конечно, Лин Ху все-таки из клана Тьен, и уже это могло послужить поводом. Наследник был пухленьким, как будда, и не производил впечатления плохого человека. Лин Ху не держал на него зла, даже несмотря на драку – наследник мог приказать слугам избить его, но полез со своей, явно более слабой, техникой. И Лин Ху даже духовное оружие или меч не использовал, чтобы ответить на этот выпад. Справился талисманами и заклинаниями.

Лин Ху не знал, что после их стычки Фэнг Инжень отослал сына из резиденции подальше. В разгар войны он снял мальчишке комнату на постоялом дворе и дал достаточно денег, чтобы тот не возвращался в клан до конца войны. Позже Лин Ху понял, что происходящее тяготило наследника. Не только то, что отец его ни во что не ставил, но и методы клана. Все эти пленники в темнице, враги, которых пытками вынуждали служить Фэнгам.

Наследник отошел от дел, позвал в гостиницу друзей из других кланов – и просто не заклинателей – и пил там несколько дней. В одно холодное морозное утро на пороге постоялого двора появился путник в потрепанном дорожном плаще. Он снял соседнюю комнату, постучался в дверь наследника и, когда тот вышел спросить, кто посмел его побеспокоить, быстрым движением оставил молодого заклинателя без головы. Саму голову с тех пор никто не видел. Ее передали уже в конце войны вместе с Лин Ронгом. Никто бы не узнал, что убийцей был он, если бы он сам не оставил там же письмо с объяснением, кто убил наследника и что это – месть за детей клана Тьен.

Лин Ху ничего этого не знал. Как-то утром он вышел из подземелья, где навещал и проверял состояние остатков своего клана, и