который без долгих раздумий нацелил на мчащийся в нескольких десятках ярдов от места трагедии «форд». Он стиснул зубы в бессильной ярости и выпустил все оставшиеся патроны из ствола. Несколько автомобилей, едущих по встречным полосам по ту сторону отбойника, ускорили движение, и лишь одна из них затормозила у обочины. Какой-то храбрец выскочил из-за руля с маленьким огнетушителем в руках и помчался к горящей патрульной машине.

Раздался хлопок, и автомобиль Дюка занесло. «Форд» въехал в отбойник левым крылом, затем его развернуло вокруг своей оси и отбросило к обочине через две полосы. Дюк лихорадочно жал на педаль тормоза. С громким визгом машину развернуло еще на пол-оборота, «форд» остановился, свесившись задней осью колес на обочину, и мотор заглох.

— Кажется, приехали, Фрейз, — скорбно констатировал Дюк, приоткрыв свою дверь и уставившись назад. Левое заднее колесо было пробито пулей, и шина бестолково повисла на ободе. Затем он оторвал взгляд от колеса и устремил его вдаль. Полицейский влез в патрульный автомобиль и, по-видимому, вызывал подмогу по рации. — Шина сдохла. Нас будет носить по дороге, словно пьяного по льду.

— Трогай, Дюк. Не время раскисать. — В голосе Фрейзера проскальзывало нетерпение. Они почти достигли цели: оставалось всего полмили до радиовышки. — Лет пять назад я подрабатывал в одном сервисе, и к нам приехали цыгане на старом «понтиаке». Грохот, с которым они перемещались на нем, я услышал еще задолго до их прибытия. Они вкатились в наши ворота на голых скрежещущих по асфальту ободах на передней оси, понимаешь? — нервно хихикнул Фрейз, то и дело поглядывая назад на темный полицейский автомобиль. — Я захотел продать им парочку шин по завышенной цене и очень обрадовался, когда они согласились на мое предложение. После того, как они уехали, я во второй раз пересчитал деньги, Дюк. И что ты думаешь? Эти подлые, грязные бродяги надули меня как последнего неудачника. Это я к тому, что цыган такая мелочь, как отсутствие покрышек нисколько не смущала. А ты разделался с таким количеством копов! Да я не верю, что тебя может остановить какая-то проклятая шина, Дюк! Трогай, давай. Только не стой на месте. Времени остается совсем немного. Через четверть часа прибудут другие копы, и их будет гораздо больше, а мне нужно успеть подготовить шоу.

— Ты прав, Фрейзер. Начатое принято доводить до конца, иначе к чему все это? — задумчиво согласился Дюк. В эту минуту он размышлял об одной странности. В тот момент, когда «форд» вращался на дороге, он вдруг ясно увидел образ Одри, которая собирала под обеденным столом разбитые осколки из-под вазочки, в котором был налит клюквенный джем. Ярко-красный, с приятной кислинкой. Дюк вспомнил его вкус. С этим джемом он уплетал за обе щеки блинчики, приготовленные Одри к ужину. А еще он помнил этот аромат. Похожий кислый душок с примесью железа исходил от его рук в те минуты, когда он находился в машине у заправки. Кровь на тот момент уже почти запеклась, но запах еще не выветрился. И главное, Одри в его видении была жива! Черт, как бы он хотел, чтобы она была жива! Потом образ стерся, словно рисунок, нарисованный пальцем на запотевшем стекле, которое протерли насухо тряпкой. — Осталось немного, друг, и мы у цели!

Дюк завел мотор и резко нажал на газ. «Форд» сорвался с места, вырывая задними колесами под собой клочья земли. Драная шина соскочила с обода колеса и умчалась в густой придорожный бурьян. Автомобиль Дюка выскочил на шоссе, вихляя из стороны в сторону и гремя железным искрящимся ободом об асфальт. Вскоре он выровнял руль, и они с Фрейзером покатились со скоростью тридцать миль в час. Давить на газ он не решился, ведь в противном случае можно было бы закончить, как тот патрульный автомобиль, что первым сошел с дистанции под натиском «форда».

Через пару минут они бросили машину у съезда к радиовышке, что в свете луны возвышалась над полями мрачным погасшим маяком с кругляками торчащих во все стороны антенн. Прятать машину где-то в укромном месте не было никакого смысла — на ней далеко не уедешь, даже если Фрейзер успеет осуществить задуманное задолго до прибытия полиции, что маловероятно, и попытаться скрыться на ней как можно дальше от этого места. А для Дюка теперь она и вовсе была бесполезна. Он обвел тоскливыми глазами скудный ландшафт перед собой. За серым полем ярдах в пятидесяти виднелась роща, а за ней — плотная стена чернеющего леса. Странно, но почему-то сейчас лишь металлическая вышка ему казалась добрым, дышащим существом среди безмолвной, притихшей местности, звездного неба и свежей прохлады. Все это теперь отдалялось от него, как будто он глядел вокруг себя в бинокль с его обратной стороны. И только радиовышка никуда не пыталась от него деться, как будто ждала встречи с ним долгие годы.

— Вот она, моя девочка, — сладко проворковал Фрейзер, глядя вверх и поглаживая рукой сумку, битком набитую взрывчаткой. Также он предусмотрительно забрал из машины свою шляпу и надел на голову. Серебристый бык таинственно поблескивал в свете луны. — Ах да, мы же договаривались об оплате за услугу, предоставленную тобой, Дюк. Сколько я тебе должен денег?

— Смеешься? — удивился Дюк и хлопнул по плечу Фрейзера. — Мне не нужны деньги, но я хотел бы вернуть долг другим способом. Теперь я прошу твоей помощи, Фрейз. Ты сможешь для меня кое-что сделать?

— Да, но сейчас не самое лучшее время, — заметил Фрейзер и закинул сумку себе на плечо. — Может, завтра?

— Скажи, сколько нужно времени, чтобы научиться пользоваться твоей взрывчаткой?

— Что?

— Так сколько?

— Ну, это довольно просто. Я установил на каждый пучок динамита по детонатору, каждый из которых приводится в действие одновременно с остальными и дистанционно на расстоянии до семидесяти ярдов, что довольно-таки неплохо. От такой штуковины… Такой, как пульт. Вроде от телевизора, но всего с одной кнопкой. Нужно всего лишь снять механизм предохранителя с каждого детонатора при установке взрывчатки. Предохранитель нужен для того, чтобы случайно не взорвать всю сумку при транспортировке или…

— Отдай мне сумку.

— Отдать тебе? Ты с ума сошел? — шикнул на Дюка Фрейзер, уставившись в полное решимости лицо. — Нет, ты не шутишь. Ты хочешь испортить мне вечер?

— Наоборот, друг. Я для себя все решил. Моей Одри больше нет, а еще я за полчаса заработал себе пожизненный срок в тюрьме. А ты сможешь улизнуть, у тебя есть время. Отдай мне динамит. Я сделаю все как надо. Ты спрячешься вон в той роще и в нужное время нажмешь