двадцать назад под ударами сильных молний дерево, застывшее мертвым молчаливым исполином в десятке ярдов от поворота.

…Полицейские сирены орали во всю мощь и с каждым мгновением становились только громче. Патрульные догоняли Дюка и Фрейзера, двигаясь шеренгой позади них. Гражданские автомобили шарахались от эпицентра погони, сбавляя скорость и сворачивая к обочине. Вскоре стало казаться, что мир полностью отделился от преследуемого «форда» и стаи ревущих моторами полицейских собак.

— Время шоу, старина! — Фрейзер отлип от заднего стекла, отстегнул ремень безопасности и горящими глазами поглядел на Дюка. — Скоро они начнут палить по нам из всех стволов, если ты не сбавишь скорость. Конечно же ты не сбавишь — тюрьма не входит в наши планы, верно? Думаю, они это уже поняли, когда ты вывел из строя несколько патрульных машин. Но у меня есть для копов подарочек. Никто не помешает мне взорвать радиовышку сегодня! Жми на газ, друг. Постарайся выиграть для меня пару минут!

Дюк молча кивнул. Просьба была не из простых, и Дюк углубился в размышления. Дорога простиралась слишком широко для того, чтобы маневрировать по ней и извиваться змеей, не давая полицейским обойти его сбоку и зажать в плотное кольцо. И полицейские попытались бы сделать это, но он уже заработал себе репутацию опасного преступника, идущего на пожизненное, прикончить которого при попытке к бегству на колесах они имеют полное право по закону. Но, наверное, все-таки сначала они станут стрелять лишь по колесам, это верно, как дважды два — четыре. Поэтому зигзаги на шоссе так или иначе выгадают время для Фрейзера. Остается лишь уповать на удачу, чтобы пуля не пробила шину. Последствия будут плачевными при такой бешеной скорости. Скорее всего ни он, ни Фрейзер даже не узнают, какой именно пробитый металлическими частями их перевернутого и искореженного автомобиля внутренний орган станет причиной смерти каждого.

Дюк увидел в боковые зеркала, как две завывающие сиреной машины стали обходить его справа и слева. Он вильнул в одну сторону, потом в другую. Те отстранились от «форда» и немного потеряли в скорости. Дюк выпрямил руль, придавил педаль газа до конца и снова вырвался вперед.

— Так, еще чуть-чуть, друг, — сосредоточенно проговорил Фрейзер. — Все! Первая ракета готова к запуску! А теперь слушай мой план. Сейчас ты…

Но Дюк уже вошел в кураж и, кажется, слушал Фрейзера в пол-уха. Когда полицейская машина справа вновь стала ровняться с его «фордом», Дюк резко выкрутил руль в сторону, и ударил передним крылом в водительскую дверь чернокожего патрульного. Удар пришелся настолько точно, что в один миг полицейский потерял управление, на высокой скорости съехал правой парой колес с шоссе на крутую, ухабистую обочину и стал заваливаться набок. В какой-то момент послышался резкий шум торможения, потом глухой удар, лязг и скрежет. Наблюдавший за кульбитом одной из полицейских машин, Фрейзер вновь повернулся к Дюку. Он был возбужден до предела и в который раз им восхищен.

— Ты решил половину проблемы, друг, — судорожно сглотнув, сказал он довольным тоном. — Но на хвосте еще две. Уступи же мне сцену, и я покажу тебе ярость и безумие былого Фрейзера в деле.

Дюк мельком бросил взгляд в зеркало заднего вида, потом в боковое. Патрульная машина слева сбавила обороты и пристроилась к той, что не пыталась вырваться вперед, преследуя Дюка позади на два корпуса. Он увидел, как опускаются боковые передние стекла у обеих машин, выставляя напоказ головы и плечи двух полицейских. В руках у них были зажаты револьверы с нацеленными на «форд» дулами.

— Вашу ж мать! — вырвался непроизвольный крик из легких Дюка, и он круто вывернул влево. В этот миг прозвучало два выстрела, попавших в воздух.

Маневром Дюка Фрейзера отбросило в угол сидения, и тот, ударившись плечом о ручку двери, сморщился от боли.

— Если ты будешь так вихлять, старина, я не смогу осуществить задуманного, — сказал Фрейзер с легким укором и потер ладонью ушибленное место. Только сейчас Дюк обратил внимание, что на руках Фрейзера были надеты кожаные перчатки, хотя погода была довольно-таки теплая. Даже жаркая для конца сентября. Никаких отпечатков пальцев в машине, подумалось Дюку.

— Если я буду переть прямо по шоссе, точно разъяренный буйвол, нас подстрелят как уток, — с назиданием ответил напряженный Дюк, и «форд» вновь уклонился в сторону. Он не сводил бегающих глаз со всех зеркал, пытаясь предугадать, куда же полетит следующая выпущенная из полицейского оружия пуля.

— Хорошо, уговорил, — согласился Фрейзер, когда кусок свинца пролетел в нескольких дюймах от бокового стекла. — Мне нужно открыть окно, старина. Но постарайся впредь хотя бы предупреждать о своих действиях. Погуди пару раз, — хмыкнул Фрейзер, и тут же его вновь откинуло на сидении после резкого поворота рулевого колеса.

Дюк услышал потрескивающее шипение сзади. В руках Фрейзера что-то горело. Затем прозвучали еще два выстрела. Одна пуля расколотила крышку заднего стоп-сигнала, а другая со звоном пробила бампер и застряла внутри.

— По моей команде, старина, приготовься резко принять влево и вдавить педаль газа в пол. Три! Два! Один! Давай! — Дюк выровнял машину, и Фрейзер метнул в раскрытое окно какой-то увесистый предмет, от которого и исходило то самое потрескивание. Краем глаза Дюк заметил связку продолговатых оранжевых трубочек, смотанных между собой изолентой. Дюк ощутил носом легкий химический запах, ему не знакомый, но он тут же улетучился. — А теперь пошел!!! Живо!!! — прокричал Фрейзер так, будто его резали на части мясницким ножом, и Дюк направил «форд» к бегущей вперед линии железного отбойника.

Связка динамитных шашек угодила точно в ложбину между капотом и стеклоочистителями одной из патрульных машин. Патрульный за рулем от неожиданности завилял колесами. Последнее, что Дюк увидел на лицах полицейских, было глубокое отчаяние и страх. Детонация динамита с яркой вспышкой огня и дыма прогремела оглушительным громовым раскатом, смешавшимся со звоном разлетающегося стекла, пластика и мелких металлических деталей. Капот отнесло в сторону, а машина подпрыгнула в воздухе и приземлилась на голые обода колес. Затем последовал второй взрыв — бензобака, и ее вновь подбросило вверх. Горящий каркас остановился посреди шоссе, полыхая огнем.

Ударной волной первого взрыва выбило стекла соседнего полицейского автомобиля. Большой осколок мгновенно рассек водителю горло. Кровь вырвалась из смертельной раны целым водопадом на безупречную темно-синюю форму, и его голова безжизненно поникла на плече напарника. Машину занесло вбок, и она остановилась, слегка покачиваясь на рессорах. Передняя дверь открылась настежь. Из нее выпал второй полицейский с разводами крови напарника на лице, похожей на черную сажу в желтом свете фонарей, и невидимым сиянием за спиной от сберегшей его от смерти леди Удачи. В руках он все еще сжимал револьвер,