деду о своём решении стать актрисой, но явно не сегодня и не так. А может, и вовсе попросила бы поговорить меня.

Императрица подошла к Наде, улыбаясь своей доброй всеведущей улыбкой.

— Вопиющая несправедливость, — повторила она. — Но что мы можем поделать? Род Барятинских входит в Ближний Круг, а значит, им запрещено иметь личные источники дохода. С нашей стороны было бы опрометчиво и попросту глупо демонстрировать своё особое отношение к представителям любого рода, входящего в Ближний Круг. Закон, как известно, един для всех. Но…

Императрица картинно вздохнула и… обойдя Надю, остановилась напротив онемевшего Вовы.

— К счастью, нам стало известно, что Надежда Александровна планирует в скором времени объявить о своей помолвке с представителем благородного и уважаемого рода Малицких. А поскольку Малицкие не связаны никакими ограничениями Ближнего Круга — на сегодняшний день, по крайней мере, — мы решили вручить подарок не Надежде Александровне, а Владимиру Феофановичу.

С этими словами императрица протянула конверт обалдевшему Вове.

Тот взял конверт. Императрица с улыбкой смотрела на него, ожидая реакции, но Вова обратился в натуральный столб.

— Откройте же, — мягко сказала её величество.

Вздрогнув, Вова вскрыл конверт. По-простецки — оторвав край, а не сломав печать, как полагалось. Мне показалось, что императрица при этом чуть заметно поморщилась. Но — обошлось. Вложенный лист бумаги оказался целым. Достав его, Вова пробежал взглядом написанное, задумался и посмотрел на Надю. Которая, похоже, не знала, что и думать.

— Тебе подарили театр, — просто сказал Вова. — То есть, формально — подарили мне…

Теперь в соляной столб обратилась Надя.

— Ждём приглашения на вашу премьеру, уважаемая Надежда Александровна, — сказала императрица и обернулась к мужу. — А теперь, увы, мы вынуждены раскланяться. Моего супруга ждут неотложные дела.

* * *

После отъезда императорской четы праздник не сразу вошёл в свою колею. Впечатление было такое, будто самое основное уже свершилось, и можно, в общем-то, расходиться. Но время пока детское, поэтому волей-неволей надо что-то ещё исполнять.

К счастью, Нина, как истинная хозяйка большого дома, умела выходить из любых неловких ситуаций. Из граммофона полилась лёгкая музыка, среди гостей заскользили слуги с шампанским и закусками, а сама Нина принялась изящно перемещаться от одной группы собравшихся к другой. Она улыбалась, шутила, заговаривала о чудесной погоде и последних светских новостях — в общем, умело поддерживала непринужденную беседу. К тому моменту, как всех пригласили за стол, атмосфера уже полностью разрядилась.

За столом мы с Надей сидели рядом. По правую руку от меня сидела Кристина. Борис, Анна и мой личный отряд из академии расположились на оставшихся местах. Плюс — Вова. Таким образом, целый стол оказался полностью в нашем распоряжении.

— У меня ощущение, как будто я купаюсь в патоке, — негромко сказала мне Кристина. — Если теперь на меня все белые маги будут смотреть такими сахарными взглядами, боюсь, я долго не протяну.

— Растаешь? — предположил я.

— Начну убивать.

Наш разговор прервал тост, который произносил дед. Мало интересного, но много торжественных и подобающих слов. Терпеливо дослушав и вежливо поаплодировав хозяину дома, гости выпили и вернулись к своим разговорам.

— Собственный театр, — повторяла Надя, как одержимая. — Мой собственный театр. Мне подарили театр!

— Не тебе, а Вове, — напомнил я.

— Точно, — подхватил тот и ткнул вилкой в направлении своей будущей невесты. — Будешь плохо учиться на курсах — продам его кому-нибудь, так и знай.

— Не смей даже думать об этом! — испугалась Надя. — Господи, театр… Наверное, это то самое новое здание в центре, никто не знал, для чего оно! Владимир, вы не могли бы посмотреть, какой адрес?

Вова достал из внутреннего кармана уже немного помятый конверт и протянул его Наде. Та схватила конверт и буквально выдернула из него лист трясущейся рукой.

Пока она читала, я подумал, что император — действительно мастер в политике. Сколько он провёл в этой гостиной? Пять минут от силы? Результат: один из самых влиятельных родов Российской Империи лишний раз вспомнил о том, что чёрные маги — не враги, с ними можно и нужно дружить. А также все узнали, что быть артистом — это не позор, и даже сама императрица почитает за честь быть знакомой с одной из представительниц этой профессии. Ну и, маленьким бонусом — новоявленный род баронов Малицких, насчитывающий пока что лишь Вову и его матушку, получил сотню социальных очков. Держу пари, ещё до окончания вечера Вова получит не меньше пяти приглашений в лучшие дома Санкт-Петербурга. И Надя ему популярно объяснит, как именно этими приглашениями воспользоваться.

Сегодня здесь свершилась маленькая революция в общественном сознании. Так что, боюсь, императрица ошиблась. Её муж не выкроил в своём плотном расписании места для поездки на день рождения двух многообещающих молодых людей. Он просто провёл эту поездку, как очередное государственное дело.

Впрочем, Её величество наверняка и сама это понимает.

— То самое здание, — выдохнула Надя, подняв от бумаги сияющий взгляд. — Оно такое красивое…

— Съездим посмотреть вечером? — предложил Вова.

— Разумеется!

— Только постарайся не показывать гостям, как тебе не терпится, чтобы они все уже поскорее уехали, — сказал я.

— Костя! Я получила такое же воспитание, как ты, разумеется, я не опущусь до подобного! — фыркнула Надя. И тут же посмотрела на часы на стене.

— В этот театр вы должны будете взять меня, — заявила Полли. — Надин, дорогая, ты же помнишь, что именно я открыла для тебя чудесный мир театра?

— О, так теперь об этом стало можно говорить? — наигранно изумилась Надя.

Полли, впрочем, пропустила подколку мимо ушей. Она совершенно спокойно ответила:

— Разумеется. Ты ведь слышала, что сказала Её величество? С сегодняшнего дня актёр — уважаемая, почётная профессия.

— Как же это… — Надя от возмущения не сразу подобрала слово.

— Лицемерно, — подсказал я.

— Именно. Лицемерно, — подхватила Надя.

— Я белый маг, но это не значит, что я — святая. — Полли не смутилась ни на йоту. — Да, мне не всё равно, что обо мне думают в обществе. Но ведь и ты изменяла внешность, не желая огласки, когда мы начинали, правда? И, надеюсь, твои слова о лицемерии не означают, что мы больше не можем быть подругами?

За столом сделалось тихо. Но Надя быстро спохватилась:

— Ах нет, ну что ты! Я просто до сих пор не могу прийти в себя после всего, что случилось. Вот и болтаю не задумываясь.

— Неудивительно! Ведь сегодня твой день рождения, дорогая! — Полли подняла бокал. — Я тебя прекрасно понимаю — столько волнений… Предлагаю выпить за то, чтобы все они были исключительно приятными! — Полли рассмеялась и поднесла свой бокал к Надиному.

При всех своих тараканах, обижаться она не любила и не умела. Так что мир за столом быстро восстановился.

А после застолья были крепкие напитки и сигары для тех, кто постарше, и танцы для тех, кто помоложе. Едва зазвучала музыка вальса, Кристина почувствовала, как из разных концов гостиной к ней стремятся самые разные кавалеры и ощутимо занервничала. Бросила на меня умоляющий взгляд. Я протянул руку:

— Окажете честь, госпожа Алмазова?

— Я вся ваша, господин Барятинский!

Так, на время первого танца я её спас, но дальше… Дальше будет сложно. Кристине сегодня определенно придётся стать гвоздём программы. Ведь каждому из собравшихся в гостиной хочется продемонстрировать, насколько он далёк от предрассудков и прогрессивен.

— Мы не можем отсюда куда-нибудь сбежать? — пробормотала Кристина, прижавшись ко мне чуть ближе, чем допускали приличия. — Они все на меня так смотрят! Я чувствую себя ярмарочной обезьянкой. Можешь отвести меня куда-нибудь, где будет поменьше народу?

— Мне чудится в твоём тоне намёк?

Кристина сверкнула глазами.

— Ладно, ладно, понял, — успокоил я. — Что-нибудь придумаю.

Думая, я огляделся по сторонам. Полли кружила в танце Мишеля, Вова неуверенно топтался с Надей — ну ничего, этот быстро научится, схватывает-то налету, — и даже великая княжна Анна Александровна приняла приглашение юного Михаила Алексеевича Барятинского. Который, судя по многозначительным взглядам, бросаемым на меня, не забыл моего полуобещания провести с ним спарринг…

Н-да, сливаться отсюда нужно категорически. Вот бы позвонил сейчас, например, Витман… Я бы на его месте обязательно позвонил! Спас бы своего ближайшего помощника от ужасов дня рождения в кругу семьи. Собственно говоря, вызов из Тайной канцелярии — единственный адекватный повод свалить отсюда вдвоём с Кристиной. Всё остальное будет выглядеть