Частенько они уходили с отцом в горы на целые дни — охотиться, упиваясь простором вольных вершин, и делиться секретами выживания в диких ущельях. В такие моменты Сивей и Элар вновь становились безмятежно-счастливыми детьми, жадно впитывая бесценные отцовские наставления и расспрашивая его о былых невероятных приключениях. Бергрим с неиссякаемой щедростью делился с сыновьями своей мудростью и опытом выживания среди суровой горной природы.

По вечерам вся семья собиралась у потрескивающего камина, согретая ароматами пряных дымков. Хельга готовила изысканные яства из свежей отборной дичи, заботливо приправляя их душистыми пряностями. В воздухе витали запахи специй и дымка уюта. И глядя на это семейное счастье, Кира не могла не чувствовать себя слегка чужой в этом кругу.

Лишь изредка, когда Сивей украдкой бросал на нее нежные взгляды по-юношески влюбленного, Кира вновь обретала хрупкое ощущение причастности к этому теплому кровному союзу. В такие сладостные мгновения она готова была поверить, что все ее смутные тревоги и подозрения — не более чем плод расшатанного воображения.

Однако слова Духа, напоминающие о возможном предательстве кого-то из самых близких, не позволял Кире полностью раствориться в этой семейной идиллии. Девушка не могла отделаться от давящего чувства, что один из ее спутников на самом деле вовсе не тот, кем кажется на первый взгляд…

Весна неумолимо приближалась, и Кире становилось ясно, что вскоре придется распрощаться с гостеприимным кровом Бергрима и Хельги и вновь отправиться в неизвестность, навстречу новым опасностям. При одной мысли об этом ее сердце начинало тосковать.

Когда зима в горах окончательно сдала позиции, Сивей и Элар решили, что пора возвращаться в Альтаир. Но для Киры это было неприемлемо — она не желала возвращаться туда, не разобравшись до конца в своем происхождении и растущих магических силах. Так же она не хотела пропускать туда Сивея и Элара, пока их сторона не ясна.

Кира жаждала как можно скорее выяснить правду о своих корнях, отыскать своего настоящего отца-чародея. Ей казалось, что только тогда она сможет обрести свою подлинную, неприкосновенную силу.

Поэтому, когда все собрались за ужином, чтобы обсудить дальнейшие планы, Кира решилась наконец открыто высказать свои намерения.

— Я не могу пока возвращаться в Замок Альтаир, — произнесла Кира, глядя прямо в глаза Сивею и Элару. В ее голосе звучала непоколебимая решимость. — Есть нечто очень важное, что я должна сделать.

Братья ошарашенно переглянулись. На их лицах отразилось явное замешательство и недоумение.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Сивей после продолжительной паузы. — Разве там не будет безопаснее для всех нас?

Кира глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Ей предстояло наконец произнести это вслух впервые.

— Я намерена отыскать своего настоящего отца. Одного из могущественных повелителей чародеев, — ее слова повисли в звенящей тишине. — Слишком долго я жила в страхе перед ним, скрываясь и убегая. Теперь же я должна посмотреть ему в глаза, если представится такая возможность.

Повисла гробовая тишина, которую нарушил лишь негромкий звон столовых приборов, выпавших из ослабевших рук. Элар первым обрел дар речи:

— Кира, ты хорошо все обдумала? — в его голосе слышалось едва сдерживаемое волнение. — Это же безрассудная и безумная авантюра — разыскивать могущественнейшего из чародеев! Он — смертельная ходячая угроза для тебя!

— Да, это крайне опасно, — поддержал брата Сивей. Его лицо исказилось тревогой. — А если ты действительно отыщешь его? Что ты тогда предпримешь?

Кира стиснула зубы, ощущая, как по венам разливается пьянящий прилив решимости. Она знала, что должна пройти через это, невзирая ни на что.

— Я обязана пройти этот путь. Это очень важно для меня, — ее голос звучал твердо и безапелляционно. — Я не прошу вас сопровождать меня, вы вольны остаться здесь, а я вернусь, как только все выясню окончательно.

— Ну уж нет, так не пойдет! — внезапно зарычал Элар, вскакивая из-за стола. В его горящем взоре вспыхнула ярость и негодование, коим Кира прежде не была свидетелем. — Мы ни за что не позволим тебе просто взять и уйти одной, подвергая себя смертельной опасности! Будем идти вместе, как всегда поступали!

Сивей молча кивнул, соглашаясь со своим братом. Его карие глаза встретились с взглядом Киры, излучая столько тепла и преданности, что у девушки перехватило дыхание.

— Ты — единственная девушка, которую я когда-либо любил, — негромко произнес он, протягивая руку и осторожно накрывая ладонь Киры своей. — Ты подарила моей жизни смысл и цель, вывела из беспросветного мрака. И я ни за что не позволю тебе рисковать собой в столь опасном путешествии одной. Я пойду с тобой, хочешь ты того или нет!

— Но это слишком опасно, я не могу просить вас… — попыталась возразить Кира, однако Элар оборвал ее едким фырканьем:

— Да что нам какой-то древний выживший из ума чародей после всех передряг и битв, что мы пережили вместе на своем пути? Уж как-нибудь справимся с любыми напастями!

Видя бесполезность дальнейших препираний и упрямую решимость друзей идти с ней рука об руку, невзирая на подстерегающие их грозные опасности, Кира лишь коротко кивнула.

Ее душу согрело и тронуло до глубины сердца — это проявление жертвенной верности и преданности со стороны Сивея и Элара. Их готовность разделить с ней все тяготы выказывала истинную мужскую отвагу и бескорыстие. Но в то же время упорные попытки братьев отговорить ее от задуманного вселили в Киру новые зерна подозрений.

Неужели они и впрямь столь сильно печалились лишь о ее безопасности и благополучии? Или же за всем этим пылом крылись какие-то иные, пока не ясные Кире мотивы и причины? Она никак не могла отделаться от зловещих, многозначительных намеков, брошенных Духом Истока касательно ее ближайшего окружения.

И если ее сердце и отказывалось верить в малейшее вероломство со стороны горячо любимого Сивея, чьи нежные взгляды и трепетная забота были так бесценны для нее, то в отношении Элара она была далеко не так уверена…

Кира решила пока не принимать окончательного решения по этому вопросу. Она сделала вид, что безоговорочно принимает искреннюю помощь и поддержку друзей с благодарностью в сердце. Впереди еще оставалось немало времени, чтобы лучше присмотреться к ним и попытаться разобраться в их истинных намерениях и мотивах.

Вскоре