— Проснулась, деффка? — Надо мной нависло смуглое лицо, сморщенное, как печеное яблоко. Под тонкими синеватыми губами на верхней челюсти виднелись всего два зуба. Моего лица коснулись тонкие черные засаленные косицы, с вплетенными в них разноцветными бусинами и перьями. Я отвернула лицо, поморщившись, а старуха мерзко захихикала, обдав меня зловонным дыханием. Похолодев от ужаса, поняла, что это голос из моего видения! «Так значит я видела не королеву Велму? — ужасная догадка пронзила меня. — Так кто же это?»

— Ну не всем же быть принцессами, — и напевая веселый мотив, старуха отошла от меня к столу. Встав спиной, начала пестиком что-то толочь в деревянной ступе.

Я обвела взглядом помещение, где оказалась: пол, потолок и стены из камня. Запах сырости и плесени, похоже это подвал, и довольно просторный. Я лежала на каком-то постаменте. Чуть приподнялась, чтобы его рассмотреть и поняла, что это алтарь! По краям от моих привязанных рук и ног располагались желобки для сбора крови. И тут мой взгляд упал в самый дальний и темный угол помещения. Королева Люция! Она прильнула к мерцающим прутьям и, схватившись за них руками, смотрела на меня обеспокоенно. Прозрачные серебристые слезы текли из ее глаз.

«О, Праматерь! Куда же я попала и что это за старуха такая? Сообщница Велмы?»

— Эй! Вы кто? — Колдунья даже не посмотрела на меня, продолжая что-то мычать себе под нос и заниматься своими делами. — Я с вами разговариваю! И меня будут искать!

Вдруг прямо перед моим носом оказалось перекошенное лицо от злобы. Она переместилась в одно мгновение!

— Никто тебя на найдет, деффка, только потом твои останки в лесу. Если их не растащат дикие звери, — шипела и брызгала слюной ненормальная старух. — Ты мне помешала и поплатишься за это, мелкая дрянь.

Я с ужасом смотрела на нее и не понимала, что ей сделала. Старуха прищурила черные, как уголь глаза и злобно посопев еще немного, отошла в итоге. В попытке освободиться, пыталась выдернуть руки из стальных браслетов, что удерживали меня, но ничего не получалось. Паника накрывала с головой и все яснее становилось, что магия старухи сильнее. Мое кольцо Онгейм не сработало и мамин артефакт меня тоже не уберег. «Что же делать?»

И тут эта старая карга с какой-то деревянной мисочкой повернулась и направилась ко мне. Я затаила дыхание, наблюдая за ее действиями. Ведьма нашептывала и подвывала что-то на незнакомом языке. Обмакнув кисть в чернильную жижу, начала выводить непонятные знаки на моих руках. Медленно и тщательно прорисовывая, дошла до плеч, а потом неожиданно рванула ворот моей ночной рубашки и разорвала ее до пупка. Я вскрикнула и начала дергаться.

— Не смей прикасаться ко мне, перестань! Что ты делаешь! Тебя обязательно найдут и накажут!

Только мерзкое хихиканье в ответ. От горла до пупка старая ведьма тоже нарисовала дорожку знаков и, чуть отойдя в сторону, полюбовалась проделанной работой.

— Ну вот и все, пришло твое время, деффка. Недолго ты ходила под луной, — усмехнулась она и направилась к столу.

Спустя пару секунд мое сердце пропустило удар… Я услышала звук острия лезвия по камню. В клетке что-то зашумело, повернув голову, увидела метавшуюся из угла в угол с полным отчаянием на лице призрак королевы Люции. Она наскакивала снова и снова на прутья, и отлетала от них словно обжигаясь, морщась от боли. Но продолжала кидаться на них вновь и вновь.

На коже предплечья ощутила холод метала, вздрогнула и крикнула:

— Убери от меня это немедленно! Не смей прикасаться ко мне!

— А иначе шшто? — прошипела гадкая ведьмачка и запела, завыла проводя холодной сталью по моей обнаженной кожи. Прошла вокруг алтаря против часовой стрелки несколько раз, а потом резкая и острая боль обожгла мою руку. Я пронзительно закричала. Снова один быстрый выпад и опять неглубокий порез…

Я кричала и кричала уже не переставая, тело билось в агонии. Казалось, сотни раз лезвие прошлось по моему несчастному телу. Я превращалась в изрезанное на лоскутки полотно. Медленно истекала кровью и жизнь уходила вместе с ней...

«О, великие Боги! Простите меня за все, примите мою душу в чертоги Тэнебы», — начала молится я, понимая, что мне просто не выбраться отсюда живой. Как же жаль…

— Реджи! Реджи! — билась я в судорогах и звала любимого. Кровавая пелена застилала глаза, а разум уже мутился от боли.

— Не достанется тебе твой принц, — шипение возле уха.

Звуки громкого пения ведьмы достигли своего апогея. Я, взглянув в ее черные глаза, уже казалось нечеловеческие и увидела свою смерть. Острый кинжал был занесен прямо над моим сердцем и готовился опуститься с сокрушительной силой, ломая грудную клетку, пробивая ткань, сосуды и раздирая плоть. Унося жизнь и любовь, что я готова была дарить.

Глава 17

Жуткий треск, грохот, пыль. Комнату заполняют резкие голоса, и пролетает что-то искристое. Дикий вой, ругань, удары — не понимаю, что происходит, кручу головой. Много людей забежало в логово ведьмы, она сама лежит на полу, злобно оскалившись, опутанная сетью. Скованная так, что не может и пальцем пошевелить. Ласковое и осторожное прикосновение к моей щеке, любимые глаза, на дне которых плещется обеспокоенность и боль.

— Потерпи, любимая, сейчас я тебя освобожу.

— Реджи, — сиплю в ответ, горло надорвала от криков.

— Тихо, тихо, ничего не говори. Береги силы, все уже кончилось. Я здесь, с тобой.

— Где целители? — грозно гаркнул принц мимо проходящим воинам, те ответили, что скоро будут.

— Реджи. — Я пытаюсь приподняться, меня уже освободили. И указываю окровавленной рукой в угол. — Там. — Принц проследил за моим жестом и его лицо окаменело. Он деревянной походкой подошел к клетке, и я видела, как он побледнел.

— Мама, — прошептал одними губами. — Освободите же ее! — крикнул он магам, стоящим вокруг.

Тем временем в комнату вбежал целитель и принялся осматривать мое израненное тело. А я наблюдала за разворачивающейся картиной, словно через толщу воды, видимо все-таки много крови потеряла.

— Шумгар! Старая ведьма! — зарычал король Акли. Я и не заметила, как он появился. — Так это твоих поганых рук дело! — А потом он заметил клетку. Подошел к ней с серым лицом, что по цвету сравнялось со стенами подвала.

— Люция, — прошептал его величество.