— Позвольте мне? — неожиданно произнес Стрейджен.

Спархок в недоумении взглянул на него.

Стрейджен неторопливо подошел к окну и запахнул тяжелыезанавеси.

— Весьма неблагоразумно сидеть спиной к открытому окну,ваше величество, — отвесив легкий поклон, пояснил свои действияСтрейджен. — Насколько мне известно, у вас не так мало врагов.

— Но дворец тщательно охраняется, — возразил лордЛэнда.

Стрейджен утомленно посмотрел на Платима.

— Видите ли, лорд Лэнда, — вежливо вступил вразговор Платим, — если бы понадобилось, я мог бы в считанные минутыпровести во дворец хоть двадцать, хоть тридцать своих людей. Ваши рыцари вневсякого сомнения превосходны на полях битв и сражений, но охранять что-то,когда у тебя на голове — шлем… В юности я изучал искусство кражи со взломом.Хороший вор тот, кто чувствует себя как дома и на крыше, и на улице. — Онвздохнул, а затем мечтательно протянул: — Да, славные были денечки. Ничего нетлучше изящно проделанной кражи.

— Однако это, по-моему, нелегкое занятие для человекатвоей комплекции, — заметил Стрейджен. — Тебя разве только черепичнаякрыша и выдержит.

— Не такой уж я толстый, Стрейджен.

— Ну, конечно.

Элана с тревогой взглянула на Спархока.

— Может, ты все-таки объяснишь, что вы собираетесь сомной делать, — спросила она.

— Защищать тебя, моя королева, — ответилрыцарь. — Энниас хочет видеть тебя мертвой, и он уже успел это доказать.Теперь, когда он узнает о твоем выздоровлении, он непременно попытаетсяпроделать это вновь. Люди, которых он пошлет убить тебя, не будут церемонитьсяи ждать особого приглашения. Платим и Стрейджен знают в точности все о том,какими путями можно незаметно пробраться во дворец, и примут необходимые мерыпредосторожности.

— Мы можем заверить вас, ваше величество, что ни однаживая душа не проскользнет мимо нас, — пообещал королеве Стрейджен своимкрасивым низким голосом. — Однако, несмотря на то, что мы не хотимпричинить вашему величеству лишних неудобств, боюсь, вам придется ограничитьсебя в свободе передвижений.

— Например, не сидеть у открытого окна? — спросилаего Элана.

— И это тоже. Мы составим список наших предложений ипередадим его вам через графа Лэндийского. Полагаю, Платим и я недостойнынаходиться в присутствии вашего величества, поэтому лучше мы будем оставаться втени, насколько это будет возможным.

— Вы так галантны, милорд, — произнеслакоролева. — Но я не вижу ничего недостойного в том, что в моем присутствиибудут находиться честные люди.

— Честные? — грубовато рассмеялся Платим. —Мне кажется, нас обижают, Стрейджен.

— Лучше честный головорез, чем льстивыйпридворный, — резко оборвала его Элана. — Скажите, а вы правда иногдапроделываете это с людьми? Ну, я имею в виду их головы?

— Не знаю как насчет голов, но в свое время я перерезалнесколько глоток, — ухмыльнулся Платим. — Кстати, весьма подходящиймомент, Телэн, чтобы сказать королеве о моей просьбе.

— О чем это он? — спросил Спархок.

— Речь идет о небольшом вознаграждении, Спархок, —пояснил Телэн.

— Да?

— А Стрейджен вызвался помочь нам безвозмездно, —продолжил мальчик.

— Зато у меня будет возможность обогатить свойсобственный опыт, — добавил Стрейджен. — Двор короля Воргуна никогдане отличался изысканностью манер и куртуазностью обращения. Напротив, эленийскийдвор всегда считался самым изысканным и утонченным. А я, как старательный иприлежный ученик, всегда рад возможности расширить свои познания. Платим же сосвоей стороны лишен тяги к знаниям и хочет получить в качестве вознаграждениячто-нибудь более осязаемое.

— А именно? — напрямую спросил Спархок Платима.

— Понимаешь ли, Спархок, кажется, я начинаю уставать оттакой вольной жизни и все чаще подумываю об уходе на покой. Хочу уединиться внебольшом уютном домике подальше от суеты больших городов и предаватьсяразвлечениям в компании веселых беспутных девочек — да простит меня вашевеличество. Но, к сожалению, человек с моим прошлым не может спокойно отдыхатьна старости лет. Так вот, если вы сможете найти в вашем сердце прощение длясвоего непутевого подданного за его старые грешки, я и жизни своей не пожалею,защищая ваше величество.

— И велики ли они, твои грешки? — с подозрениемспросила Элана.

— Да, в общем-то, ничего стоящего упоминания, —нехотя протянул Платим. — Ну, несколько случайных убийств, вымогательства,воровство, кражи со взломом, поджоги, контрабанда, угон скота, ограбление парымонастырей, содержание без разрешения на то борделей и всякое такое прочее.

— Интересно, а есть ли хоть одно преступление, несовершенное тобой? — строго спросила Элана.

— Полагаю, ваше величество, что я никогда не занималсябаратрией. Хотя я не совсем уверен в значении этого слова.

— Это когда капитан корабля умышленно наносит вредсвоему судну, чтобы захватить себе груз, — пояснил Стрейджен.

— Нет, этого я точно никогда не делал. Кроме того, яникогда не вступал в половые отношения с животными, не занимался колдовством ине совершал государственной измены.

— Да, полагаю, не совершенные тобою преступления болеесерьезные, — с лицом, ничего не выражающим, произнесла Элана.

— Прости, Платим, а что тебя все-таки удерживало отсовершения государственной измены? — полюбопытствовал лорд Лэнда.

— Возможно, не было подходящего случая, милорд, —прямо ответил Платим, — хотя вряд ли я стал бы ввязываться в такиеделишки. Когда в государстве неспокойно, население становится излишне нервным иосторожным, а это не с руки людям моего ремесла. Ну так как, ваше величество,мы договорились?

— Значит, полное прощение в обмен на ваши услуги? Иваша служба продлится ровно столько, сколько мне будет угодно?

— Что значит ваше последнее замечание? —недоверчиво произнес Платим.

— О, ничего особенного, — невинным тоном ответилаЭлана. — Просто вдруг в один прекрасный момент, когда мне наиболее будетнужна твоя помощь, тебе неожиданно все надоест и ты решишь покинуть меня. Что жтогда мне, несчастной, делать, если я лишусь твоего общества? Ну так как?