— Не Неаполь?

Улыбаюсь в ответ.

Достаю сигарету.

Женя смотрит на неё, чуть заметно хмуря брови.

«Не курить при Асе», — вспоминаю я.

Убираю обратно.

— Спасибо…

— Тебе — спасибо.

За то, что сейчас я здесь и жить мне хочется гораздо больше, чем курить.

Женя укладывает спать маленькое чудовище. Последний час мы слушали раз десять одну и туже детскую песню. Адски сложно выкинуть мотив из головы. Включаю музыку на женином компе, чтобы хоть как-то прочистить мозги.

На экране её социальная сеть и несколько непрочитанных сообщений. Если бы мы были в формате, я бы забрал себе этот Предел. Но сейчас лезть туда без нее — это pas comme il faut.

Проверяю свою почту.

Несколько предложений по работе.

Одно очень интересное. Я его ждал. Фотографом в кино-проект. Камчатка — вулканы, гейзеры…

Никогда не был на Камчатке.

Пишу вежливый отказ в связи с «личными обстоятельствами».

Вулканы и гейзеры здесь мне важнее.

— Что там? — подходит со спины Женя.

— Да так… Уснула?

— Мхм…

Разворачиваюсь на кресле, зажимая ее между колен.

Разглядываю.

Снимаю с руки часы.

Ее телефон звонит.

— Не отвечай…

— Не могу. Это… Да?

Секунд за пять на ее лице меняется гамма эмоций.

— Ты пьяный!?

Моя рука ложится ей под грудь. Сердце колотится.

— Дима… успокойся!

Лицо горит, рука взлетает, пальцы вдавливаются в виски.

— Сказал же — не бери!

Поднимает на меня разъяренные глаза, скидывая звонок.

— А тише нельзя быть!?

— Мне может еще и прятаться от него?

Категорично взмахивает рукой, останавливая меня.

— Тебе надо уйти. Прямо сейчас!

— Да ты что, детка!? — подрываюсь со стула.

— Ну я прошу тебя! Ради меня! Пожалуйста!

Наш «наша умница-красавица» тоже сорвался? Я ожидал. Это должно было случиться.

Когда-то мне тоже казалось, что я «умница-красавица» и все контролирую.

Нам надо поговорить с ним.

— Не бойся! Я разрулю…

Требовательный звонок в дверь.

— Ты не выйдешь туда! — встает в проеме двери.

— ТЫ не выйдешь туда! — осаживаю ее. — Успокоилась. Это наши с ним дела.

Дергаю за талию внутрь комнаты.

— Не вздумай выйти. Не усугубляй. Я обещал, что нормально всё будет. Верь мне.

Только открываю дверь, меня так сносит волной адреналина, что сердце моментально ускоряется, кровь бросается в голову. Не избежать нам жести. Надо держать себя в руках.

Он пьяный. Не в дрова. Это было бы слишком легко. А как раз до состояния когда мозги уже не очень, а тело очень еще даже. Тормоза отключены. Хочет крови… Сложно.

— Представляться не надо?

— Не надо, — зло ухмыляется.

— Что-то хотел?

— Посмотреть!

— Посмотрел?

Уже вижу наперед ближайшие десять секунд. Все замедляется… Или ускоряюсь я. Его правое плечо приходит в движение.

В ответ бить нельзя. Будет мясо. Мы убьем здесь друг друга. Бетон, стальные перила, лестница и нет места для маневров.

Увернуться и блокировать тоже нельзя — он тут же ударит следом еще раз.

В близкий контакт тоже нельзя — он рукопашник… И я здесь лягу. Не хочу…

Но он же у нас хороший мальчик?

И я подставляюсь. Расчетливо. Уклоняясь с основной линии удара, чтобы больше вскользь. С усилием подавляю давно отработанные рефлексы, вскинуть руки и отвести от лица удар.

На пару секунд глушит. В челюсть… Гораздо сильнее, чем я рассчитывал. Руки не поднимаю. Его трясет, мышцы подрагивают. Но я не двигаюсь, не защищаюсь и он не может. На это и расчет…

Трогаю языком зубы — целые. Губа порвалась об клык… По челюсти ручьем кровь. Шрам останется…

Он смотрит на мою кровь. Это успокаивает его.

Мы смотрим друг другу в глаза. В моих нет вызова. Я сочувствую ему.

Достаю сигареты. Протягиваю. Берет. Его пальцы трясутся. Прикупиваю ему и себе.

Моя сигарета мокнет от крови.

— Зачем?… — в его глазах непонимание.

— Зачем — что?

— Зачем ты разрушил мою жизнь?

— Чтобы спасти свою…Мы закончили?

Мое тело тоже начинают бить отходняки.

Отворачивается, уходит.

Всё… свершилось… Нормально.

Возвращаюсь.

Подлетает…

— Ты обещал!

— Я не тронул его.

— Губа… — ее пальцы взлетают не касаясь, кружа возле моего лица.

— Да, нормально, Жень! Я бы на его месте… убил.

Ухожу в ванную.

Убил бы.

Лед в полотенце облегчает пульсирующую боль.

— Посмотри на меня… У тебя сотрясение… Посиди, я поправлю.

Усаживает в кресло, запуская руки в мои волосы.

— Ты умеешь?..

— Умею.

Закрываю от удовольствия глаза. Это не очень похоже на массаж. Но все равно приятно.

— Где научилась?

— У нас в Сибири до сих пор живут удивительные знахари, величаемые остеопатами и мануалами». Научили. И еще многому…

— У тебя же нет медицинского. Остеопатия — это очень сложная специализация.

— Самообразование. А то, что не знаю, я чувствую на уровне энергетики.

Мне тоже близка эта тема.

— Рассказывай…

— Не разговаривай.

Её руки спускаются под мою челюсть. Больно…

— Терпи.

Давит на точки соединения челюсти. В направлении косой оси, обратной направлению удара. Хруст связки. Реально чувствует?..

— Почти все… Четыре таблетки глицина и полный покой. Ложись.

Рассматривает мои губы, отодвинув полотенце.

— Я, конечно, могу зашить, — улыбается. — Но…

— Не надо… Оставим шрам в качестве напоминания.