Дарий лишь покачал головой.

– Могу себе представить.

– Но солнце уже встает, мой друг. Нам пора.

– Тебе придется нелегко, если ты согласишься жить по моим правилам, – осторожно предупредил Дарий.

– Неужели? – Юлиан вопросительно приподнял брови. – Своему князю я ответил бы так, что ж, это было бы интересным жизненным опытом.

Дарий превратился в туман. В таком виде путешествовать при первых лучах солнца было гораздо проще. К тому же его глаза уже покраснели и начинали болеть.

Подул ветер, и ветви деревьев затанцевали, пригибаясь к земле. Зашелестели листья, словно сама природа аккомпанировала этой дикой пляске. Звуки проникли глубоко в почву, пробуждая двух дремлющих охотников и напоминая им о неоконченном деле здесь, наверху. Два сердца забились в едином ритме. А солнце уже садилось за горы.

Раздался негромкий удар, земля фонтаном взлетела в воздух. Через секунду в нескольких футах от этого необычного «гейзера» возник второй. Когда пыль осела, на местах взрывов, двое строго одетых мужчин внимательно смотрели друг на друга.

– Как моя сестра? – Дарий задал единственный интересующий его вопрос.

– Она будет спать до тех пор, пока мы не закончим нашу неприятную работу, – сообщил Юлиан, глазами указывая на то место, где под землей отдыхала Дезари.

– Ты в этом уверен? – скептически спросил Дарий и недоверчиво изогнул брови.

Взгляд золотистых глаз Юлиана оставался холодным и строгим.

– Я могу справиться со своей подругой жизни. Можешь даже не сомневаться на этот счет.

Если бы Дарий мог испытывать удивление или веселиться, сейчас бы он с удовольствием отдался бы этим эмоциям. Дара была прямым потомком самого первого Темного. Да, возможно, ей были присущи женское сострадание и доброта, но она обладала куда большей силой и властью, чем мог предположить Юлиан.

– Ты знаком со многими женщинами нашего племени? – будто невзначай поинтересовался Дарий.

– Нет. Их осталось очень мало. Их постоянно охраняют, как и должно быть. Пожалуй, нет ни одной, которая не была бы занята с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать лет.

Дарий резко повернулся к Свирепому.

– Это правда? Но восемнадцать лет – это же совсем мало. В восемнадцать лет женщина еще ребенок. Почему же так происходит?

Юлиан пожал плечами:

– Женщин очень мало, а поэтому и детей рождается тоже немного. А выживает их еще меньше, что бы можно было говорить о возрождении племени. К тому же очень многие мужчины, к сожалению, перевоплощаются или находятся на грани перевоплощения. Вот почему женщины пристраиваются очень рано. Любая свободная женщина становится причиной многочисленных проблем.

– Но ведь молодая женщина не может даже сравниться с могущественными мужчинами. К этому возрасту она не успевает научиться пользоваться теми дарами, которыми наделены мы все. Как же она сумеет развить свои таланты и способности? – В голосе Дария прозвучали нотки неудовольствия, которое он выражал в отношении поведения мужчин своего племени Золотистые глаза Юлиана заблестели.

– Если бы ты нашел ту, которая вернет тебе краски мира и эмоции, которая возродит твою умершую душу и наполнит жизнь светом, неужели ты смог бы отойти в сторону и не принять ее лишь потому, что она слишком молода для тебя? Возможно, у нее еще не слишком развиты таланты и способности, но у нее тело взрослой женщины. Я думаю, что любой мужчина при таких обстоятельствах с радостью бы провел столетия рядом с ней, помогая ей научиться всему тому, чему она не успела до встречи с ним. – Его тело начало мерцать, и вскоре он превратился в крошечные капельки росы.

– Чего ты ждешь, старик? Если ты не выспался, поверь, я справлюсь с этим заданием сам.

– Старик? – эхом удивленно отозвался Дарий и сам быстро превратился в туман. Хотя солнце уже опускалось за склоны гор, но все же больно резало его чувствительные глаза. Он успел заметить, что Юлиан тоже щурится, однако его глаза не слезились так сильно, как у него самого.

Полоса тумана понеслась по небу в сторону побережья, к высоким утесам. Вскоре охотники прибыли на место и материализовались у высокой скалы. Юлиан тут же принялся рассматривать рисунок на камне, стараясь разгадать его секрет. Дарий стоял рядом и молча наблюдал за ним. Делалось все это неторопливо, словно у Дария было сколько угодно времени впереди. Будто он не страшился захода солнца, когда вампир должен был пробудиться от дневного сна.

Вампир был заперт где-то в глубине скалы, но он сейчас прекрасно сознавал, что у его входа стоят два охотника и разгадывают секрет головоломки, выложенной агатами и гранитом. Знал он и то, сколько времени ему оставалось до пробуждения. Его губы в злобном оскале оттянулись вверх и назад, обнажая длинные зубы, потемневшие оттого, что каждый раз, питаясь кровью, вампир обязательно убивал свою жертву. Его длинные руки с отвратительными желтыми ногтями были сложены на груди. Вампир шипел от ненависти и жажды мести. Сейчас он был бессилен что-либо сделать с двумя охотниками, которые с каждой секундой подбирались к его убежищу.

Юлиан был удивлен, с какой легкостью Дарий разгадывал шифр каменного рисунка и теперь все ближе подходил к ответу, как проникнуть в логово живого мертвеца, всякий раз удачно преодолевая все преграды, которые выставил вампир в своем замке.

И вот настал момент, когда на камне неожиданно появилась длинная зигзагообразная линия. Затем раздался страшный треск, и она превратилась в щель, откуда так же внезапно поползли скорпионы. Тысячи тварей, огромных и уродливых, потоком полились в сторону Дария, угрожающе растопырив клешни и задрав хвосты. Пока Дарий пытался убраться с пути ядовитых паукообразных насекомых, земля под ним задрожала и начала вспучиваться местами, словно стараясь сбросить карпатца на живую лавину скорпионов. Юлиан схватил Дария, и вместе с ним взмыл в воздух, а омерзительные твари в это время заняли все пространство внизу, на пути к логову их властелина.

Дарий взглянул в небо, и там, между двумя тучами сразу же засверкали извилистые молнии. Некоторое время он концентрировал энергию, забирая ее у молний и превращая в огненный шар, который вскоре и направил в густую массу шевелящихся скорпионов. Насекомые вспыхнули и мгновенно обуглились. Карпатцы опустились на землю, и Дарий продолжил свою работу так, как будто и не было у него никакого перерыва, и никто не отвлекал его. Черноглазый брат певицы уверенно разбирал лабиринт рисунка на камне, не колеблясь ни секунды. Свирепый молча наблюдал за ним, а сердце его бешено колотилось. В голове рождались очень беспокойные мысли: А вдруг это и есть тот самый? Неужели сейчас где-то в глубине скалы его ждет тот самый древний враг, готовый достойно встретить своего ученика.

– Земля, – негромко произнес Дарий, так, что погруженный в свои раздумья Юлиан не расслышал его.