— Но вы говорили, что вызовете полицию.

— Сначала мы поговорим с одним моим другом, — вмешался Колин, и Анджела удивленно взглянула на мужа.

— Ты серьезно?

— Абсолютно… Лорел, ты не возражаешь, если мы с Анджелой поговорим наедине пару минут?

— Я посмотрю, что там делает Кимми. — В глазах Лорел все еще темнела тревога, но Анджела заметила и слабые проблески надежды.

— Я звонил Ребекке Хенсли, — сказал Колин, когда они остались одни.

— Жене Пола? — Интересно, как им сможет помочь жена коллеги Колина.

— Ребекка работает в Управлении по делам семьи и детей. Она сказала, что мы могли бы подать заявление на временное опекунство с учетом чрезвычайных обстоятельств. Это, разумеется, займет какое-то время. Она приедет сегодня же утром, чуть позже, и все нам объяснит.

— Ты хорошо подумал? — Анджела все еще не могла прийти в себя от удивления. — Ты хочешь стать приемным родителем?

— Почему бы нам не попробовать этот вариант?

— Но мы никогда его даже не рассматривали.

— Так давай рассмотрим сейчас, — предложил Колин. — Глядя на тебя с девочками, я убедился, как ты здорово общаешься с детьми, и думаю, что любой ребенок был бы счастлив иметь такую мать.

Ее глаза затуманились слезами:

— Спасибо, Колин. Но ведь это очень серьезные обязательства.

— Как я и сказал, мы одна команда. И я сильно подвел тебя, когда решил выйти из игры. Но я быстро одумался.

Анджела чуть не задохнулась от облегчения:

— Я могу сказать только, что очень люблю тебя. И я счастлива, что ты не отказался от меня, от нашей мечты.

— Вот именно, нашей мечты. Я почти забыл, как сильно сам хотел иметь детей. Но вовремя вспомнил. Не могу же я растрачивать свое искусство печь оладьи на одну тебя.

Анджела улыбнулась сквозь слезы счастья:

— Знаешь, ты совершенно потрясающий!

— Я стараюсь. Но должен предупредить, что все может оказаться не очень просто и не очень приятно. Мы ничего не знаем о матери Лорел и Кимми. Может, она хороший человек, нуждающийся в небольшой помощи, чтобы встать на ноги и снова исполнять свои материнские обязанности.

— Так было бы лучше всего, — кивнула Анджела. — Для девочек лучше всего. Им нужна родная мать. Может, тебе трудно поверить, ведь я в последнее время чуть не свихнулась, но я прекрасно понимаю, что вряд ли смогу заменить им биологическую мать.

— Я знаю, какое у тебя щедрое сердце, Энджи, и ты стала бы чудесной матерью. Однако я подозреваю, что у их матери серьезные неприятности. Какие еще могут быть причины, чтобы бросить собственных детей?

— Не знаю.

— Мы должны это выяснить… Мы можем многое дать ребенку… даже если не Лорел и Кимми. Наверняка найдется малыш, который нуждается в нас. Самый главный вопрос, сможешь ли ты смириться с приемным ребенком вместо своего?

— Я не думала, что смогу, пока не встретила этих девочек. Я так сосредоточилась на желании забеременеть, что забыла о самом важном: о годах после рождения ребенка. Я хочу быть матерью. Я хочу, чтобы в нашем доме звучали детские голоса, чтобы за этим столом сидели дети и уплетали по утрам твои оладьи.

— Я тоже этого хочу, — кивнул Колин. — В любом случае, мы можем сдать билеты в круиз и снова попробовать ЭКО.

— Ты у меня особенный! Однако должна сказать тебе, Колин, что если в конце концов мы все же останемся только вдвоем, я все равно буду считать себя самой счастливой женщиной на земле. И никаких сожалений.

— Мы не останемся вдвоем, — улыбнулся Колин, сжав руку жены. — У нас все получится. Так или иначе, но у нас будет полноценная семья.

* * *

Кэрол вошла в свой огромный дом, и первое, что потрясло ее, — гулкая тишина. Просторная кухня пуста, раковина сияет чистотой, на столе ни грязной тарелки, ни стакана. Дети явно еще не вернулись от друзей… А Блейк? Остался ли он в отеле, как они планировали… провел ночь в одиночестве или с другой женщиной, тем более что жена сама облегчила ему последний вариант.

Блейк обнаружился на втором этаже в главной спальне почти при полном параде — в темно-серых брюках и классической белой рубашке — и, застегивая последние пуговки, холодно взглянул на загулявшую жену:

— Наконец-то соизволила явиться домой?

— Как видишь. — Кэрол присела на край кровати. — Не хочешь спросить, где я была?

Блейк потянулся за галстуком:

— Уверена, что я хочу это знать?

— Я ездила повидаться с мамой.

— Зачем? — равнодушно спросил он, повязывая галстук и даже не отвернувшись от зеркала. Господи, как долго она не замечала, что все чаще видит его затылок. Слишком часто. Слишком давно. И только сейчас это ее поразило.

— Мне необходимо было переосмыслить свою жизнь. Блейк, ты не мог бы обернуться и посмотреть на меня?

— Я спешу, Кэрол. У нас ленч с Дансмуирами меньше чем через час. Пожалуйста, переоденься. Поговорим позже.

Блейк так и не обернулся, не взглянул на нее.

— Я не поеду на ленч.

— Не дури, — небрежно бросил он. — Ты всегда со мной ездишь. Это важно. Дансмуиры собираются вложить кучу денег в мою кампанию.

— У Майкла сегодня футбольный матч. Софи выступает в группе поддержки. Это встреча выпускников. Я хочу поехать на матч.

Наконец-то Блейк обернулся и растерянно уставился на жену:

— Ты серьезно? Это же просто футбольный матч, и Майкл редко покидает скамейку запасных. Он же всего лишь десятиклассник.

— Если он будет играть, я хочу быть там с ним. Я и маму пригласила, — сообщила Кэрол.

— Ты с ума сошла?

— Если честно, я чувствую себя на удивление здоровой душевно и физически.

— Дуешься из-за Кристел? — предположил Блейк. — Я же сказал, что между нами ничего нет.

Кэрол глубоко вздохнула:

— Блейк, я не идиотка. Не знаю, есть у тебя интрижка или ты только о ней подумываешь, но вчера вечером ты переступил грань.

— Она флиртовала со мной, я ответил. Поду-маешь. Ее отец собирается спонсировать мою избирательную кампанию.

— Так ты продаешься ей?

— У меня нет никакой интрижки, — отрезал Блейк. — Хочешь — верь, хочешь — нет, мне все равно.

Однако Кэрол решила прояснить все до конца:

— А почему тебе все равно? Почему тебе безразлично, что я чувствую, что я думаю?

Блейк устало вздохнул:

— Кэрол, у тебя предменструальный синдром? Или ты просто злишься, что тебе уже сорок?

— Дело не в моих гормонах и не в моем возрасте… ну, может, отчасти в возрасте. Но я точно не хочу прожить следующее десятилетие так, как прожила предыдущее.