свою настоящую натуру, но Лин Фень… Он не может показать ей свою дурную сторону, просто не может! Мальчик решительно вздохнул и набрал воздуха в легкие, желая попросить мастера пика Котла наказать его за двоих, как вдруг девочка неожиданно подала голос:

— Мастер… Мастер, пожалуйста, простите грубые манеры этой ученицы! Этой ученице следовало предложить вина наставнику первым!

— Что?.. — пораженно выдохнул Хан Бао, тут же тихо крякнув, так как та двинула его локтем в бок, сохраняя самое благодушное выражение лица, на которое была способна. С учетом внешности девочки это больше походило на то, что юная демоница вот-вот огласит приговор, как убить пленника: медленно и мучительно или же еще медленней и мучительней. Бей Сяолун поднял бровь. Веер скрывал выражение его лица, но глаза отчего-то потеплели.

«Это дитя… Ха… настоящая мелкая дьяволица. Я был точно таким же с Лей Мингом в юности… — невольно он вспомнил, как сам прокрадывался на пик алхимиков в надежде утащить хотя бы маленький кувшинчик, отчего на лице мелькнула легкая улыбка. — Через год эти двое станут взрослыми. Отчитывать их неразумно, пусть лучше учатся нормально пить. Лин Фень, кажется, это особенно не помешает. В будущем она станет правой рукой Вень Луна, так что пить придется частенько…»

Молчание наставника затягивалось, отчего дети занервничали еще сильнее. Неожиданно раздался шелест одежды, мягкий стук… Лин Фень отважилась поднять глаза и молча наблюдала, как Бей Сяолун садится на одну из подушек у стола, рукой машет детям подходить и вытаскивает из кольца-хранилища чарку, ставя ее на стол.

В прострации, совершенно не понимая, что происходит, Лин Фень вернулась на свое место, даже не услышав, как за ней тихонечко ползет Хан Бао, с опаской поглядывая на «белоснежного эльфа номер два». В молчании она налила вина наставнику, после наполнила чарку Хан Бао и только потом свою, поднимая ту двумя руками, ожидая слов учителя.

— Руки чуть согнуты в локтях, подбородок опусти немного ниже, а чарку приподними еще на пару… да, вот так. Теперь я вижу, что ты благородная дама, — немного ворчливо заметил Бей Сяолун. — Этот учитель решил, что твоим наказанием будет научиться правильно пить, дабы этому учителю не было стыдно за тебя на банкетах.

Наставник пригубил вина, опять удивившись:

— Это же… «Песня сотни слив». И как тебе, мелкий паршивец, удалось выкрасть его?! — Лицо наставника дрогнуло, и он посмотрел на Хан Бао, чуть нахмурившись.

— Ах… я случайно… — неуверенно начал мальчик, поглядывая на Лин Фень в надежде найти в той опору. Та только покачала головой и тихонько пожала плечами, ясно давая понять, что сама не понимает, что происходит.

Поведение учителя противоречило всем правилам, уставу, нормам морали и приличиям Древнего Китая, насколько девочка могла знать. Лин Фень почувствовала, что голова ее вот-вот взорвется от всех этих несоответствий, однако смех наставника помешал ей погружаться в пучины рассуждений. Он улыбался, подперев ладонью голову, и разглядывал мальчика.

— Так ты ученик Лей Минга? Ха, стал старейшиной позже меня, а смеет утверждать, что у него нет достойных учеников! Вот же, сидит передо мной один умелец, обманувший эту старую каргу Ши Ю!

Старая карга?! Лин Фень просто ушам не поверила, наблюдая за тем, как мужчины обмениваются историями. Хан Бао с упоением рассказывал ее наставнику, как обманул патрулирующих учеников и сумел прокрасться в погреб, используя несколько выученных им талисманов, пока сам мастер с крайне благосклонным выражением лица слушал его, добавляя пару острот, изредка прикасаясь к вину. В этот момент Лин Фень остро почувствовала всю правдивость поговорки про яблоко и яблоню, вспомнив Вень Луна, когда тому не было нужды строить из себя всеми уважаемого старшего ученика. А рассказ Бей Сяолуна о том, что в том же возрасте, что и Хан Бао, он тоже нарушал правила, чем вызвал у последнего едва ли не щенячий восторг, сменившийся ворчанием, что на пике Нефритовой Ветви его бы за такое избили бамбуковой палкой, окончательно возвысил мастера пика Котла в глазах мальчишки.

— А тебя и высекут, — все таким же миролюбивым тоном заметил Бей Сяолун, дружелюбно улыбаясь. — Но тяжесть ударов будет зависеть от обстоятельств.

— Мастер! Можно ли избежать этого?.. — спросила она с осторожностью, подливая вина наставнику, пересекаясь с ним взглядом и смущенно его отводя.

— Вполне, если ты согласна взять вину на себя и выдержать еще одно мое наказание.

— Не наказывайте сестру! Это я пришел, и я принес кувшины! — тут же взвился Хан Бао, но Лин Фень остановила его словесный поток, подняв ладонь:

— Я твоя старшая. И, как старшая, я возьму ответственность на себя. Каково будет мое наказание, мастер?..

— О… Двадцать кругов с новыми утяжелителями, а потом отжимания. Сможешь сделать хотя бы два, и я прощу тебе эту выходку. Если нет, перепишешь книгу правил горы Лань десять раз, — заметил он.

— Эта ученица понимает, — она вздохнула и вежливо ему поклонилась, опять ударив паренька в бок, когда он попытался открыть рот снова. — Эта ученица согласна.

— В таком случае возьми этот талисман и принеси нам еще один кувшин вина из моего кабинета. Приложишь к шкафу, и откроется пространство-погреб. Возьми точно такое же.

Лин Фень молча поджала губы и вежливо поклонилась, встав, забирая у мастера талисман из рук. Она прекрасно понимала, что никакого «точно такого же вина» она не найдет в его кабинете. Мастер действительно был ловок: нашел отличный предлог выставить ее из комнаты, чтобы переговорить с Хан Бао наедине… Лин Фень оставалось только догадываться, что ему было нужно.

«Притаюсь тут и послушаю разговор!» — решила девочка, тихо обогнув здание и прокрадываясь к окну на корточках, прильнув к зданию ухом. Воровато оглядевшись, она тихо приложила к стене продолговатый стакан, сделанный одним учеником-стеклодувом по ее просьбе спустя целый день уговоров и плаксивых выражений лица с ее стороны, похвалив себя за предусмотрительность.

Зная то, что может ожидать по сюжету романа, Лин Фень заранее готовилась ко всевозможным ситуациям, что ее могут поджидать, чувствуя себя настоящим секретным агентом. Сейчас у нее осталось мало духовных камней, но в будущем, когда сможет перейти на более высокие стадии очищения, она сможет выполнять поручения, что тоже будут хорошим подспорьем для ее финансов: рассчитывать на оставленный старшей сестре бизнес Лин Фень и не думала, зная, как переменчив успех.

Самым крупным ее вложением сейчас было пространственное кольцо малого размера: даже с вместимостью обычного рюкзака оно стоило таких денег, что крестьянская семья могла жить целый год, не отказывая себе ни в чем. Учитывая «удачу» Лин Фень, ее