— Рассказывай, — разрешил Джон.

— За вчерашний день мы потеряли четырех агентов. Все они работали без пары, чтобы не бросаться в глаза. Разрабатывали сотрудников персонала Управления специальными операциями. Тела, естественно, не обнаружены.

Автомобили — тоже.

— Слишком уж точное попадание, тебе не кажется? Если эти неизвестные враги проникли в спецотряд «Корсар», то НСБ их интересует ничуть не меньше.

Следовательно, у нас здесь завелся микроб, а возможно, и не один. Не исключено, что это кто-то из людей Марты.

— Будем разрабатывать своих?

— А что нам остается? Мы потеряем лучших агентов, и отдел можно будет вообще закрыть. Значит, так: безо всякой регистрации, через компьютер, устраиваешь наблюдение за всеми без исключения сотрудниками планового отдела. Это во-первых. Теперь, кто у тебя самый толковый и самый неприметный парень?

— Клаус Корн… Еще есть Вилли Кантона.

— Это который толстый? Нет, пусть будет этот — Клаус Корн. Так вот, надо будет походить кругами вокруг доктора Гекльберри. Подойти совсем близко, понимаешь? Узнать, чем он дышит, что ест, пьет. Как у него с женщинами. Одним словом, проработать его так, как не сделаешь с помощью обычной «наружки».

Памела Кох работала в плановом отделе у Марты Геллер. Она занималась первичной обработкой данных наблюдений перед отправкой их на компьютеры НСБ.

Сегодня было много работы, и Памела задержалась на полчаса, что заставило ее поторопиться.

Сегодня ее ждали, как обычно, в половине восьмого, а опаздывать она не привыкла. Памела спустилась на эскалаторе от здания государственной компании на второй ярус и вышла по подвесной зеленой аллее к станции монорельса.

Когда вагон подошел, она посмотрела по сторонам и юркнула внутрь. Человек, шедший за ней, прыгнул в соседнюю дверь.

Девушка вышла через три остановки на станции «Зеленый театр» и спустилась на первый ярус. Пройдя вдоль длинной череды витрин магазинов одежды, она неожиданно быстро зашла в какой-то подвал. Следивший за ней человек подошел к лестнице, по которой только что спустилась девушка, и, помедлив, спустился следом. Открыв дверь, он оказался в крошечном холле с искусственным освещением и несколькими пластиковыми стульями, стоявшими у стены.

За двустворчатой дверью, ведущей из холла, слышались какие-то шлепки и еще много непонятных звуков. Человек неуверенно подошел к двери и, приоткрыв одну из створок, намеревался заглянуть внутрь. Внезапно сзади кто-то дотронулся до его плеча:

— Эй, ты новенький, что ли?

Человек оглянулся и оторопел: перед ним стояла Памела, объект его наблюдения. Видя, что он ничего вразумительного сказать не может, девушка отодвинула его в сторону и, открыв дверь, вошла в зал.

Утром Макс, докладывая майору Бидли о результатах первого дня наблюдения за сотрудниками планового отдела, рассказал о том, что Памела Кох, самая симпатичная сотрудница, двадцати трех лет от роду, оказывается, уже несколько лет увлекается восточными единоборствами, пользуется правом на бесплатное посещение тира и за меткую стрельбу каждый месяц зарабатывает продление стрелковой карточки. Что она несколько раз писала рапорт с просьбой принять ее на оперативную работу, но всякий раз ее подводило здоровье. У бедняжки сердце было смещено вправо. И хотя все остальные показатели физического состояния у нее были в норме, комиссия не пускала Памелу на оперативную работу. Мать у девушки умерла рано, и она ее не помнила. Воспитывал единственную дочь отец, всю жизнь проработавший в криминальной полиции. Больше по Памеле Кох ничего не было.

Марта Геллер, руководитель отдела, сразу после работы пошла домой и до утра никуда не выходила. Ноэль Бугарт и Герберт Краузе после работы пошли вместе и пили пиво до одиннадцати часов в баре на Старой площади. После этого Бугарт поехал на такси домой, а Краузе «снял» какую-то блондинку и поехал к ней на квартиру в район Балачина, где оставался до утра, а потом отправился на службу.

Касси Фортунато пошел после работы в дорогой автомобильный магазин на четвертом ярусе в респектабельном районе Золотой Рог, где ошивался в зале возле красного «бакасотти» стоимостью в его жалованье за пятьдесят лет.

Потом некоторое время разговаривал с продавцом и ушел из магазина в хорошем настроении. По дороге домой купил большую коробку миндальных пирожных и бутылку вина «Абикарет» восьмилетней выдержки. Из дома до утра не выходил. Продавец автомобильного магазина, в который заходил Фортунато, сообщил, что этот молодой человек часто заходит в магазин посмотреть на новые автомобили, но если раньше он только смотрел, то недавно стал интересоваться условиями продажи дорогих автомобилей в рассрочку. В этот же раз он попросил составить на его имя контракт о покупке красного «Бакасотти-1300» и обещал прийти с первым взносом через пару дней.

— Ну что же, — произнес майор Бидли, когда Макс закончил свое повествование, — это уже кое-что. Остается только выяснить, кто даст Фортунато эти деньги и, самое главное, за что.

Как и было обещано старшим группы, едва Кен Лу дополз до металлической ограды, в его мозгу появилась подробная карта военного завода и схема охранной сигнализации с расстановкой часовых.

Кен засунул между железных прутьев гидравлический домкрат и включил электропривод. Прутья поддались, как пластилин, и проход был готов. Кен отпрянул в сторону, пропуская вперед штурмовую команду из пяти человек.

Боевики пробрались на нейтральную территорию между двумя рубежами охраны и, пригнувшись, побежали к пятиметровой мелкоячеистой сетке, по которой было пропущено электричество.

Добежав до сетки, они остановились, посовещались несколько секунд, почти одновременно взвились над сеткой и тяжело приземлились по другую сторону, издавая солдатскими ботинками страшный грохот. Выскочивший на шум охранник был срезан очередью из МS-23.

Одновременно на территорию завода проникли еще три группы с разных направлений. Загудела сирена, и по тревоге поднялась рота охраны. Боевики из первой группы разбежались по сторонам, действуя по индивидуальным планам.

У каждого в мозгу был четко вычерчен маршрут следования. Конечная цель сборочный ангар, где заканчивалась состыковка узлов нового военного судна класса «космос — атмосфера». Судно имело отличные характеристики маневрирования как в вакууме, так и в газовых средах. Впервые на космическое судно устанавливались электромагнитные пушки «лазер-туннельной доставки», позволявшие разгонять снаряды до скорости в одну десятую скорости света в вакууме и в одну сотую в газовых средах.

Боевик «24С» несся со скоростью курьерского поезда по коридорам вспомогательных помещений, переворачивая на ходу попадавшиеся ящики и вышибая, как таран, запертые двери. Он чувствовал неуемную радость и необыкновенный прилив сил во всем теле.

Выскочившего невесть откуда охранника он припечатал к стене с такой силой, что во все стороны брызнула кровь. «24С» вылетел в ангар и, увидев громадную тушу космического корабля, завизжал в диком восторге, проехав на подошвах по полу и тормозя как грузовик. Не обращая внимания на бегущих в дальнем конце ангара охранников, он рванулся в стремительном разбеге, оттолкнувшись, взлетел на высоту третьего этажа и приземлился на рулевую плоскость судна.