«И их последствия», – невесело подумал Реми.

– Как Анджела? – поинтересовался Рауль, когда Раф ушел. – Она выглядит бледной и утомленной. Это не из-за тебя?

Реми усмехнулся:

– Поверь, я был с ней крайне нежен. Она в порядке, просто вчерашняя съемка ее утомила.

– Что между вами происходит? То, что ты сказал Ноно, – правда?

– Ну, ты знаешь, какая Анджела на самом деле. – Реми улыбнулся. – Она любит поскандалить.

Рауль поджал губы:

– Реми, она – хороший человек. Я всегда верил в это. Смерть матери глубоко затронула ее, ведь она была совсем ребенком. Но у нее все же доброе сердце. Едва ли ее можно винить в том, что ей достался такой ужасный отец. Нас она никогда не подводила. Все это сделал Генри.

– И я ему отомстил, – упрямо процедил сквозь зубы Реми.

– Да, но какой ценой? Ты забрал единственное, чем дорожила Анджела. – Рауль поудобнее устроился на костылях, намекая на то, что их разговор не будет коротким. – Ты должен вернуть ей поместье. Таррантлокх по праву принадлежит ей.

– Почему ты не думал о том, что я сам верну ей его, когда наш брак подойдет к концу?

– Достойный прощальный подарок. – Реми внимательно посмотрел брату в глаза. – Но думал ли ты о том, что она не захочет вашего развода?

Реми издал глухой невеселый смешок:

– Невозможно. Ей претит быть замужем за мной. Мы вместе лишь потому, что в ее карьере начинается новый виток. Она считает, что брак – общественный институт, вышедший из моды, к тому же работающий на благо лишь мужчины.

– Но он действительно влияет на тебя благотворно, – заметил Рауль.

– Что это значит?

– Тебе не нужно было спать с ней. Ты мог выбраться из пустыни и благополучно аннулировать ваш брак.

– С каких пор тебя волнует, с кем я сплю?

Рауль безропотно выдержал приступ его раздражения.

– Если ты с ней разведешься, она может потребовать половину твоего состояния.

– Ты же сказал, что она – хорошая?

– Так и есть. Но это не отменяет того, что она захочет отомстить, когда ты разобьешь ее сердце.

– Послушай, я не разбиваю ничье сердце. – Реми, казалось, был в отчаянии. – Что на тебя нашло, Рауль? Если ты влюбился, это не значит, что так бывает со всеми! Она, должно быть, отсчитывает минуты до того момента, когда мы сможем развестись. Она умна и любит оставлять за собой последнее слово.

– Ты действительно стал таким циничным и не замечаешь того, что творится у тебя прямо перед носом?

– Жаль тебя расстраивать, но Анджела – одна из величайших актрис. Она любит меня не больше, чем я ее.

Рауль изучал его лицо.

– Да что такое! – снова рявкнул Реми. – Ты думаешь, я люблю ее? Брось это! Без обид, Рауль, но влюбляться не входит в мои планы. Я на это не способен.

– Дело не в генах и не в наследственности, – вздохнул Рауль. – Это дело выбора. Если ты открываешься навстречу чувствам…

– В таком случае я закрыт. Мне не нужны такие сложности. Хочу, чтобы все осталось, как есть.

– Ты закончишь свои дни, как Ноно. Окажешься единственным обитателем дома, где тебя будет окружать испуганная прислуга, которая будет притворяться, что ты им нравишься.

– Рауль, я знаю, что делаю.

– Да, черт побери! Но если ты так уверен в мотивах Анджелы, почему бы тебе не вернуть ей Таррантлокх и посмотреть, захочет ли она после остаться с тобой? Рискни, сделай ставку. Или же ты не уверен в своей победе?

Реми выдохнул, когда его брат наконец-то отправился к дружной компании, собравшейся в доме за столом.

Поппи подошла к нему, в руках у нее дымилась чашка кофе, а на тарелке лежал огромный кусок пирога.

– Ты не видел Анджелу? Она сказала, что ей нужно привести себя в порядок, но ее уже давно нет. С ней все в порядке?

– Да, у нее лишь легкая слабость. С ней все будет хорошо. – «Сколько раз мне придется это повторять?»

– О… – Поппи как-то странно посмотрела на него. – Я просто подумала…

– Что?

– Нет, ничего. – Она улыбнулась, покраснела и положила руку на свой живот.

Реми почувствовал себя так, словно его ударили в солнечное сплетение. Он вернул женщине тарелку с тортом.

– Прошу прощения…

Анджела завороженно смотрела на свой тест.

Ответ отрицательный.

Почему же она чувствует такое разочарование? Нелогично так расстраиваться. Как она может мечтать о кареглазых детишках, когда ей предстоит дефилировать по самым знаменитым подиумам Европы?

Внезапно Анджела поняла, что не хочет больше притворяться невестой. Ни на подиуме, ни на фотосессии, ни на обложках журналов или билбордах. Она наконец-то признала, что хочет стать настоящей невестой, супругой и матерью.

В дверь резко постучали.

– Анджела?

– Минуту!

Она торопливо запихала коробку из-под теста в ближайший выдвижной ящик под раковиной, посмотрела на себя в зеркало, провела рукой по волосам. Она была похожа на актрису, которую попросили изобразить ужас на прослушивании. Кто-то изо всех сил дергал дверную ручку.

– Открой эту чертову дверь, нам нужно поговорить!

Анджела открыла дверь:

– Ничего, что я в туалете? В этом доме вообще можно побыть в одиночестве?

– Что ты здесь делаешь? – Реми внимательно осмотрелся вокруг.

– Что, ты думаешь, я могу здесь делать? – Она метнула в него недовольный взгляд. – Что люди обычно делают в туалетной комнате? О боже, нет, не говори… – Она проскользнула мимо него в коридор. – Представляю, чем ты здесь занимался.

Он перехватил ее за локоть и развернул к себе:

– Ты беременна?

– Что? – Анджела откровенно опешила от того, что именно он озвучил ее подозрения.

– Я задал тебе простой вопрос. Ты беременна – да или нет?

– Нет.

– Но у тебя были подозрения?

Она немного помолчала, прежде чем ответить:

– Да.

Реми нахмурился так сильно, что на лбу образовалась глубокая складка, сделав его похожим на деда.

– И ты не посчитала нужным меня проинформировать?

– Для начала мне было необходимо убедиться самой.

– А что потом? Ты бы радостно сообщила об этом прессе? Написала бы об этом блог? Заставила бы меня быть с тобой всегда?

Анджела грубо оттолкнула его:

– Ты, как всегда, в своем чертовом репертуаре! Думаешь, все хотят тебя подставить!