Георгий и Михаил переглянулись. Затем Журавлёв посмотрел на Яра.

– А сам чего не позвонил? Стрёмно было, да?

Янка плечом ощутила, как напряглось плечо Яра, и незаметно скользнула ладонью по его запястью, стараясь успокоить, но напряжение Яра стало ещё сильней.

– У меня нет времени всем звонить, – сказал он. – Славик начинал с тобой разговор, он должен был и довести дело до конца.

Глаза отца вспыхнули, слова Яра явно его задели. Всё-таки быть ниже собеседника он не привык.

– А ты воду мутишь, – добавил Яр, заметив эту мгновенную слабость, – как будто у тебя выбор есть.

Журавлёв усмехнулся и откинулся назад.

– А что, думаешь нет? Или ты этой, – он кивнул в сторону Янки, – меня шугануть решил? Так ты имей в виду, мне пофигу, прибьешь ты эту потаскушку или нет.

Янка почувствовала, как в груди разливается мертвенный холод. Она остановила взгляд на отце и больше не отводила.

Яр, не спрашивая разрешения, достал сигаретку и закурил.

– Так дела не делаются, Георгий Валентинович, – сказал он. – Между нами с тобой не всё было гладко – это так. Но мы оба люди деловые. Я называю цену – ты говоришь, согласен или нет. Ну, можешь поторговаться для порядка – я чуть-чуть прибавлю. А Янка тут не при чём. Янка тут на случай, если кто-то из твоих ребят станет дурить. Она у меня спец по безопасности.

– Ну-ну, – Журавлёв хмыкнул. – Я не такой дурак, Яр. Ты думаешь, при ней я не решусь тебя пристрелить.

Яр пожал плечами.

– Думай, как знаешь. Я что хотел – предложил.

Журавлёв закурил.

– Мне надо подумать, – бросил он.

– Думай, – согласился Яр и встал. Кивнул Яне, приглашая на выход, и двинулся к двери.

У ворот их уже ждал Иван. Все трое молча забрались в машину и тронулись с места.

Янка заговорила первой – когда они уже проехали добрую четверть пути.

– Яр, всё так, как он сказал?

Яр покосился на него.

– Ты хотел мной прикрыться, да?

– Я бы не дал тебя убить.

Янка отвернулась. Спорить было бессмысленно, да и ничего нового, по сути, не произошло – она прикрывала Яра всегда. Просто не всегда так.

– Что тебе надо от него? – спросила она после долгого молчания.

Яр опять достал из кармана пачку сигарет и, приоткрыв окно, закурил.

– Хочу вернуть своё, – сказал он наконец.

– Своё? Тебе мало того, что у тебя есть?

– Да. Я хочу своё звание. Если бы не он, я бы уже полковником был.

Янка покачала головой.

– И как ты это себе представляешь? – спросила она. Яр молчал, и потому она продолжила за него. – За деньги?

– Не только, – Яр затянулся и покосился на неё. – Есть одна плёночка, Ян. Которую детям лучше не смотреть.

Янка закатила глаза. Что бы ни было на плёнке, она не была удивлена. Её вообще не могло удивить уже ничего.

– Но он не ведётся на шантаж, – уточнила она. – И это тебя бесит. Так?

– Да.

– Он не поведётся никогда, Яр. Ты плохо знаешь моего отца.

Яр снова сделал затяжку.

– Я его знаю очень хорошо. Знаю, что для него важно и что не очень. И он не пустит карьеру под откос. Но… Если пустит, у меня есть ещё один вариант.

– Ну?

– Как тебе Михаил?

Янка сначала не поняла. Открыла было рот, чтобы ответить, но потом замолкла, отвернулась и лишь через минуту, не выдержав, выпалила:

– Я не буду этого делать, Яр! Понятия не имею, что у тебя на уме, но я не буду с ним спать! Я сыта по уши этой хернёй! Я буду с ним трахаться, а потом ты же меня будешь называть шлюхой! Я не шлюха! И вот уж точно не собираюсь становиться ею перед отцом!

– Янка, заткнись! – рявкнул Яр.

Яна замолкла, но продолжала смотреть на него зло, тяжело дыша.

– Я не говорю, что ты должна с ним спать. Просто ему нравится твой типаж. Поболтай с ним, подружись.

Яна выругалась.

– Мы вроде не в детском саду, чтобы обсуждать дружбу между такими боровами, как он, и такими блондиночками, как я!

– Дурака не валяй! Как будто в первый раз!

– Не в первый, – процедила Янка. – Но в последний.

Она отвернулась и замолкла.

Машина уже подъезжала к дому и остановилась, визжа тормозами, у ворот нового Ярикова особняка.

Янка выскочила из салона первой. Яр вынырнул за ней и, поймав за руку, притянул к себе.

– Ну не бесись. Не истери перед Иваном, Ян. Я же с тобой ничего сделать не могу.

Янка затихла. Замерла в объятьях Яра, тяжело дыша и не зная, что делать дальше.

– Знаешь, что самое паршивое? – спросила она.

– Скажи.

– Самое паршивое, что я никогда не знаю, когда тебя бомбанёт. Мы с тобой разговариваем, ты меня целуешь… И я почти готова поверить, что что-то значу для тебя, а в следующую секунду ты делаешь такую хрень, что мне хочется застрелиться. Хочется головой о стену стучать.

– Яна, – Яр облизнул губы. Опустил подбородок ей на плечо и заговорил негромко в самое ухо. – Если бы ты не значила для меня ничего, я бы давно уже тебя убил. Никому и никогда я не позволял столько, сколько тебе. Никому и никогда так не доверял.

Янка покачала головой.

– Я не верю, Яр. Если это то, что ты называешь доверием, то что же творится у тебя в голове? Иногда мне кажется, что ты ненавидишь меня. Что ты мне за что-то мстишь – но я не знаю за что.

– Нет. Это было давным-давно. Сейчас есть только ты.

– И поэтому ты опять хочешь заставить меня трахаться с чужим мужиком? Я ненавижу это, Яр. Я никогда до тебя толком не спала с мужчинами. Я сказала, что пробовала – но в сравнении с тем, что я увидела с тобой, это всё не в счёт. И я никогда не хотела никого кроме тебя. Почему ты считаешь меня шлюхой, Яр? Почему хочешь выставить шлюхой перед отцом?

– Я не считаю… – Яр развернул её лицом к себе и прошёлся пальцами по волосам, заставляя чуть запрокинуть голову и заглянуть себе в глаза. – Ты нужна мне, Яна. Сейчас ты нужна мне, как никогда раньше.

Яна вздохнула и уронила голову ему на плечо.

***

Вечером приезжал Роман.

Янка поначалу было хотела отсидеться у себя – настроение всё ещё было паршивым после встречи с отцом. Потом передумала и всё-таки вышла в гостиную, но застала только окончание встречи. Яр закончил отдавать какие-то распоряжения и, пожав руку Роману, показал ему на дверь.

Янка всё это время стояла, прислонившись плечом к камину, и смотрела на них.