Взвизгнув, жалобно заскулила до этого злобно лаявшая собака. Следом раздался чей-то вскрик, перешедший в долгий протяжный стон. За ним послышался звонкий звук ударов стали о сталь. Сначала частый, затем все реже, пока, наконец, не оборвался совсем. И сразу же раздался победный рев, недолго сопровождающийся горестным женским воем, внезапно прервавшимся.

«Варисурги не щадят никого», — вздрогнув, подумал Дариус, взглянув налево, где в частоколе виднелись ворота. Они оказались закрыты, и это говорило о многом.

Кто-то рассказал жрецам, где именно расположился он со своими людьми. Ведь наемники — самые сильные воины, представляющие для напавших на деревню наиболее серьезную угрозу. Тут и гадать нечего, план у варисургов таков: подперев двери, сжечь их в доме, в то время как остальные нападут с другого края села. И если бы не Элика, вернее, не мысли о ней, не давшие ему уснуть…

«Элика! — Имя девушки обдало Дариуса жаром огня, которого они избежали лишь чудом. — Дом лекаря на противоположном краю Лоринта, и он первый у ворот с другой стороны села! И Тацир тоже в нем!»

— За мной! — скомандовал Дариус и побежал к частоколу, туда, куда незадолго до этого метнулся сверд.

«Нет смысла пробиваться к Солу по улице, да мы и не сможем. Варисургов должно быть не меньше нескольких десятков, и цель их ясна — оставить расположение своего логова в тайне. А для этого им необходимо перебить всех до единого. И они смогут, нет у них жалости ни к кому, у слуг бога смерти Вариса».

Расположение Лоринта Дариус представлял хорошо. Хотя мысли его и были постоянно заняты одной Эликой, но все подробности он изучить успел, ведь от таких знаний иногда зависит очень-очень много.

Единственная улица с домами по обе стороны, окруженная частоколом. Окна домов выходят прямо на улицу, но сзади, на задворках, между домами и оградой — грядки, сараи с живностью. И к дому Сола легко попасть в обход, двигаясь вдоль частокола. Ну а если дела пойдут совсем уж плохо, всегда можно перемахнуть через ограду, не настолько она и высока, а там поле, и лес близко. Хоть в одном им повезло, ведь на противоположной стороне улицы, сразу за частоколом, начинается озеро, а Галуг почти не умеет плавать.

Когда Дорван забежал задом, то едва не столкнулся с Бистом. Сверд развел руками, коротко бросив: «Темно!» — после чего ругнулся на родном языке. Ну и правильно, не стоит разыскивать сбежавшего факельщика — в темноте так легко нарваться на внезапный удар.

Вдоль частокола они шли скорым шагом, изредка переходя на бег. Не разгонишься: грядки, сараи, плетни, поленницы. Еще и всякие рытвины, и так легко подвернуть ногу. Бревна ограды давно потемнели от времени, и потому можно не беспокоиться, что кто-нибудь умудрится заметить фигуры двигающихся людей.

Неподалеку полыхал дом. В другое время его тушили бы всем миром, пожар — едва ли не самое страшное в селении, где деревянные дома стоят вплотную друг к другу, но сейчас жителям Лоринта было не до того. Все они пытались спасти самое ценное, что у них есть, — собственную жизнь. Шум боя не затихал, но, судя по звукам, лишь в двух местах варисургам оказали достойное сопротивление.

Подворье, откуда звуки боя доносились особенно сильно, принадлежало Анлею — крупному бородатому мужику с тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Бородач — один из немногих жителей Лоринта, которых Дариус знал по имени. Знал от Ториана, потому что у Анлея, помимо шести сыновей, имелась еще и дочь — Марисса, девушка, с которой встречался Тор.

Дариус обратил внимание на хмурые взгляды бородача еще до того, как узнал его имя и все остальные подробности. Но только после рассказа Ториана понял, с чем именно они связаны.

«Если уж и помогать жителям Лоринта, то присоединившись к Анлею, — думал Дариус, не снижая хода. — Сам он, шестеро его сыновей, все как один здоровяки, да еще мы. По крайней мере, у людей появилась бы возможность убежать от жрецов. Но главное сейчас — Тацир. И Элика».

Он посмотрел направо, где плечо в плечо бежал Ториан, опасаясь, что тот замешкается, замедлит шаг, ведь где-то там должна быть Марисса. Но нет, Тор буквально летел, зло ощерив рот и глядя вперед, туда, где уже виднелась крыша дома лекаря.

И все же Анлею они помогли, пусть и случайно, когда из проулка между двумя домами навстречу им выскочили несколько варисургов. Вероятно, чтобы помочь своим, они пытались обойти подворье Анлея и неожиданно напасть сзади.

— Вперед! — скорее прохрипел, чем прокричал Дариус, подавая команду к атаке, и первым резко ускорился, чтобы как можно быстрее сблизиться с варисургами вплотную.

На третьем прыжке, отведя руку далеко назад, он с силой метнул гвизарму в гущу врагов, особенно не выбирая цель — на это не было ни времени, ни смысла.

Жрецы находились близко друг к другу, так что промахнуться сложно.

Удар гвизармой с разгона оказался такой силы, что варисурга, бежавшего впереди всех, сбило с ног и отбросило на других.

Рука Дариуса выхватила из-за спины топор, затем по своей воле перехватила его под самым лезвием, чтобы послать носок лезвия под подбородок оказавшегося на близком расстоянии варисурга.

Затем гонорт резко пригнулся и отпрыгнул в сторону, потому что над самым его ухом раздался крик Ториана:

— Я!

Что означало это «я», Дариус знал хорошо и потому поспешил освободить место. Много раз он видел, как бабочкой порхает в руках друга тяжеленная глефа, и тут уж лучше держаться подальше, чтобы ненароком не попасть под ее удар.

Ториан действовал глефой как секирой на очень длинной ручке. Опустив лезвие пару раз на головы ближайших к нему варисургов, он, держась за самый конец древка, пустил оружие по кругу над головой, делая большой шаг вперед и обрушивая новый удар. Щелкнул лук Биста, одновременно с ним стукнул арбалет Галуга, затем последовали два новых удара Ториана. Все, путь свободен.

Перемахнув через невысокий плетень, Дариус напрямик, через грядки, побежал к дому, стараясь на ходу выровнять дыхание и слыша за спиной топот ног остальных наемников.

Край небосклона начал уже алеть, но все еще было темно, и потому стол, расположенный под разросшейся черемухой, где так недавно Сол что-то толок в ступе, гонорт перепрыгнул, даже не пытаясь обежать его стороной, чтобы не терять времени.

Лежанка под навесом у глухой стены дома, где в последний раз он видел Тацира, оказалась пуста.

«Где же он? Перенесли в дом? Неудачно. Здесь бы его никто не обнаружил».

И тут Дариус увидел Тацира едва ли не у своих ног. Парень лежал на спине с откинутой назад головой, сжимая в руке короткий меч. Грудь его вся была залита чем-то темно-бурым, но именно так и выглядит кровь, когда не хватает света. И Дорван рухнул на колени рядом с Тациром, пытаясь рассмотреть хоть что-то.

Удар гвизармой — любимым оружием варисургов, с которым всегда изображают бога смерти — развалил грудь Тациру так широко, что даже ширины ладони не хватило бы, чтобы коснуться краев раны.