– Я удостоверилась, что все гости ушли на прогулку, прежде чем поднялась сюда.

– Но я-то остался.

– Никакие предосторожности не нужны в доме, если в нем живут истинные джентльмены! – выпалила я.

Мистер Фицрой достал из кармана какое-то хитрое приспособление и обрезал кончик сигары.

– Есть существенная разница между потомственными аристократами и теми, чьи родители попросту купили себе титул, – сказал он. – В Стэплфордах нет ни капли благородной крови.

– Все эти люди вместе учились в школе, – задумчиво проговорила я, – а теперь они все, как один, богаты и влиятельны. Вас не удивляет такое странное совпадение?

Фицрой расхохотался, откинув голову назад.

– Ох, Эфимия, порой вы демонстрируете проницательность, а порой бываете сказочно наивны. Милая моя, так уж устроен мир.

– Это неправильно, – твердо заявила я.

– Кто бы спорил. Но давайте вернемся к расследованию. Опыт подсказывает мне, что разгадку нужно искать во взаимоотношениях и в прошлом людей, вовлеченных в это дело. Что вы знаете о мистере Смите?

– Почти ничего.

– А есть у кого спросить?

– Со мной никто не станет откровенничать, – горько сказала я.

– Досадно, – покачал головой мистер Фицрой.

– Но держать Рори взаперти на том основании, что он когда-то по глупости вступил в Коммунистическую партию, – это глупо! И абсолютно бессмысленно!

– Знаете, что я вам скажу? Вокруг вас как-то подозрительно много коммунистов. Они самым неожиданным образом возникают там, где вы появляетесь.

– Вы что, обвиняете меня в большевистских симпатиях? – похолодела я.

– И я не первый, кто это делает, верно, мисс Сент-Джон? Или я должен называть вас мисс Мартинс? Ведь передо мной дочь покойного викария, преподобного Иосии Мартинса из прихода Свитфилд, и внучка герцога…

Не дослушав, я пулей вылетела из столовой, в ужасе от того, что моя истинная личность раскрыта.

Я спешно собирала вещи в спальне, когда дверь распахнулась и ворвалась Мэри.

– Есть новости! – торжественно объявила она.

– Поделись ими с мистером Бертрамом, – сказала я, захлопывая саквояж. – Я здесь больше не работаю.

– Что? – взвизгнула Мэри. – Нет! Ты не можешь оставить меня одну с этой стаей волков!

Я принялась выдвигать и задвигать ящики комода, проверяя, не забыла ли что-нибудь из своих скудных пожитков.

– У меня нет другого выхода, – пробормотала я.

– Что он сделал? Кто это сделал? Я его убью!

– Мэри, я не могу тебе рассказать. – Меня вдруг необычайно заинтересовало дно пустого ящика. Я почувствовала ладонь Мэри на своем плече.

– Можешь, – сказала она. – У нас порой бывают размолвки, но мы ведь с тобой одинаковые, ты и я. Мы вдвоем против них всех.

Меня эти слова растрогали, но полностью довериться ей я действительно не могла.

– Так что ты там разведала? – спросила я в надежде отвлечь ее.

– А вот что! – снова загорелась Мэри. – Ты сама знаешь, что лорд Ричард выгнал из поместья слуг, которые работали на прежнего хозяина. Оказывается, среди них был и отец Сьюзан.

– Это очень печально, но все-таки не дает повода для убийства ни самой Сьюзан, ни всем остальным, кого лорд Ричард лишил крыши над головой.

– Но ее отец умер!

– Что?

– У него случился сердечный приступ, и он умер. Сьюзан винит в этом лорда Ричарда.

– Какой ужас…

– Лорд Ричард часто ведет себя как распоследний негодяй, но вышвырнуть стариков из дому?.. Если Сьюзан его прикончила, я ее не осуждаю. Жаль только, что по ошибке погиб мистер Смит.

– Мэри, мы же ничего не можем сказать об этом наверняка.

– Есть еще кое-что. – Она замолчала, и я нетерпеливо спросила:

– Ну? И что же?

Мэри пожала плечами:

– Пока не знаю. Джейми позвали, и он ушел. Я постараюсь перехватить его попозже. Если ты хочешь, конечно. – Она постаралась сделать серьезное лицо, но ничего не вышло.

– Выясни все и расскажи мистеру Бертраму, – вздохнула я.

– Не могу! – жалобно помотала головой Мэри. – Я не могу говорить ни с кем из джентльменов. Обычно ты этим занимаешься.

– Но я уезжаю!

– Ты бросишь в беде ни в чем не повинного Рори Маклеода? Его же повесят!

– Не повесят, потому что ты все расскажешь мистеру Бертраму.

– Он не станет меня слушать!

– Тогда поговори с мистером Фицроем или еще с кем-нибудь.

– Эфимия, господа не слушают служанок. Никогда. Тебе каким-то образом удается завладеть их вниманием, но ты же странная, не такая, как все. А от меня попросту отмахнутся.

У меня упало сердце. Я знала, что Мэри права, и сдалась:

– Хорошо, я поговорю с кем-нибудь перед отъездом.

– Только с кем-нибудь разумным, – потребовала Мэри. – Может, он сумеет убедить тебя остаться.

Причин затягивать свое пребывание в охотничьем домике у меня не было, так что я посоветовала Мэри вернуться к своим обязанностям, а сама спустилась на второй этаж в надежде застать мистера Бертрама. Однако оказалось, что никто из джентльменов еще не вернулся, и лишь мистер Фицрой по-хозяйски расположился с газетой у камина в библиотеке.

Когда я вошла, он опустил уголок полосы, которую внимательно читал, и взглянул поверх:

– Не меня разыскиваете?

– Я получила новые сведения, имеющие отношение к делу об убийстве, – холодно сообщила я. – Факты, которые могут отвести подозрения от мистера Маклеода и указать другое направление расследования.

– Тогда вам стоит изложить их мистеру Эдварду. Вечером он должен заглянуть. Это его епархия.

– Я уезжаю и не собираюсь задерживаться до вечера. Вы знаете мое настоящее имя, так что у меня нет возможности остаться.

– Полно вам, Эфимия. Я еще никому о вас не сказал и не скажу – это никоим образом не входит в мои планы.

– И каковы же ваши планы?

Мистер Фицрой сложил газету.

– Думаете, Стэплфорды будут потрясены до глубины души, узнав вашу маленькую тайну?

Я покачала головой.

– У меня тоже есть тайна, – продолжал он, – о которой вы, вероятно, уже начали догадываться. И на Стэплфордов она в равной степени не произведет сильного впечатления.