– А почему ты так уверен, что без тебя я не обойдусь?

Глупо было это говорить, учитывая все происшедшее. Без него ее давно бы уже убили в пещере Чистой воды, а может, и раньше. Она ужасно смутилась.

Он же спас ее!

– Ну, во-первых, ты не сможешь вечно скрываться. Рано или поздно они добрались бы до тебя. А во-вторых, тебя будут защищать коллеги, агенты ФБР. Так что бояться нечего.

Она снова отодвинулась назад, будто ища защиты у корпуса самолетика. Несмотря на все, сомнения продолжали терзать ее.

Ее пробирал озноб, когда она подумала, что совершила ошибку. Что бы там ни было, она не может возвратиться домой. Ни за что!

– Ты будешь в полной безопасности, мы об этом позаботимся, – сказал Джош.

Она вздрогнула.

– Все равно, у тебя нет выбора, – уверенно и твердо сказал он. – Неприятно это говорить, но…

– Не бойся, Джош, говори. – И она крепко стиснула кулаки, готовясь услышать что-то ужасное.

– Нравится это тебе или нет, но ты уже находишься под нашей опекой.

Впервые он сказал об этом час назад, но к тому моменту она уже все поняла. Это было неизбежной ценой за ее жизнь. Главное, что Сара в безопасности. Наступил момент, когда ей пришлось кому-то довериться.

– А куда мы отправимся из Лангкави? – с замиранием сердца спросила она.

Господи, она знала, что он скажет, и все-таки снова и снова задавала тот же вопрос. Как будто, если она услышит это слово из уст Джоша, то сможет увидеть знакомые места такими, какими они были до ее бегства. Там прошла большая часть ее прошлой жизни, спокойной и мирной, казалось бы, такой заурядной, зато ясной и понятной, без сумасшедшего страха за себя и за Сару.

– Домой, – ответил Джош. – Ты же знаешь, больше тебе ехать некуда.

У нее ёкнуло сердце, хотя она очень хотела снова увидеться с родными. Но ведь этого не будет, ее поселят на какой-то конспиративной квартире, как и Сару, только, как сказал Джош, в другом месте. Ей придется жить там до окончания суда и вынесения приговора. А если приговора не будет… Об этом страшно было даже подумать.

Она поежилась и посмотрела на спокойного и уверенного Джоша. И вдруг поняла, что он всегда будет исполнять свой долг, чего бы это ему ни стоило. У нее больно сжалось сердце, когда она подумала, что готова была согласиться на все, что он предложит, а он предложил ей только возвратиться домой.

Домой.

Как бы она этому радовалась, если бы не терзающие ее страхи и осложнения!

Господи, как же она ухитрилась влюбиться в него так быстро и так некстати? Опасную работу ее брата невозможно и сравнивать с миссией этого человека. Ей не стоило быть такой опрометчивой, такой безрассудной… Но ничего уже не изменишь. Она его любит, любит!

– Не волнуйтесь, Эрин. Вы в надежных руках, – вмешался в разговор Уэйд. – Я работаю с этим парнем уже больше пяти лет. И не знаю никого, лучше его. Если, конечно, не считать моей скромной особы.

– Постыдись! Опять напрашиваешься на комплименты! – усмехнулся Джош.

Она машинально подняла на них взгляд, продолжая размышлять, что ей делать, когда они приземлятся в Лангкави. Он сказал, что она находится под опекой ЦРУ. Можно ли ему верить? А что еще ей остается? Она разрывалась между верой и недоверием, казалось, только страх владел ею полностью.

– Если ты сбежишь от меня, то все испортишь, и не только для себя, но и для Сары, – прошептал он, подавшись к ней назад. – У нас все получится, поверь мне. Пора уже возвращаться домой.

Он словно угадывал ее состояние.

Джош заговорил с Уэйдом, но шум мотора мешал ей разобрать слова.

Минут через двадцать у нее опять заложило уши – самолет начал снижаться. И до самой посадки они практически не разговаривали.

Вскоре они с Джошем стояли на взлетной полосе, а самолет Уэйда скрылся за облаками.

– Все будет хорошо, малышка. – Джош нагнулся и поцеловал ее.

Она отстранилась, сознавая, что они никогда не смогут быть вместе.

Ей нужно думать только о том, как спастись от «Анархистов», а о нем лучше забыть.

К ним приблизился невысокий малаец в длинной национальной одежде и заговорил с Джошем на непонятном для Эрин языке, что ее еще больше насторожило. В самолете она чувствовала себя спокойнее, а здесь, казалось, отовсюду грозит опасность. Она затравленно глядела на черную взлетно-посадочную полосу, освещенную низко расположенными фонарями. Издали доносился равномерный плеск волн, набегающих на берег.

Они на острове. Интересно, что сказал бы об этом Майк. Хорошо бы с ним поговорить, скорее всего, он бы это не одобрил. Но ведь Майк выдал ее, предал… Тяжело было думать об этом.

Приходилось довериться Джошу.

Он продолжал разговаривать с малайцем. От этого разговора зависело ее будущее. Эрин пристально смотрела на него, словно каким-то образом могла повлиять на его решение. Наконец Джош кивнул, и малаец пошел прочь.

Джош подошел к ней.

– Эту ночь проведем здесь. Уэйд сказал, нас заберут завтра днем.

– А это не опасно?

Глупый вопрос. Конечно, не опасно, иначе они не оказались бы здесь.

Он кивнул.

– Мы выдаем себя за новобрачных, решивших провести здесь медовый месяц. Любуемся видами, большую часть времени проводим в номере друг с другом. – Он весело подмигнул.

Она строптиво вздернула подбородок.

– Шучу, шучу, – поспешил он ее успокоить. – Извини, я хотел тебя развеселить. Можешь расслабиться, хотя бы на данный момент.

– Именно данный момент меня и тревожит.

– И напрасно. Ведь я с тобой. – Он обвил рукой ее талию.

– У нас даже багажа нет.

Он взял ее за плечи и развернул. На бетонной дорожке стояли два серовато-синих чемодана, которых раньше не было.

– Невероятно! – Она посмотрела на Джоша. – И куда теперь?

– На такси до ближайшего отеля. А вот и такси, дорогая.

Она бросила беглый взгляд на подступающие к взлетной полосе непроницаемые джунгли. В чаще раздался чей-то вопль, за которым последовал вскрик какой-то птицы.

Она вздрогнула.

– Извини. Такого крика я еще не слышала.

– Это обезьяны. Их здесь полным-полно.

Джош поднял чемоданы.

– Позволь, я помогу.

– Какой же я муж, если позволю молодой жене нести чемодан в первый день медового месяца? – улыбнулся он.

Она невольно ответила на его улыбку.

– Да уж, не очень заботливый. Что ж, идем. – Она выпрямилась, стараясь выглядеть спокойной и невозмутимой.

Они подошли к такси.