class="p1">— Надеюсь, ты не решила окончательно добить меня своими новостями? — с сожалением спрашивает парень.

— Нет.

Смеюсь.

— Это хорошие новости. Если можно так сказать.

— Тогда ныряй в машину, Мишка Гамми. Дорога действительно поможет мне успокоиться, а хорошие новости лишь подкрепят результат.

Сажусь в машину, а сама всё думаю — кому нужно было так подставлять нас? Что-то не верится мне, что это Длинный.

Как вообще этому «умельцу» удалось взломать мой телефон? Я всё понимаю, конечно, но этого понять совсем не могу. Он должен хорошо разбираться в программировании, чтобы провернуть что-то подобное. А Длинный, насколько мне известно, с компьютерами на «вы», ведь он пару раз обращался за помощью к Юре в прошлом году.

Часть 35. Злата

Мы приезжаем на набережную и идём к воде. Сейчас ещё солнце светит ярко и согревает своим теплом, но вечером уже без ветровки не особо погуляешь.

— О чём задумалась? — спрашивает Алекс, поймав мой задумчивый взгляд.

— Не поверишь, о погоде, — с улыбкой отвечаю я.

— Хорошие мысли, если честно. Скоро будешь носить тёплую куртку и шапку.

Алекс решил указывать мне, что надевать?

— Куртку и шапку? Почему? — переспрашиваю я.

— Потому что я не хочу, чтобы ты простудилась и потом лежала в постели. Думаю, твоя мама не особо порадуется, если я буду сидеть у твоей кровати и ухаживать за тобой, так как она не особо приветливо относится ко мне.

Мама злилась на то, что я скрывала свои отношения с парнем и вообще встречалась с ним. Наверное, она всё ещё надеялась сохранить свою страшную тайну, боялась, что общение с Поздняковыми рано или поздно раскроет все карты. Теперь она реагирует иначе. Маме не стала бы говорить мне, что Алекс звонил на домашний, если бы продолжала настойчиво желать, чтобы наши встречи с ним прекратились.

Вспоминаю, как начались наши отношения с парнем, и меня пробирает до мурашек. Не так всё должно было быть, но уж как вышло. Может, в другой ситуации мы слишком долго двигались навстречу друг другу?

— Слушай, я не хотела тебя злить тогда, но те деньги, что ты перевёл мне в начале нашего пути — я не взяла оттуда ни копейки. Знаю, что забирать ты их не захочешь, но и мне они не нужны.

Парень молча пожёвывает губами.

У него до сих пор свежая рана. Или она трескается, поэтому кровь снова проступает?

А может, всё дело в привычке кусать губы?

Она у Алекса явно есть, потому что порой укусы слишком бросаются в глаза. У меня тоже такая была — никак не получалось контролировать себя, когда нервничала.

— Отдай их на благотворительность, если не хочешь принимать подарки от меня деньгами. Я придумаю, как побаловать тебя, чтобы ты не отказывалась.

Мне не по себе.

Мы слишком быстро сблизились с парнем, и в это мгновение кажется, будто поторопились. С другой стороны, разве бывает спешка в любви? Она есть или нет. И я влюбилась. Судя по всему, Алекс тоже.

— Если ты сам предлагаешь, то я тогда переведу их волонтёрскому центру, в котором мы помогали не так давно бездомным.

— Я только «за», Злата.

Алекс делает шаг вперёд и прикасается к моей щеке, проводит по коже подушечками пальцев, жадно наблюдая за мной.

— Можешь ответить мне на один вопрос, только обязательно честно?

Меня пугает такая просьба.

С другой стороны, я ведь и не врала ему до этого.

Просто пока говорить о любви мне страшно, сама не знаю почему. Может, для этого должен наступить какой-то особенный момент?

— Конечно, — уверенно киваю я, понимая, что если спросит именно о чувствах, то должна буду дать максимально откровенный ответ.

— Почему ты не поверила, что это я сделал ту проклятую рассылку? Ведь такое могло быть… Я ведь плохой человек. Ты сама говорила когда-то, что я ужасный.

— Ты хороший человек, а те слова были брошены в порыве гнева. Вспомни, как меня изводили с твоей наводки?..

В глазах Алекса блестит боль.

Не следовало мне напоминать ему о прошлом, но я уже сделала это и время вспять не повернуть.

— Ты невероятная, Мишка Гамми.

Алекс тянет меня к себе и целует. Закрываю глаза, растворяясь в этом мгновении. На языке появляется металлический солоноватый привкус крови, и я стараюсь отвечать нежнее, не поддаться порыву страсти, чтобы не причинить парню боль. Ему и без того досталось.

А что же тогда с Длинным.

— Саш, подожди… Что с твоим приятелем? Надеюсь, ты не сделал ничего уголовного? — испуганно спрашиваю, легонько отталкивая от себя парня, но он продолжает обнимать меня.

— А ты его пожалеть ещё хочешь? Ничего с ним не случилось. Я до него доберусь позднее. Нас разняли, и я не успел навалять ему как следует.

— Не нужно так… Саш, правда. Я не уверена, что он сделал это.

— Давай ты ещё его оправдывать начнёшь. Я не понимаю сейчас, Злат, у тебя есть чувства ко мне? Или ты из жалости потянулась ко мне, как теперь жалеешь Длинного?

— Перестань говорить ерунду!

Алекс ревнует, но я не давала ему повода. И меньше всего на свете хотела, чтобы кто-то ревновал меня. Зачем мне это нужно? Ревность слишком пагубное чувство, и она ещё никого до добра не доводила.

Делюсь с парнем своими выводами и говорю, что мы должны приглядеться к другим, кому бы хотелось навредить нам. В то, что это мог организовать Золотоусов, я не верю — парень не такой плохой, пусть в последнее время сделал немало того, что не следовало, как, например, новость маме о моей «беременности».

— Давай не будем сейчас говорить об этом? Обещаю тебе, что убивать Длинного не стану, пока не уверюсь, что это точно его проделки. Так будешь спокойна?

Этого достаточно, поэтому я просто киваю.

— Ты сказала, что у тебя есть какие-то хорошие новости. Рассказывай, я ведь сгораю от нетерпения.

Я втягиваю побольше воздуха в лёгкие и рассказываю Алексу всё, что мне самой стало известно от мамы вчера. Парень слушает меня внимательно, а потом вновь прижимает к себе, приподнимает и кружит.

— Саша! Я не люблю кружиться! Меня укачивает быстро! — жалуюсь я.

— Ну да… Я ту реакцию на поцелуй со мной долго ещё не забуду, — посмеивается парень. — Ладно. Прости. Всё