просто слишком неожиданно. Я понимаю, что тебя новость больше огорчила, чем обрадовала, а я счастлив.

— Меня не огорчило это… Не говори, как мама. Они останутся моей семьёй, а я их… Тот факт, что меня родила другая женщина, ничего не изменит.

— Ты прекрасная, — в который раз повторяет Алекс и целует меня в макушку.

— Я зазнаюсь, если будешь так часто хвалить меня, — смеюсь и осознаю, что пару недель назад даже не могла и предположить, что наши отношения с этим парнем изменяться до неузнаваемости. — Саш, мне потребуется твоя помощь…

— Я сделаю для тебя всё, что попросишь. Что угодно. Только скажи, как я могу помочь, и я с радостью сделаю это.

Алекс ждёт, а я пытаюсь сформулировать мысль, чтобы подать её правильно, но тут же думаю — стоит ли вмешиваться. Впрочем, если не вмешаюсь, то не помогу маме и сестре.

— Саш, мы должны помочь нашим родителям воссоединиться. Ведь они любят друг друга, а ведут себя как глупые подростки. Знаю, что мама виновата, но Лёля дочь твоего отца, ты ведь уже убедился в этом.

Парень ненадолго зависает.

— Злат, мы пока не получили результаты ДНК. Давай, когда они будут на руках, тогда мы и подумаем, как свести родителей? Всё-таки пока я не могу исключать и того, что отец Оли может оказаться донором.

Алекс сомневается.

Думает, что мама забеременела всё же во время измены. И я понимаю его. Она один раз предала, он боится, что она снова навредит его отцу. Я бы тоже боялась.

— Договорились, — говорю и кладу голову на плечо Алекса.

Хорошо рядом с ним, словно мы всю жизнь были вместе и никогда не ссорились. Впрочем, мы и не ссорились, можно сказать. Мы просто долго не могли понять, что за влечение испытывали друг к другу, что за ненавистью и презрением скрывалась чистая светлая любовь.

Часть 36. Алекс

Купив молочные коктейли и хот-доги, мы со Златой сидим на скамейке и часть булок крошим, чтобы накормить прожорливых птиц, собравшихся вокруг нас.

— Знаешь, я раньше не ел на улице… Поэтому столько птиц не видел, — честно признаюсь я.

— Они доверяют нам. Вынуждены доверять, чтобы найти себе пропитание. Не все кормят их. Кто-то ловит и издевается. Однажды произошёл один случай…

— Мишка Гамми, стой! Если это что-то грустное, то лучше не рассказывай. Хорошо? Я с тобой стал настолько сентиментальным, что вот такие душещипательные истории вроде тех, что ты рассказывала о бездомном профессоре, заставляю сердце биться медленнее.

Сам не знаю, что за эмоциональность такая, но факт остаётся фактом — Мишка Гамми действует на меня просто нереально.

— Ладно, как скажешь, — смеётся она. — В любом случае важно прививать доброту с ранних лет.

— Ещё и про детей хотела мне рассказать. Просто прекрасно.

Девушка смеётся, а я только сейчас потихонечку успокаиваюсь, понимая, что она меня выслушала и не прогнала. Она не поверила тому, кто пытался заставить нас расстаться. И я найду ту тварь. Заставлю ответить за всё. Будет заниматься благотворительностью и исправляться, гад.

— Я вот всё думаю, зачем моему отцу… Точнее Николаю Алексеевичу, маминому бывшему мужу, потребовалось объявляться и шантажировать её? Он не попросил деньги, захотел провести с ней ночь… И всё подстроил, чтобы твой отец увидел это. Зачем нужно было проворачивать такую махинацию?

Злата недоумевает, а меня её слова наводят на мысль, которая быстро разворачивается в самый настоящий сюжет триллера. Или детектива? Не особо-то я разбираюсь во всех этих жанрах, но в любом случае такое вполне уместно.

— Думаю, у меня есть догадки. И они верные, скорее всего, — говорю, бросая остатки крошек от хот-дога птицам. — Незадолго до этого случая ко мне обратилась моя биологическая мать. А может не мать? Я теперь уже сомневаюсь, что эта женщина на самом деле родная мне. Она никогда не пыталась сблизиться со мной, да и когда она ушла я не сильно жалел. Я всегда был близок лишь с отцом, но не суть. Она обратилась ко мне за помощью, хотела, чтобы я помог им с отцом восстановить отношения и избавиться от твоей матери в его жизни. Я отказался, конечно, ведь для меня важнее было счастье моего отца. Рядом с твоей матерью он выглядел по-настоящему счастливым. В общем… Я думаю, что она вышла на твоего отца и заплатила ему за эту измену.

Злата слушает меня почти с открытым ртом. Она хлопает глазками и какое-то время молчит, словно переосмысливает услышанное в это мгновение.

— Эта мысль может оказаться очень даже верной, — кивает Злата. — Но как бы она узнала, что маму можно шантажировать?

— С деньгами можно узнать многое, если захотеть.

Теперь я уверен, что всё это дело её рук — мама получила от ворот поворот у любовника, из-за которого рассталась с моим отцом, поэтому решила вернуться в нашу жизнь. Ей не составило труда узнать, что Злата неродная дочь Анжелике Ивановне, а найти бывшего мужа тоже не так уж сложно, особенно если тот не прячется.

После моего отказа вмешиваться в отношения отца она решила пойти именно таким путём — обвинить женщину в измене. И у неё всё получилось. Может, там и измены толком не было? Мужику ведь важнее всего было обставить всё так, словно та случилась на самом деле. Анжелика Ивановна, конечно, поступила глупо, и оправдывать я её не хочу, но отец до сих пор любит эту женщину. Возможно, у них есть общая дочь.

Злата права — мы должны будем помочь родителям воссоединиться. Как сделаем это? Покажет время. Только оно сейчас имеет настоящую власть. Важнее получить на руки положительный тест ДНК. Отец будет рад узнать, что я ему родной, кровный… И что у него есть дочь. А как наказать маму, пусть разбирается сам.

У меня тут есть ещё одно незаконченное дело — я должен понять, кто подставил меня в универе. Чьих рук дело эта фигня с рассылкой сообщения. Злата права — Длинный не особо шарит в технике. Если ему помогал Золотоусов, то не стал бы бросаться на меня с кулаками. Если только парень не настолько умный, чтобы разыграть из себя супер-героя, который заступился за девочку с разбитым сердцем. Вот только он настолько много опрометчивых шагов сделал до этого, что должен был понимать — Злата в